– Хотите верьте, а хотите нет, но интуиция – великая вещь, – пробормотала Юлька себе под нос и отправилась одна на встречу с судьбой.
Судьба жила в старинном особняке на другом берегу Невы. Особняк был приведен в порядок финскими мастерами. А в подъезде имелся домофон. Это препятствие Юлька не сразу преодолела. Для начала она попыталась просто потыкать пальчиками. Но домофон был какой-то хитрой конструкции. Разные комбинации цифр, которые набирала Юлька, ничего Не дали.
– Что за черт! – буркнула Юлька, нажимая кнопку нужной квартиры. – Они мне все равно откроют! Я это или не я?
И как ни странно, ей действительно открыли. Сначала какой-то удивительно знакомый голос поинтересовался, кто это звонит среди ночи? Но стоило Юльке назвать себя, дверь распахнулась словно по волшебству. Где бы Юлька могла слышать этот голос? Почему это Юльку не насторожило, так и осталось тайной. Но она бесстрашно вошла в подъезд и добралась до нужной квартиры на третьем этаже.
Стоило Юльке поднести руку к кнопке звонка, как дверь распахнулась, и на пороге Юлька увидела мужчину.
– Ты?! – пораженно выдохнула она. – Что ты здесь делаешь?
– Живу, – коротко ответил мужчина.
После этого заявления он протянул к Юльке руку. Практически одновременно с этим его жестом Юлька открыла рот для самого пронзительного в своей жизни вопля. Она опоздала буквально на секунду. Ах, эта секунда! Всегда она портит игру. Еще немного, и на Юлькин вопль сбежались бы все соседи этого респектабельного дома. Но этой, такой нужной, секунды у Юльки и не нашлось.
Вместо этого в лицо ей брызнула прохладная струя чего-то одуряюще пахнущего. И Юлька почувствовала, как проваливается вниз. Впрочем, упасть мужские руки ей так и не дали. Юльку подхватили. И это было последнее, что она помнила.
* * *
Владимир Николаевич вышел из своего офиса. Он успел сделать всего один шаг, как вдруг на него налетело что-то огромное, с трудом дышащее и тем не менее величественное. Пыхтящий монумент на поверку оказался его родной женой. Мужчина с удивлением осмотрел свою половину. Никогда раньше ему не приходилось видеть ее в таком виде.
Обычно Наталья Степановна всегда тщательно следила за своей внешностью. И уж точно сочла бы невозможным показаться в общественном месте, хотя бы и в вечернее время, с растрепанной прической и с таким вот красным носом. Вдобавок при виде мужа Наталья Степановна громогласно разрыдалась, припав к цыплячьему плечику своей половины.
– Где она? Где наша доченька? – прорыдала Наталья Степановна.
– Я как раз еду к ней, – бодро ответил Владимир Николаевич. – А ты почему не на даче?
– Ты с ума сошел? – отстранилась от него жена. – Как это я могу сидеть на даче, если тут с моей семьей творится черт знает что? Да у меня, если хочешь знать, с того момента, когда мы были вынуждены рассказать Юлюшке правду о ее происхождении, сердце не на месте.
И Наталья Степановна громогласно высморкалась в огромный клетчатый платок своего мужа.
– Детка, – робко отстранил жену Владимир Николаевич, – ты не находишь, что тебе лучше сейчас побыть дома?
– Что я там не видела? – возмутилась Наталья Степановна. – Я там уже была. Как только приехала сегодня в город, сразу же помчалась домой. Тебя там нет. На работе никто не знает, где ты, а телефон занят.
– Это Юля сидела в Интернете, – сказал Владимир Николаевич.
– А что ей там понадобилось? – с подозрением осведомилась Наталья Степановна.
– Давай я тебе это потом объясню, – сказал Владимир Николаевич. – Завтра, ладно? Вот только привезу Юльку, и мы все вместе обсудим положение.
– Ну уж нет! – гордо отказалась жена. – Я поеду с тобой. Где ты намерен искать нашу дочь? У нас ее нет. А в квартире у Юльки такой слой пыли на всем, словно она там уже несколько дней не показывалась. И этой ее собачонки нет.
– Она у Мариши, – терпеливо объяснил Владимир Николаевич. – Садись в машину.
Жена послушно уселась на заднее сиденье. На переднем она просто физически не помещалась. И, перегнувшись вперед, принялась выяснять у мужа подробности.
– Не поняла, кто у Мариши? – спросила она. – Такса или Юля?
– Обе. По крайней мере до недавнего времени они были там.
– Безобразие! – вознегодовала Наталья Степановна. – Что Юля себе воображает? Что можно усесться на голову Маришиной маме? Да еще и собаку свою туда же пристроить? Нет, я вижу, что недостаточно хорошо воспитала Юлю.
– Успокойся, дорогая. У тебя еще будет время, чтобы наверстать упущенное, – успокоил ее Владимир Николаевич.
– Ах, нет, – снова заплакала Наталья Степановна. – Ты не понимаешь. Ничего ты не понимаешь. Вы, мужчины, такие толстокожие!
Владимир Николаевич покосился на жену, но счел за лучшее промолчать.
* * *
А Тамара Ильинична тем временем места себе не находила. Она так и не дождалась ни возвращения Мариши, ни телефонного звонка от Юльки. Вместо этого она услышала звонок в дверь. Но увы, звонила точно не Мариша. У дочери была привычка звонить тремя короткими звонками, а потом тремя длинными. А тут звонок надрывался не переставая.
Тамара Ильинична вылетела к порогу. Распихала по пути всю звериную стаю, запнулась об одну из собак и наконец открыла дверь. На пороге стоял совершенно незнакомый ей молодой черноволосый человек. А рядом с ним… У Тамары Ильиничны на минуту екнуло сердце, ей показалось, что рядом с парнем стоит Юлька. Но нет, девушка была более полной и волосы по плечи.
– Простите, что мы так поздно. Вы не скажете, где Юля? – спросила девушка.
– Не знаю, – растерялась Тамара Ильинична. – Только что убежала. А вы – Донара?
– Да, – кивнула девушка. – В такое время и Юли нет дома? – подняла брови Донара. – Это не опасно?
Тамара Ильинична только тяжело вздохнула.
– Дело в том, – продолжила Донара, – что Марат, – и она кивнула на своего спутника, – вспомнил одну очень важную вещь. И в связи с этим нам очень нужна Юля. Мне кажется, что ей грозит опасность.
Лучше бы она этого и не говорила. Потому что выходившая в этот момент из кабины лифта дородная женщина вскрикнула и пошатнулась.
– А вот и Юдина мама, – сказала Тамара Ильинична. – И папа, – добавила она, заметив выходящего следом за женой Владимира Николаевича.
– О чем вы тут говорите? – протрубила тем временем Наталья Степановна, обращаясь к Марату. – Какая опасность грозит моей дочери? Говори! Ну, быстро!
И она вцепилась в Марата. Похоже, парень здорово струхнул.
– Да не знаю я, – отбивался он. – Мне только так кажется. Пустите меня!
– Дорогая, мне кажется, что юношу и в самом деле лучше отпустить, – осторожно взял жену за руку Владимир Николаевич.