– Не отпущу, пока не признается, откуда грозит беда моей дочери! – тряся Марата словно грушу, заявила Наталья Степановна. – Ну, говори!
– Отпустите его! – взвизгнула Донара.
Только сейчас Наталья Степановна увидела девушку. Словно громом пораженная, она застыла на месте.
– Как это? – прошептала она. – Кто это? Это ведь не Юля?
Стало понятно, что никто до сих пор не потрудился ввести Наталью Степановну полностью в курс дела.
– Проходите в дом, – пригласила всех Тамара Ильинична. – Там и поговорим.
Через несколько минут Наталья Степановна уже знала все. Владимир Николаевич успел выпить пару таблеток адельфана, чтобы снизить давление. А Тамара Ильинична наконец обратилась к Марату с вопросом:
– Так какая беда грозит Юле? Ты знаешь, где она сейчас?
– Догадываюсь, – кивнул Марат. – И если она и в самом деле отправилась туда, то нам лучше поспешить. Этот человек может быть опасен.
* * *
Юлька очнулась от чего-то прохладного, что касалось ее лба. Открыв глаза, она сначала решила, что ослепла. Вокруг была кромешная тьма. И в этой темноте кто-то копошился и ходил. Причем ходили сразу в двух местах. От ужаса и в знак протеста у Юльки из горла вырвался негромкий стон.
– Наташка, кажется, она очнулась, – раздался у Юльки над ухом до боли родной и знакомый голос.
– Мариша! – прохрипела Юлька. – Где я? Я ослепла!
Последовала пауза. Наконец подруга хихикнула.
– Не бойся, – сказала она. – С твоими глазами все в порядке. Это тут света ни фига нет. Я тоже тебя совсем не вижу. Вот только на ощупь и нашла.
И Мариша действительно дотронулась до Юлькиной руки.
– А ты меня не обманываешь? – спросила Юлька, не веря ей. – Со мной точно все в порядке?
– Наташка, иди сюда. Чиркни спичкой, – попросила Мариша. – Пусть убедится.
Через несколько секунд послышалось шуршание, и темноту на мгновение разрезала маленькая, но восхитительно яркая светящаяся точка. Спичка прогорела быстро. Однако за это время Юлька успела убедиться, что со зрением у нее все в порядке. А заодно увидеть, что под глазом у Наташи расплылся огромный синяк и под носом и на щеке засохла запекшаяся кровь.
– Наташка, ты тоже здесь? – удивленно спросила Юлька. – Откуда? И вообще, где мы?
– Насколько мы успели понять, это какой-то подвал, – сказала Мариша. – Без окон. А вместо двери тут лаз в потолке, через который, между прочим, нас всех троих и сбросили.
– А туалет? Вода? – спросила Юлька.
– Не знаю, – хмыкнула Мариша. – Ни на что похожее не натыкалась. Но вообще-то Наташка тут оказалась раньше всех. Так что у нее и спрашивай об удобствах.
– Ни хрена тут нет, – подала голос Наташа. – Кормить эта скотина нас тоже не кормит. Так что думаю, что шансов остаться в живых у нас немного.
– Наташка, а ты тут какими судьбами? – спросила у нее Юля.
– Что, что?
– Как ты тут оказалась? – уточнила Юля.
– Да так же, как и вы, – сердито буркнула Наташа. – Попалась на удочку славного парня. Открыла ему дверь, а он мне по башке чем-то дал. И вот я здесь. Блин, прямо как чувствовала, что не нужно мне было дверь открывать.
– Кому открыла? – не поняла Юлька. – И потом, мне по башке ничем не ударяли. Мне в лицо какой-то гадостью прыснули.
– Говоришь, не ударяли? А ведешь себя, словно мешком оглушенная, – буркнула Мариша. – Ты что, не помнишь, кто тебя сюда определил?
– Не знаю, – растерянно призналась Юля. – Ничего понять не могу. Я приехала к своему отцу. Верней, по тому адресу, где надеялась его застать. А дверь мне открыл этот твой Коля.
– Мой Коля! – взвыла чуть ли не в голос Мариша. – Какой он, к черту, мой?! Если уж на то пошло, так он твой родственник. Хотела ты себе родственников найти? Вот радуйся теперь! Нашла одного!
– Мой родственник? – поперхнулась Юлька. – Постой. Я что-то уже совсем ничего не понимаю. Какой же он мне родственник, когда это ты, Мариша, нас с ним познакомила. Да ты сама вспомни, ты же его случайно на улице подцепила.
– Вот и я тогда думала, что случайно. А на деле выясняется, что он за тобой, Юлька, специально следил. И вовсе не просто так там оказался.
– Но зачем ему? – слабым голосом спросила Юля, вытягиваясь на холодном полу.
Надышавшись гадостью, которой обрызгал ее зловредный Коля, ей сейчас больше всего на свете хотелось пить, принять прохладный душ и поспать. И уж точно ей не хотелось разгадывать загадки. Голова у нее и без загадок трещала так, что Юлька поминутно боялась, как бы с ней чего не случилось.
– Зачем ему было нужно следить за мной?
– Из-за твоего отца, – мрачно ответила Наташа.
– ???
– Из-за твоего родного отца, – объяснила ей вездесущая Наташа.
– Но при чем тут Коля?
– А при том, что он тоже его родственник, – сказала Наташа. – Племянник. Причем единственный и неповторимый. И все нажитое твоим папенькой за долгую жизнь добро должно было достаться Коле. Если бы не одна причуда его дядюшки, которая сильно отравляла Коле жизнь.
– Да? И какая? – обрадовалась Юлька.
Мысль о том, что у подлого Коли тоже не все гладко, неожиданно согрела ее приятным теплом. Но продолжить свою содержательную беседу подруги не успели. Наверху послышались какие-то звуки. И затем в потолке образовалось круглое отверстие. Кто-то отодвинул люк.
– Ну как вы тут? – мило поинтересовался Коля и просунул в дыру голову. – Не очень скучаете?
У Юльки перехватило дыхание. Судя по тяжелому дыханию стоявшей рядом с ней Мариши, подруга тоже с трудом держала себя в руках.
– Зачем ты нас сюда засадил? – хрипло спросила у него Юля. – Что тебе от нас нужно?
– Лично от тебя мне было нужно только одно, чтобы ты никогда не появлялась на этот свет! – сообщил ей Коля малоприятным голосом. – Ни ты, ни твоя сестричка.
– И чем же я тебе так помешала? – ехидным голоском спросила Юлька.
– Дело даже не в тебе, а в том, что мой старый дядюшка-козел до сих пор любит одну женщину, которая умерла бог знает сколько лет назад. И любит он не кого-нибудь, а твою мать, Юлька.
– Любит? – растерялась Юля. – Но почему же он тогда ее не искал? И вообще почему отпустил?
Коля рассмеялся противным смехом.
– А это уже всецело заслуга моего батюшки, – довольным голоском пропел он. – Молодец был! Выгнать наглую сучку из отчего дома.
– Что? – ошеломленно спросила Юлька. – Так это твой отец пытался изнасиловать мою мать? Это от него она удрала среди ночи в одном белье?
– Ой, только не надо строить из нее святую невинность. Да на таких, как она, пробы ставить негде. Отец мне рассказывал, что она даже не очень-то и сопротивлялась, когда он ее попытался зажать в углу.