– Что? – переспросил тот. – Обидели? Нет. Напротив. Вы служили мне верой и правдой многие годы, поэтому я решил отблагодарить вас и вернуть вам свободу.
– Но зачем? – Юноша чуть слышно всхлипнул. – Вы заботились о нас, кормили, поили. А теперь гоните. Куда нам идти, хозяин?
– Да куда угодно! – с раздражением выплюнул Ронни. – К себе домой, к примеру. Неужели вам не хочется увидеть бывшие семьи? Наверняка у вас остались родители, возлюбленные, да кто угодно!
– Я продал свое имя, потому что умирал от голода, – совсем тихо признался парнишка. – Нас в семье было одиннадцать детей. Лето выдалось неурожайное и зима холодная. Мы целую неделю почти ничего не ели. И родители тогда приказали тянуть жребий. Мол, на кого укажет судьба, тому и идти к старосте. А уж он отправит к тому, кто имя купить может. Вот мне и повезло. Так я и попал к вам. Знаете, хозяин, я не хочу возвращаться в родную деревню. Вновь голодать, вновь носить обноски. За что вы так жестоки ко мне? Разве я плохо служил?
– С тобой все ясно. – Ронни неприязненно скривился и показал пальцем на дородную женщину, которая выполняла обязанности кухарки на судне. – Ну? А ты почему не радуешься? Наверняка ведь в той, прошлой жизни деток оставила.
– Неужто вы не помните? – Женщина нервно разгладила подол платья. – У нас в деревне мор случился. Благо, вы по делам в тех краях гостили. Сказали, что поможете, если хотя бы десяток имен в уплату получите. А у меня вся семья, почитай, уже с кровавыми язвами на лице лежала. Вот я и пошла.
– И? – грубо поторопил ее маг, когда кухарка надолго замолчала. – Вот и вернешься к семье. Что плохого-то?
– В наших краях часто мор бывает, – пожав плечами, пояснила женщина. – Опять в уплату идти, если вновь белая смерть в деревню явится? Только неизвестно, каким другой хозяин будет. Да и плохо в нашем захолустье – еды мало, обувь теплую зимой, бывает, по очереди носим. У вас лучше. Всегда одета, накормлена. Вы по-пустому не зверствуете. Я уж забыла, каково это – голодать.
Ронни тяжело вздохнул и невольно оглянулся на Далиона, словно прося совета. И на миг старшей гончей стало жалко имперского мага. Наверное, ему сейчас очень обидно. Впервые за долгое-долгое время захотел совершить по-настоящему благородный поступок, не задумываясь о возможных невыгодных последствиях этого, а в итоге ничего не получилось.
– Служить мне на корабле могут остаться лишь те, кто опять отдаст свои имена, – наконец проговорил Ронни. – Кто согласен на это – шаг вперед. Те же, кто хочет получить свободу, пусть отойдут к другому краю палубы.
Далион практически не удивился, когда вся команда судна сделала согласный шаг вперед.
– Понятно, – презрительно процедил имперский маг. – Что же, так тому и быть. Я забираю свой подарок обратно.
Наверное, это был просто обман зрения, но на какой-то момент старшей гончей показалось, будто на лицах собравшихся промелькнуло облегчение.
Ронни повелительно махнул рукой, приказывая слугам заняться своими делами. Через неполную минуту на палубе остались лишь он и троица гончих. Тогда имперец отошел к перилам борта, облокотился на них и с мученической гримасой потер пальцами виски.
– Что ты собираешься делать дальше? – спросил Далион, подходя ближе.
– Раз они отвергли мое предложение, то пусть остаются безымянными рабами, – сухо проговорил имперец. – Если Эйра согласится – отдам их ей. У Высочайшей сейчас каждый человек на вес золота. В любом случае не вижу никакого резона отправляться на берег при помощи телепорта. Лучше сберечь магические сферы на будущее, тем более, их и так мало осталось – пригодятся еще.
– А как насчет загадочных исчезновений, про которые ты мне рассказывал? – полюбопытствовал Далион. – Не боишься?
– Корабли, на которых присутствовали маги, эта напасть всегда миновала. – Ронни машинально поправил перевязь с мечом. – Будем надеяться, нам тоже повезет.
* * *
Судно медленно приближалось к месту встречи с Высочайшей Эйрой. Острый взгляд уже мог разглядеть неприступные каменные стены обрывистого берега, вдоль которого на приличном расстоянии шло судно. Несмотря на холодную ветреную погоду, Далион все это время не уходил с палубы, приглядываясь и прислушиваясь к обманчивому спокойствию моря. Ему почему-то казалось, будто кто-то внимательно и недобро следил сейчас за беспечными людишками со стороны. И он, видимо, был не одинок в своих подозрениях. Ронни тоже предпочел остаться наверху, но разговора со старшей гончей заводить не спешил.
Вязкое молчание окутало корабль. Безымянные рабы, и раньше бывшие не очень-то разговорчивыми, теперь затихли вовсе. Лишь изредка напряженную тишину разрывал протяжный скрип снастей или хлопок паруса высоко над головой.
Далион нагнулся над невысокими перилами, всматриваясь в темную непрозрачную воду, которую резало своим килем судно. Ни всплеска не слышно. Будто корабль шел сейчас не по обычному морю, а по какой-то густой маслянистой жидкости.
– Не нравится мне все это, – себе под нос буркнул мужчина. Выпрямился и плотнее запахнулся в теплый плащ из-за невольной холодной дрожи. Дурное предчувствие стальным обручем стиснуло сердце.
Нарочито шаркая сапогами по палубе, подошел Ронни, словно пытаясь таким образом разбавить тягучую тишину, в которой завяз корабль.
– Что скажешь, гончая? – Каркающий голос имперца больно ударил по ушам. Любые слова казались неуместными и даже опасными сейчас.
– Тихо! – не удержался от испуганного восклицания Далион. – Не шуми так!
– Тебе тоже кажется, что за нами следят? – Ронни понимающе ухмыльнулся. – Странное чувство. Кажется, я уже начинаю жалеть, что не отправился на берег через телепорт.
– Мы всегда можем это исправить, – предложил Далион с тайной надеждой, что имперец согласится. По доброй воле находиться на корабле, который все сильнее и сильнее погружался в плотный, словно кисель, воздух, он не желал.
Имперец надолго задумался над словами старшей гончей. Затем с некоторым огорчением качнул головой, отказываясь.
– Нет, – протянул он. – Так не пойдет. Я не могу оставить своих людей в беде. Оказывается, они так доверяют мне, что разучились самостоятельно мыслить и существовать. Разве смею я теперь их бросить на произвол судьбы?
Далион ничего не ответил на вопрос чужака. Да тот и не ожидал этого, неожиданно подобравшись, будто перед прыжком. Ронни приложил палец к губам, призывая собеседника к молчанию, и перегнулся через борт. Замер, с каким-то жадным вниманием вглядываясь в черную водную бездну.
Мужчина нахмурился, не понимая, что насторожило имперского мага. Попытался проследить за направлением его взгляда, но не заметил в той стороне ровным счетом ничего интересного. Лишь стало труднее дышать. Будто невидимая сила сжала ребра, мешая вздохнуть полной грудью, да закружились перед глазами почти бесцветные мушки, складывающиеся в причудливые картины.