– Не бойся, – с улыбкой произнес мужчина, угадав ее мысли по растерянному выражению лица. – Я уверен – все будет хорошо.
– Надеюсь, – едва слышно шепнула Эвелина.
Продолжить разговор им не удалось. Дверь, скрипнув, приоткрылась, и в комнату проскользнула глашатая в сопровождении двух охранников. Один из мужчин засуетился около стола, зажигая масляную лампу, другой почтительно проводил девочку к ее стулу. Затем, когда она села, недвижной статуей замер подле, не сводя напряженного взгляда с Далиона, видимо сочтя его за более серьезного противника.
– Я недовольна, – негромко произнесла глашатая, постукивая подушечками пальцев по столешнице. – Ты разочаровал меня, Далион. Я не ожидала от тебя подобной глупости.
– Какой? – с показным удивлением выгнул бровь мужчина.
Охранник, стоящий около гончей, уловил в голосе гончей насмешку и, грозно сдвинув брови, положив руку на рукоять меча, словно ожидая приказа покарать наглеца. Однако вестница бога лишь улыбнулась на вопрос Далиона.
– Зачем ты провел обряд? – ласково спросила она. – Это же сумасшествие.
– Я так не считаю, – хмыкнул мужчина. – Теперь никто и ничто не сможет заставить меня открыть истинное имя Эвелины.
– Чужачка дорога тебе настолько, что ты решил подставить под удар себя? – холодно поинтересовалась глашатая. – Не думала я, что какая-то имперка настолько глубоко западет тебе в душу, Далион.
Мужчина промолчал, лишь с некоторым смущением покосился на Эвелину, которая равнодушно покачивалась на стуле, будто не слыша слов собеседницы.
– Значит, Ирра так и не стала твоей избранницей, – после недолгой паузы продолжила девочка. – Что ж, я ожидала этого. Жаль, ведь Ирра на самом деле любит тебя.
– Не меня, – покачал головой Далион. – Она любит покой и благополучие, которые я ей обеспечивал. Ирра – неплохая женщина. Думаю, она найдет себе того, с кем будет по-настоящему счастлива.
– Полагаю, ты даже поможешь ей в этом. – Глашатая перевела тяжелый взгляд невидящих глаз на девушку, отрешенно смотрящую в окно. – Эвелина!
Бывшая ученица императора вздрогнула от громкого оклика и виновато улыбнулась, молчаливо извиняясь за невнимательность.
– Мне интересно, а как ты отнеслась к затее своего уже бывшего хозяина? – спросила вестница бога. – Наверное, приняла его предложение с радостью?
– Нет, – коротко бросила девушка. – Я не знала, что задумал Далион. Иначе не пошла бы за ним.
– Почему? – с искренним изумлением в голосе поинтересовалась глашатая. – Ведь этот обряд служит гарантией, что император не узнает твоего имени. Не скрою, я удивлена тем, что Далион решился на ритуал. Но, честное слово, думала, ты счастлива от подобного развития событий. Разве тебя что-нибудь не устраивает?
Вместо ответа Эвелина неопределенно пожала плечами. Она сама не могла понять, почему сейчас в душе вместо радости поселилась грусть и какое-то неприятное гнетущее чувство. Девушка страшилась признаться, что боится брать на себя ответственность за другого. Легко распоряжаться собственной жизнью. И намного тяжелее – знать, что от твоего неосторожного слова может зависеть чья-то судьба. Тем более если невольно чувствуешь первые робкие ростки привязанности к этому человеку.
– Молчишь, – протянула девочка. – Я понимаю, тебе надо время, чтобы разобраться в своих чувствах. Только, боюсь, его у тебя не будет.
– Когда нас выводили из того дома, – рискнула переменить тему разговора Эвелина, – я видела кровь на снегу. Могу ли я узнать, что с Нором?
– С кем? – нахмурилась глашатая. – Ты имеешь в виду того милого и отчаянно отважного мальчугана, который сделал все, чтобы его сегодня убили?
Девушка побледнела от ужаса неожиданной догадки. Неужели Нор пожертвовал жизнью во имя ее спасения от безымянного рабства?
– Не беспокойся, – поспешила продолжить девочка, уловив смятение в мыслях чужачки. – С ним все в порядке. Мои люди были так поражены его смелостью, что даже перевязали пустяковую рану, которую он получил в том бою. Надо сказать, Далион умеет воспитывать своих учеников. Не часто встретишь подобную преданность у младшей гончей к своему наставнику.
Мужчина покраснел, затем открыл было рот, чтобы возразить глашатой, но в последний момент передумал. Слабая улыбка тронула губы Эвелины. Она поняла, что хотел сказать Далион. Ведь на самом деле Нор защищал ее, а не старшую гончую.
Вестница бога хмыкнула, словно воочию увидела гримасу, появившуюся на лице Далиона – смесь смущения и раздражения, – но промолчала.
– Что вы с ним сделаете? – поинтересовалась Эвелина.
– Ты не перестаешь меня удивлять, – пожала плечами девочка. – На твоем месте я бы волновалась о своей судьбе, а не о жизни какого-то мальчишки.
– Моя судьба предрешена, не так ли? – с горькой иронией отозвалась девушка. – День-другой, и сюда приедут люди императора. Поэтому сейчас я предпочитаю узнавать о дальнейшей участи тех, кто рискнул хоть как-то облегчить мое дальнейшее существование.
– Резонно, – согласилась с доводами чужачки глашатая. – Не волнуйся за мальчика. На Запретных Островах умеют ценить чужую доблесть. Когда он оправится от раны, то после соответствующей обработки займет место в моей личной охране.
– С каких пор моими учениками распоряжаются без моего на то позволения? – сухо поинтересовался Далион.
– С тех пор, как ты начал вести себя настолько неразумно, – сказала девочка. – Впрочем, вопрос о твоем наказании будет решен позднее. Ибо проведение ритуала после нашего последнего разговора иначе как проявлением крайней степени неуважения не назовешь.
Выпалив на одном дыхании последнюю фразу, глашатая замолчала, измученно прикрыла незрячие глаза ладонью и глубоко задумалась. В комнате установилась мертвая, гнетущая тишина. Казалось, один случайный жест, неосторожное движение или легкий шум может взорвать воздух в помещении – так сгустилось здесь напряжение. Эвелина физически ощущала, как нарастает беспокойство, заставляя сердце заходиться в бешеном ритме.
«С Нором все будет в порядке, – мысленно пыталась девушка успокоить себя. – В охране глашатой он будет более счастлив, нежели в качестве младшей гончей. По крайней мере, это даст ему шанс прожить достаточно долго».
Эвелина глубоко вздохнула и украдкой посмотрела на спокойное лицо Далиона. Интересно, что он задумал? Неужели в самом деле решил встать между правителем Рокнара и имперкой, с которой гончую случайно свела прихоть судьбы? Напрасно. Дэмиен просто убьет его, словно надоевшую муху, и даже не заметит этого.
– Глашатая. – Далион первым осмелился прервать затянувшееся молчание. – Что вы намерены делать дальше?
– Ждать, – криво усмехнулась собеседница. – Эвелина права, скоро сюда прибудут имперцы. Я передам им твою бывшую ученицу и успокоюсь на этом. Мне не нравится, что пришлось участвовать в этом деле. Но пойти против воли Безымянного Бога я не могу.