Пассажиры в лодках, завороженные схваткой, очнулись, обратили внимание на свое положение, и тут выяснилось, что двигатели лодок заглохли намертво.
Илья проверил двигатель на своей, Серафим с Юрием Дмитриевичем на своей, но ничего не обнаружили. Бензина было, что называется, «под завязку», аккумуляторы стояли хоть и не новые, но искру давали, проводка нарушена не была, но движки не заводились.
Начался вечер. Солнце скрылось за стремительно приближающейся пеленой туч. Краски лета и осени, смешавшиеся в конце августа, словно выцвели. Стемнело.
Илья перестал копаться в моторе, оглядел горизонт, вытер руки ветошью.
– Кажется, приплыли. Природа решила показать свой нрав. И идти-то нам всего ничего…
– Пока не поздно, пошли на веслах, – предложил Антон.
– Что будем делать, капитан? – прокричал Гнедич. – Волна поднимается.
Илья еще раз оглядел горизонт, близкий берег, скалу Синий Камень впереди, и вытащил из-под сиденьев весла.
Этот храм на берегу озера Нильского, представлявшего собой часть озера Ильмень, которую отгораживал остров Войцы с южным мысом под названием Стрекавин Нос, стоял здесь уже более тысячи лет, однако никто из жителей близлежащих деревень и вообще никто из людей, не посвященных в тайну храма, не только никогда не видели его стен, но и не знали о его существовании. Слухи о якобы находившемся в болотах между Гостцами и берегом Ильмени ските староверов ходили, и находились даже старики, утверждавшие, что видели скит собственными глазами, однако, во-первых, слухам никто не верил, а во-вторых, это мало кого волновало в нынешнее время. Канули в Лету времена крещения Руси, долгой борьбы православия с верой в богов Крышень и Свентовит, уничтожения святынь русского народа, возрождения и умирания старообрядческих общин и скитов. Исчезли князи, цари, вожди пролетариата, вожди народов, тираны и благодетели земли русской, предававшие и продававшие ее, пришли новые вожди с демократическими лозунгами «борьбы за права человека», а глубинка Руси-России продолжала жить по-старому, так, как и раньше – по совести, по добрым отношениям, сохраняя веру в лучшее, справедливое будущее, и никакие политические потрясения не могли лишить народ этой веры.
Но храм Морока, один из трех, сохранившихся на Земле, стоял на берегу Ильмени! И его хранители продолжали свое черное дело, встречая и провожая своего Господина, каждое появление которого означало для Руси, да и не только для нее одной, новые потрясения, революции, катаклизмы, голод, болезни, вспышки насилия и войны.
Масонские ложи, о которых так много писали исследователи-историки, появились гораздо позже храмов Морока, в условиях борьбы религий деятельность их была покрыта завесой тайны, а списки членов были засекречены так, что лишь спустя столетия становились достоянием того или иного исследователя, но – не достоянием масс. И тем не менее о деятельности «вольных каменщиков» были наслышаны многие. О деятельности же служителей храмов Морока не знал никто из живущих на Земле практически во все времена. Такой мощной была система охраны храмов, обеспечивающая полное сокрытие тайны их существования, поддерживающая легенды, которые служили «доказательством от противного», то есть заставляли людей не верить в наличие на планете тайных сил, контролирующих человеческое общество, или стадо – как о нем с презрением отзывались пастыри душ человеческих, лидеры партий, движений, религий, государственных структур, а также эмиссары магических сил.
Храм Морока на Ильмени перестраивался за свою историю шесть раз и теперь представлял собой каменное здание, напоминающее мавзолей Ленина на Красной площади, увенчанное кудом, ритуальным святилищем в форме фаллоса. Высота храма достигала двадцати пяти метров, и вписывался он в круг диаметром пятьдесят метров. Всего храм имел девять этажей, три надземных и шесть подземных, где жили молодые послушницы, составлявшие основную массу служителей храма. Жрицы первой касты, достигшие возраста пятидесяти лет, располагались на первом надземном этаже здания. Их было мало, они занимались с послушницами, отбирали самых красивых для Господина, служили ему и храму верой и правдой и только они могли покидать стены храма и появляться на людях, да и то с высочайшего соизволения верховной жрицы.
Послушниц же возрастом от двадцати пяти до пятидесяти лет в храме почти не было. Большинство девочек умирало в первую же ночь Посвящения в момент выхода Морока, не выдержав многократного насилования жрецами. Остальные работали на благо храма до изнеможения и умирали позже, к двадцати пяти – тридцати годам. Жрицами становились единицы, самые сильные и выносливые, истово отдававшие себя Мороку.
О судьбе же тех, кого отбирали для услады самого Господина, не знал никто, кроме верховной жрицы, ибо она была одной из тех, кто смог пройти ад любви ненасытного бога Морока.
Каста жрецов храма, то есть мужской части его населения, была немногочисленной. Это были хранители храма – хха, они обеспечивали его охрану, безопасность, маскировку, скрытность, тайну жизнедеятельности, быта и местоположения, хотя практически и не пользовались современными средствами, новейшими достижениями науки и техники для своих целей. Они имели свои методы удержания секретов, проверенные тысячелетиями, опиравшиеся на знания и силы, которые современной наукой просто отвергались, как несуществующие. Численность хха российского храма Морока не достигала и ста человек.
Но жриц и послушниц год от года оставалось все меньше и меньше. Все труднее становилось охотникам храма – оххам находить красивых девушек, не достигших восемнадцатилетия, все труднее жрицам удавалось уговорить их стать послушницами, и все больше приходилось хха прилагать усилий для охраны красавиц, многие из которых вдруг пытались бунтовать по достижении совершеннолетия и бежать из храма. До сих пор этого сделать не удавалось ни одной послушнице, но свобода манила всех, даже тех, кто согласился стать прислужницами храма по своей воле, и даже жриц первой касты. Именно они и явились источником утечки информации, несмотря на применение изощренных способов магической защиты и всеведение хха. Две жрицы, выйдя на волю якобы для работы с потенциальными послушницами, передали часть своих знаний людям.
Обеих жриц хха потом устранили, как и тех, с кем они смогли побеседовать, но одна из них все же успела написать письмо в Москву, а поскольку контактировала она не с простым человеком, а с волхвом, это письмо дошло до адресата. Последствий же данной утечки не могла предвидеть даже верховная жрица, вынужденная выходить в свет как обыкновенный охха, охотник за юными красотками, так как послушниц катастрофически не хватало, а появление Господина было уже не за горами. С тысяча девятьсот девяностого года он уже бродил по Земле, забавляясь разжиганием конфликтов и войн, но больше всего он поработал в России, добившись едва ли не полного разрушения некогда великой державы. Правда, повторить успеха шестисотлетней давности, когда в четырнадцатом веке Морок и его подручные смогли развалить Великую Русско-Ордынскую империю, ему не удалось, но он был близок к успеху. А поскольку родина народа-богоносца должна была быть разрушена, он собирался покинуть Землю раньше пятилетнего срока для того, чтобы призвать на помощь своего Господина – Чернобога, который скопил достаточно мощи для уничтожения последнего оплота сопротивления черным силам на Земле – Руси-России.