Первой к подруге подошла Катюша. За лето она с Огурцовой гадала раз двадцать, поэтому весь этот процесс ей был привычен. Выпала перевернутая четверка – четыре бело-голубых кубка, разбросанных по зеленому полю.
– Здесь все просто, – Белка даже в толкование заглядывать не стала. – Новые подходы к старым проблемам. Короче, все у тебя, Жданова, будет хорошо. Как и раньше. – И она выразительно посмотрела на Брыкова.
Ободренный этим взглядом, Васька протянул руку к колоде. Он заметно волновался и никак не мог выбрать карту. А когда открыл выбранное, то все с уважением закачали головами – это был король. Правда, нарисованный король на Брыкова даже отдаленно не смахивал, он был скорее похож на постаревшего д’Артаньяна. Мушкетерский камзол, плащ и шляпа с пером. Брови сурово сдвинуты, в руках зеленый граненый кубок. За спиной вздымается изумрудная морская волна.
– Опять, что ли, купаться буду? – недовольно засопел Брыков. Плавать он не умел, и один вид реки вызывал у него страх.
– Спокойно. – Белка провела перед ним ладонью, как заправский маг. – Никаких купаний. Эта карта означает всего лишь, что ты благородный, щедрый человек, готовый к подвигу. А волна – это та стихия, которую ты подчиняешь себе.
– Чего это? – нахмурился Васька, точь-в-точь как король на карте.
– А то, – довольно подвела итог Огурцова. – Счастье у тебя будет. Давай, Серега!
Тигра долго ломался, его пришлось ловить и насильно подсовывать под руку колоду. Белка выхватила у него карту и довольно помахала над головой. На картинке было изображено шесть перевернутых бело-голубых кубков.
– Да, Тихомиров, – протянула Белка, листая книжку с толкованиями. – Никаких в твоей жизни перспектив. Будешь ты в ближайшее время грустить и вспоминать о прошлом.
– Ой, удивила, – казалось, Тигра пропустил огурцовское изречение мимо ушей.
Клёпе выпал перевернутый валет. Он даже чем-то был похож на Андрюху, такой же прямоносый, с грустными глазами. На валете были белые лосины, короткие зеленые панталоны, широкий камзол и веселый беретик с пером. В руке он держал крошечный голубой кубок. За спиной желтое небо и буйно цветущие розовые кусты.
– М-да, не стать мне алкоголиком, – прокомментировал свою «добычу» Клёпа. – Из такого кубка много не выпьешь. Да еще вверх тормашками.
– Не ясно с тобой пока ничего, – Белка оторвалась от книги толкований и вздохнула. – Все зыбко и туманно. Короче, все у тебя, Кривцов, впереди.
– Я так и подумал, – щелкнул пальцами Клёпа. Его, как и Тихомирова, мало волновали гадания.
Подошла очередь Татьяны.
– А ты гадать не будешь? – с подозрением спросила Таня у Огурцовой и с таким видом покосилась на протянутую колоду, словно оттуда должна была вылезти как минимум змея.
– А я себе уже кидала сегодня карты. Все у меня хорошо. Второй раз гадать не стоит. Не бойся, они не кусаются, – добавила Белка, словно прочитала Танины мысли.
Таня Жабина все размышляла, и Огурцова в принудительном порядке подсунула ей колоду.
– Ну, давай! – скомандовала она.
Таня вытащила карту. Кажется, первую сверху – особо утруждать себя выбором ей не хотелось.
Туз кубков!
– Вот это да! – ахнула Белка, и все повернулись к ним с Таней. – Вот это выдала! Это же туз! Ты стоишь на пороге большого и страстного чувства. Надо же, эти каникулы у нас проходят под знаком любви. Даже Лягушке нашей любовь выпала! Ну надо же!
Таня недовольно поморщилась. Она не любила, когда Огурцова заводила разговоры о любви. Ей всегда казалось это большой ложью и наигранностью.
– И где же я твою любовь встречу? – Она постаралась вложить в голос как можно больше сарказма.
– В меня можно влюбиться, – помахал рукой Тигра, снова взявшийся за бадминтон. – Я открыт для интересных предложений.
– Дурак, – расстроилась Таня. Ее раздражала вся эта пустая болтовня. Что-то этой самой любви последнее время стало много.
– О! Я знаю потрясающую историю про любовь. – Огурцова убрала колоду в коробочку.
– Опять про альпинистов? – съязвил Тигра, и Таня Жабина вновь посмотрела на пригорок.
Никого там не было.
Через какое-то время она снова поймала себя на том, что опять смотрит наверх. Удивительное дело, но слова Белки о предстоящей влюбленности сильно взволновали Татьяну. Не то что она им поверила. Огурцова соврет – недорого возьмет. Но все же… Карту она тащила сама, в книжку с толкованием заглянула, чтобы проверить, про ту ли карту читает Белка. Все было правильно. Значит, скоро что-то произойдет? Где? В поселке? Но здесь уже лет сто ничего неожиданного не происходит, разве что быки бегают. Тогда где? Дома? В школе?
– И вот тогда он… – Огурцова сделала выразительную паузу, и Катюша Жданова не выдержала, засмеялась первая.
На душе у Татьяны стало тревожно. Впереди ее ждала неизвестность. Она пугала, настораживала, и уже ничего нельзя было сделать, чтобы уклониться от грядущих событий, спрятаться от них, уйти, отсидеться за дверью. Неужели в эти летние каникулы, такие суматошные, к ней тоже придет любовь? Любовь?! К ней? Эти каникулы выбраны судьбой для любви? Туз кубков… Судьба… Любовь… Бред, бред! От всех этих мыслей Таня Жабина просто не знала куда деться…
Больше о таинственных знакомых Огурцовой не говорили. И Таня совсем бы о них забыла, если бы на следующее утро около ее дома не появилась Белка. Ее приход сам по себе был странен. До этого Огурцова оказывалась в этом самом дальнем углу поселка всего пару раз за лето.
– Все копаешься? – Белка безжалостно повисла на заметно покривившемся за последнее время заборе. – Как тебе не надоедает? Я бы через пять минут взвыла от тоски.
– Ничего, я терпеливая, – Таня разогнула затекшую спину. – Далеко собралась? – Она кивнула на парадные туфли неожиданной гостьи.
– В магазин. – Белка это произнесла так, словно как минимум хотела по дороге заскочить к английской королеве на чай. – Тебе ничего не надо купить?
– Вроде сахар кончился, – неуверенно пожала плечами Татьяна.
– Так пойдем вместе!
Пока Таня искала пакет для сахара, в ее голове успела мелькнуть мысль, что Белка пришла не просто так, ведь путь от ее дома до магазина никак не лежит через Танин участок.
– Ну, чего тебе от меня надо? – сразу перешла к делу Таня, когда они вышли на дорогу.
– С чего ты взяла? – Белка старательно изображала равнодушие, но глаза у нее предательски блестели. – Катька чем-то занята, и мне стало скучно одной. Что, я уже не могу к тебе в гости зайти?
Таня выразительно покосилась на спутницу. Ей очень хотелось высказать все, что она думает о безделье двух закадычных подружек, но сдержалась. Говорить все это Огурцовой было бесполезно.