– И как часто тебе надо… охотиться? – Стакан с соком в моих руках дрогнул, и я чуть не пролила его содержимое на себя.
Передо мной тут же появилась салфетка. Какой же он… Внимательные глаза. Легкая улыбка. Чуть напряженное лицо.
– Раз в неделю примерно. В городе тоже можно кое-кем поживиться.
– Ты меня специально пугаешь! – бросила я в него салфеткой. Упала она на пол, сбитая с траектории метким щелчком.
– Пока нет.
– Как это – пить кровь? – Я отодвинула тарелку. С такими разговорами любой аппетит пропадет.
– Очень вкусно. – Голос его вновь стал бархатным.
От волнения я отпила еще сока.
– Человеческая кровь тянет к себе как магнит. – Макс делал вид, что не замечает моих мучений. – Ты ходишь с мыслью о ней постоянно. Она зовет тебя, звенит в голове назойливым колокольчиком. Она как навязчивый комар в темноте спальни – пока не насытишься, нет тебе покоя. Но достаточно прожить сто лет, чтобы начать ко всему относиться философски.
– И ты… убивал людей? – посмотрела я в пустое дно стакана.
– Тебе же рассказывали, я устроил войну. – Улыбка Макса застыла. Сейчас она была, как холодная сталь. – Я не собирался быть вампиром, и эта миссия, скажем так, оказалась для меня тяжелой. Я искал смерти, поэтому убивал, ожидая, что меня поймают и тоже убьют. Но все закончилось забавно. Люди стали копировать меня, стали убивать, как я. И в своем зверстве они меня далеко перегнали. Мы тогда были в Париже. Лео любит этот город, он француз.
– Становиться вампиром… больно? – Со мной что-то происходило, у меня не сразу получалось подобрать нужные слова.
– Ты умираешь. Все остальное становится неважным. Мир меняется, его словно выворачивает наизнанку. И уже все равно – ты убьешь, тебя убьют. Чем больше ты существуешь в новом облике, тем больше привыкаешь. Привыкаешь к мысли, что это навсегда. А я не хотел привыкать. И попытался… убить вампира. Пролилась кровь… Как все хищники, мы ненавидим друг друга и можем подчиняться только сильнейшему. Если бы не необходимость держаться вместе, мы бы истребили сами себя. Но мы еще существуем, потому что есть вожаки. Без Лео меня бы давно убили. Это несложно. Я бы даже не сопротивлялся. – Макс поднял на меня свои бездонные глаза. – Но так было раньше. С тобой все стало по-другому. Но и сейчас они меня не тронут. Эдгар силен, он одним движением способен убить полгорода. Если кто-то станет против него, от вампиров и воспоминания не останется, а сам Эдгар всего лишь переберется в новое место. Тогда в Париже случилась страшная грызня. Нас спасло только то, что у людей тоже началась война. Крови было достаточно, чтобы успокоиться. Потом мы уехали в Германию, и все закончилось. – Макс глянул на мое вытянутое лицо. – Я расстроил тебя? – Взгляд его стал странным. Он смотрел на меня так, как будто собирался прощаться навеки. – Извини, но тебе придется привыкнуть к тому, что я вампир. Есть вещи, которые обойти нельзя.
– Что было дальше? – Я привыкну. Когда-нибудь я обязательно привыкну. Мне все равно, что было с Максом до меня. Теперь мы вместе, а значит, все будет по-другому. И, может быть, я даже смогу его изменить!
– Нам предстоит длинная дорога, тебе понадобятся силы. Доедай! – Макс пододвинул ко мне бокал, с улыбкой посмотрел, как я отпиваю вино. В том же самом месте, где отпивал он. Выходит, мы снова поцеловались. – Значит, мой рассказ тебя не напугал?
– Я готова к продолжению!
– А дальше появилась ты, и здесь уже начинается совсем другая история. – Он направился к выходу. – А ты не спеши, – придержал он меня за плечо. – Мне нужно минут десять. Спокойно доедай, я скажу, чтобы к тебе никто не заходил.
Он скользнул к портьере. Тяжелая ткань даже не шелохнулась. И тут же его голос послышался из зала:
– Сдачи не надо!
Шагов я, естественно, не услышала.
Что же, я узнала достаточно, чтобы понять: мне в кавалеры достался отчаянный сорвиголова, и как только Лео с Эдгаром отвлекутся, на него сразу накинутся. Первой будет Катрин. А еще я знала, что без Макса мне не жить. Без Макса мне будет все равно, от чего умирать, от тоски или от вампирских клыков. А еще мне очень хотелось ему помочь. Взять на себя часть его боли. Но я не знала как. Просто быть рядом? Этого так мало!
Я придвинула к себе букет. Мне никто никогда не дарил такие шикарные розы! Так и хотелось подбросить их над головой, чтобы на меня обрушился розовый дождь.
Вернувшийся Макс застал меня с глупым выражением счастья на лице. Секунду он напряженно вглядывался в меня, словно пытался обнаружить какую-нибудь перемену. Но ничего не изменилось, я все так же любила его. Очень любила.
– Ну что, готова к путешествию? – Настороженность исчезла. Он снова улыбался.
Не успела я шагнуть за портьеру, как меня кто-то окликнул. Я обернулась, но полумрак зала оставался недвижим.
Показалось?
Я сильнее прижала к себе цветы и снова услышала чей-то голос.
– Маша, – прошелестело по залу.
Я вгляделась в темные столики. Вроде никого. Но вот сидящая справа женщина шевельнулась. Ее спина в открытом вечернем платье куском льда выделялась из полумрака.
«Катрин!» – догадалась я.
Бубенчик в моей голове рассыпался смехом.
Я прильнула к Максу, сжала его руку. Ничего, с таким провожатым мне никто не страшен.
За порогом ресторана все тот же мужчина распахнул передо мной дверь незнакомой сиреневой иномарки.
– Напрокат? – вскинула я на Макса удивленные глаза. Он на меня не смотрел, но был явно доволен произведенным эффектом.
Я долго усаживалась, стараясь не помять цветы. Мотор тихо урчал.
– Вампирам не нужны машины, – извиняющимся голосом произнес Макс, отъезжая от ресторана. – Мы быстро двигаемся без посторонней помощи. Но не могу же я все время таскать тебя на себе. Это не самый удобный вид передвижения. А машину я потом верну. Никто даже не заметит, что ее брали.
– А как же ключи? А если нас остановят?
– Я ж говорю – беру напрокат. Хозяин сидит дома, смотрит телевизор, он даже не подумает, что его собственностью кто-то пользовался. Не переживай. Я вожу так, что с машиной ничего не случится.
За окнами мелькали темные улицы города. Дома там слились в одну сплошную смазанную линию. Поначалу я не поняла, что это значит, а потом с тревогой глянула по сторонам.
– Куда мы так летим? – забеспокоилась я. – Ты торопишься?
– Я обещал твоим родителям вернуть тебя пораньше. – Улыбка его стала самодовольной. Максу нравилось меня постоянно шокировать.
Словно за спасательный круг, я держалась за свои розы, кололи они меня немилосердно.
– Родители меня ждут все-таки живой и невредимой. – На крутом повороте я чуть не завалилась на Макса. – Если ты вернешь им меня в деформированном виде, они не обрадуются.