— Нишего, шамо пройдет, — буркнула дриада, не глядя мне в глаза. Интересно, сколько она против меня поставила?
На тронной поляне было пустынно и траурно — ни одного яркого цветка, душистого запаха, птичьей трели. Приглядевшись, я заметила плотно сомкнутые бутоны, затаившиеся в зелени. Обрывать в знак скорби ни в чем не повинные цветы у дриад не поднялись руки, но приказать им денек-другой не цвести вполне в их власти. Исключение сделали только для бледно-розовых орхидей, которые в Волмении кладут в гроб умершим накануне свадьбы невестам. Старуха не преминула бы съехидничать по этому поводу, с невеселой усмешкой подумала я.
Делирна выбрала достойную преемницу — свою давнюю помощницу и заместительницу Торессу, немолодую уже дриаду с мудрыми глазами и теплой улыбкой всеобщей матери и бабушки. На троне — изящном переплетении живых веток и корней — она сидела с непринужденностью очередного воплощения бессмертной и бессменной Правительницы Града.
— Мне доложили, что вы уже уезжаете, — мягким певучим голосом изрекла она после взаимного обмена любезностями.
Мы вежливо промолчали, ожидая продолжения.
— Я слышала, о чем попросила вас Делирна, да она и сама велела мне оказывать вам всяческую поддержку. — Торесса была одной из тех дриад, что оставались на поляне до последнего дымка свечи. — Но это излишнее. Делирна… была… — это слово далось ей с трудом: голос дрогнул, и женщина опустила предательски исказившееся лицо, — …прекрасной дриадой и отличной Правительницей. Мы хотим знать, кто повинен в ее смерти. И принять участие в возмездии, а в случае чего — выделить вам сотенный отряд. К сожалению, в рукопашной схватке от него мало толку но мои девочки отменные лучницы и смогут прикрыть ваше войско во время атаки или штурма.
— Прикрывать-то пока некого, — проворчал Мрак.
— И штурмовать нечего, — добавил Верес. — Госпожа Торесса, мы еще понятия не имеем, кто наш враг и как с ним бороться, однако безгранично благодарны за столь великодушное предложение. В случае нужды мы обязательно им воспользуемся.
— Это не великодушие, — улыбнулась верховная дриада. — Но если оборотень заключает союз с колдуном и драконом, значит, грядут настолько ужасные перемены, что нам грех оставаться в стороне. Пришлите мне весточку, как только определитесь с противником.
— Непременно, — честно пообещали мы. Образ благородных мстителей-одиночек — это, конечно, хорошо, но скромные (и живые!) разведчики всё-таки лучше. И уж тем более глупо отказываться от помощи, когда действительно не знаешь, с кем имеешь дело.
— Отлично. — Дриада облегченно откинулась на спинку трона, как будто до этого была вовсе не уверена, что мы собираемся исполнять данное Делирне слово. Мол, чего только призраку не наобещаешь, лишь бы оставил тебя в покое. — И… Шелена, я прикажу стражницам, чтобы они тебя не останавливали. Отныне ты можешь приходить в Град, когда захочешь.
Я удивленно подняла брови:
— Неужели вы хотите лишить меня верного источника дохода?
Торесса заразительно рассмеялась.
— Что ж, как знаешь. В любом случае я буду рада видеть тебя в Граде — особенно с хорошими новостями.
Мы церемонно распрощались и, вслед за проводницей вернувшись к оставленным на полянке лошадям, быстро закончили сборы.
— Они что, всерьез думают, что мы соберем армию и пойдем войной на пустошь?! — нервно хохотнул дракон, когда мы отъехали достаточно далеко, чтобы не опасаться случайно проходящей мимо Торессы.
— Брось, это образное выражение, — отмахнулся Верес. — Правительница Града просто заверила нас в своей полной лояльности.
— Дриады не эльфы, они говорят именно то, что хотят сказать, — продолжал беспокоиться Мрак. — Может, они от нас что-то скрывают?
— Она же сказала — «в случае чего», — терпеливо напомнил Верес.
— Но что-то же она имела в виду! И, кстати, я вовсе не уверен, что они такие уж превосходные лучницы. — Дракон покосился на стрелу с помятым оперением, сиротливо торчащую из земли у корней дуба.
— Так мы же не будем брать кого попало, — слишком убедительно, чтобы это было всерьез, пообещал колдун. — Сам выберешь.
Мрак наконец-то заткнулся, скептическое выражение на его лице сменилось мечтательным. У опушки я отстала.
— Езжайте, я скоро догоню.
— Ты куда? — подозрительно спросил Верес, останавливаясь и оборачиваясь. Остальные последовали его примеру. Что, думаете, решила поохотиться напоследок?
— Отолью, — огрызнулась я, — хочешь составить мне компанию?
Колдун смутился.
— Только побыстрее, ладно? — глупо попросил он.
— Как получится, — хмыкнула я, углубляясь в лес. Сначала я действительно устроилась под кустиком — про запас, в чистом поле с сугробами выше колена не больно-то и присядешь. А потом вернулась в осиротевшую ясеневую рощу, встала на колени перед стволом. Разгребла слой прелой, теплой в глубине листвы, выкопала ямку и положила на дно крылатое семечко, острым носиком вниз. Присыпала землей, бережно разминая пахнущие перегноем комочки.
— Мне будет не хватать тебя, старая перечница, — прошептала я, тыльной стороной ладони вытирая щеки. — Надеюсь, ваша дурацкая вера всё-таки не полная гхырня, как большинство остальных.
Косые лучи заходящего солнца скользили по белой листве, не пробивая ее, а наполняя кроны мягким золотистым сиянием. Гладкие стволы величественными колоннами подпирали свод живого храма, и в грустном шуршании опадающих крылаток мне послышался далекий, тающий смех старой дриады.
Дурацкая была идея.
На закате ударил мороз, причем мороз лютый, трескучий, когда само солнце остывает до багрово-красного цвета и не собирается делиться с землей последними крохами тепла. Даже волки не вышли выть на убывающую луну, малодушно зарывшись в сугробы.
Верхние одежки у всех были теплые, на меху, до колена. Так что дотуда мы просто мерзли, а ниже окоченели до полной потери чувствительности. Верес, правда, уверял, что после оттаивания не даст ногам окончательно отвалиться, но местечко для вожделенного согрева еще предстояло найти. Эльфы не показывались, слева бесконечной однообразной полосой тянулся лес, обычный сосняк с насыпью бурелома, а вокруг, куда ни глянь, простиралось занесенное снегом поле. Из белых холмиков торчали только колючие макушки осота.
— Ну и где же эта треклятая граница? — с трудом удержавшись от разбавления вопроса куда более цветастыми эпитетами, поинтересовалась я. — Что-то лес уже второй час тянется, а ее всё не видать.
— Это она и есть, — невнятно, в воротник, сообщил Верес. — Очень качественная иллюзия, даже магия почти не ощущается. Зайти в этот «лесок» дальше опушки ты не сможешь, покрутит и выкинет обратно.
Я интереса ради попробовала. Странное ощущение — как будто долго вертелась на одном месте, совершенно заморочившись. Перед глазами всё плывет, идешь, куда ноги несут.