— И долго еще до ее конца?
— Дриады сказали — длина границы около пяти верст, значит, уже скоро. Но потом надо будет проехать еще столько же в обратном направлении, и не вдоль, а чуть наискось — к эльфам в любом месте леса не войдешь, предупредительный выстрел в зад обеспечен. — Я поежилась. Помогло мало.
— Мне кажется, пять верст мы уже проехали. Даже семь.
— Видимо, Торесса опять «образно выразилась», — ехидно заметил Мрак, поглядывая на колдуна с таким видом словно знал всё заранее, а ему не верили. — Что пять, что семь, что девять — всё равно не ей туда ехать, нашлись другие дураки!
— Возможно, эльфы удлинили границу, — предположил Верес, приподнимаясь на стременах и пытаясь разглядеть, не покажется ли конец этому безобразию. Бесполезно, даже у меня ничего не получилось.
— Зачем?
— Специально, чтобы тебя позлить, — Колдуну затянувшаяся прогулка тоже не доставляла удовольствия, только чужого нытья ему под ухом не хватало.
— Слушай, а у тебя родственников среди них нет?!
— А вон там что такое? — оборвала я намечающуюся перепалку. Сначала мне показалось, что магическая граница резко загибается вправо, но, проехав сотню-другую саженей, я сообразила, что это совсем другой лес, почти вплотную к ней примыкающий. Узкий проход между ними всё-таки оставался.
— Мшистый Бор. — Чтобы разглядеть значки на пергаменте, Вересу пришлось прибегнуть к помощи магии — от заката осталось только красноватое пятнышко у горизонта. — Хм, судя по карте, до него и в самом деле верст восемь.
— А я что говорил?! — злорадно возликовал Мрак.
— Ты жаловался на всё подряд и непрерывно, — огрызнулся потерявший терпение колдун. — Было бы чудом, если бы хоть какая-нибудь из напророченных тобою гадостей да не сбылась! Предложил бы лучше что дельное.
— Давайте вернемся, пока не поздно!
— Поздно, — отрезал Верес. — Лучше проехать еще версту вперед, чем восемь назад, выставив себя полными идиотами.
— Хорошо, если только версту. Судя по рассказам Лиерны, с остроухих станется дотянуть границу до самой Вагеры, — мрачно буркнула я. — Может, свернем в лес, разведем костер и переночуем возле него? А то как бы после еще двух-трех часов езды эльфы не получили четыре ледяные статуи в оригинальных позах!
Кэльпи от мороза заметно не страдали, но со сгущением темноты всё медленнее и неохотнее переставляли ноги. «Два-три часа» грозили перерасти в четыре, а то и пять, если граница не окончится хотя бы за бором. Мое предложение не пришлось по вкусу никому — Верес торопился, Мрак осторожничал, Рест просто боялся ночевать в лесу, поэтому его приняли единогласно.
Пока мы добрались до Бора, совсем стемнело, а внутри и вовсе царила непроглядная тьма. Верес выколдовал магический огонек, добавивший скорее жути, чем света: повисший над плечом колдуна шарик обрамил его фигуру мертвенно-голубым сиянием, как у призрака. В поле его действия попала также морда Мраковой кобылы, при таком освещении казавшаяся обтянутым шкурой черепом с пустыми глазницами, повисшим в воздухе. Я ехала впереди и задницы своего жеребца не видела, но не сомневаюсь, она представляла собой не менее впечатляющее зрелище.
Далеко забираться мы не собирались, лишь бы укрыться от редких, но едких порывов ветра, вмиг выдувающих всё накопленное тепло. Первая полянка показалась нам слишком маленькой, если какой зверь захочет напасть — прыгнет на голову прямо с дерева, вторая густо заросла малинником, не продраться, а на третьей стояла избушка.
Я потянула ноздрями воздух. Жилая, хоть ставни и плотно закрыты: над трубой курится дымок, а изнутри доносятся чуть слышные шорохи и шепотки. Ну, там, где нас боятся, нам бояться нечего!
Спешившись, я без колебаний загрохотала по двери кулаком. Все звуки мгновенно стихли, как если бы я постучалась в кишащую мышами кладовку. Потом кто-то крадучись прошлепал по полу босыми ногами, но прошло не меньше минуты, прежде чем в сенях прошелестел неуверенный голос:
— Кто там? — С робкой надеждой, что «там» уже никого нет или послышалось.
Верес чуть замешкался, подбирая максимально тактичный ответ, но мне, закоченевшей в зюзю, было не до сантиментов:
— Да так, всего по мелочи — колдун, дракон и злобный оборотень в моем лице, то бишь морде. Открывай давай уж больно кушать хочется!
Верес укоризненно покосился на меня, но лязгнул засов и дверь действительно приоткрылась.
— Заходите. Если шутят — значит, люди…
На пороге, отгородившись от незваных гостей ярко пылающим факелом, стояла худенькая девушка лет шестнадцати, светловолосая, коротко остриженная, как после болезни. Полуэльфка, если судить по заостренным ушам и типично человеческому курносому носику в конопушках.
Я осторожно отвела факел в сторону, цепко окинула взглядом единственную комнатушку. Усмехнулась:
— Да у вас здесь целый оборонительный бастион! — Шести-семилетняя малышка охотно хихикнула в ответ, выбираясь из-за стоящего напротив двери сундука. Взведенный арбалет остался лежать на крышке. Эта еще больше похожа на эльфийку — лазурные миндалевидные глаза с такими длинными черными ресницами, что никакой косметики не надо. Но носик, носик… папин или мамочкин? И волосы, как у сестры, — светлые, кудлатые, пушистые. Никакого сравнения с гладко струящимся, золотым, белым или черным шелком чистокровных эльфов (неудивительно, что Ясневый Град издревле лидирует на мировом рынке париков!).
— А вы кого ждали? — Мрак потопал сапогами на верхней ступеньке крыльца, отряхивая снег.
Девушка молча поднесла факел к двери, и мы только сейчас увидели, как она истерзана с наружной стороны. Почти на половину толщины, как будто ее грызли, упорно скоблили широкой клыкастой пастью, сплевывая щепу на снег.
Я с опаской царапнула доску ногтем. Дубовая, крепкая, когтем бы еще бороздку проскребла, а так только занозу засадила.
— Верес, что это за холера?
Тот, не отвечая, пошарил по земле взглядом, наклонился и поднял что-то маленькое, облепленное снегом. Встряхнул, провел через кулак и показал Ресту. Перо. Белое, с рыжеватой подпушкой у черного цевья.
Колдун и ученик встретились понимающими взглядами.
— Снежные расквыры, — запинаясь, словно повторяя прошлый урок, начал паренек. — Широко распространенная лесная нежить, род псевдоврановые, третий или четвертый класс опасности, в зависимости от количества. Гнездятся попарно, в низких дуплах или сухих норах под корнями, но охотятся стаями, обычно перед рассветом.
Мне это говорило только о том, что у нас очередные неприятности.
— Правильно. — Верес смял и отбросил перо, проходя в избу. — А взрослые в доме есть?
— Нет. Уже нет….
Девушка сморщила нос, как будто собиралась заплакать, но удержалась.
— Мы с осени одни живем.