– А по-моему, ты ее уже тем заслужил, что вообще туда поехал. – Я осторожно попробовала кроличье рагу. Ум-м-м… Если Саня и покрошил туда подвернувшуюся в бурьяне гадюку, то это пошло блюду только на пользу. – Из моих одноклассников только двоим «откосить» не удалось… хоть уж им-то Чечни бояться нечего было.

– Да ну. – Саня погрустнел еще больше. – Поехал один такой… Как на авто по лестнице, помнишь? Знал бы, в жисть не решился. Так и тут. Дурак был, вот и решил доказать, мол, чего-то стою. Ну и доказал – только кому и зачем?

Парень уставился на наколотый на вилку кусок мяса, как будто тот, в отличие от меня, мог дать ему внятный ответ.

– Ладно, это дело прошлое… Ты про себя лучше чего-нибудь расскажи. А то даже странно как-то: считай, боевые напарники, а я о тебе ничего толком не знаю.

Санина просьба поставила меня в тупик. Что ему рассказать-то? О матклассе и законченной на одни пятерки школе? Об учебе в институте и веселых студенческих гулянках, с которых домашняя девочка Леночка уходила в десять часов вечера, чтобы не волновать маму? О родителях, всю жизнь проработавших технологами на заводе «Атлант»? Об умершей от рака бабушке, оставившей мне квартиру, фамильное кольцо и острое чувство стыда – последние годы я так редко ее навещала?.. О первом, который напыщенно предложил мне остаться друзьями, или последнем, чьи рубашки так красиво порхали над двором, – я нарочно, с мстительным удовлетворением, вышвыривала их по одной? Этого Сане уж точно знать не стоит.

– А что тебя интересует?

– Ты на гитаре играть умеешь?

– Нет, – растерялась я. – Только стихи пишу.

– Серьезно? – удивился парень. – Ну почитай чего-нибудь.

– Тебе?! – с неподдельным ужасом вырвалось у меня, и доверительная атмосфера лопнула, как мыльный пузырь. Саня резко помрачнел и отвернулся; даже в кухне, кажется, похолодало.

Вот идиотка! Я же совсем не то имела в виду… Ну не умею я стихи декламировать, путаюсь и запинаюсь. К тому же побывавший на войне, повидавший смерть и настоящие страдания парень наверняка высмеет мои «девичье-романтичные бредни», как выразился Вадим, когда я сдуру решила устроить ему литературный вечер при свечах…

– Сань…

– Ладно, замнем, – перебил он меня. – Не хочешь, значит, не хочешь, и точка! Давай лучше план на завтра прикинем.

– Давай, – с облегчением согласилась я. – Может, я с утречка позвоню этой Ире и выдурю у нее адрес Игоря?

– Как вариант, – кивнул Саня. – А что ты ей скажешь?

Я задумалась. Нет, сыщики тут не годятся – если это та самая горе-студентка, она не захочет распространяться о своей двуличной жизни.

– Представлюсь корреспонденткой… ну, допустим, «Комсомольской правды». Совру, что старая знакомая Толика, хочу написать статью о ролевом движении в Беларуси, и попрошу свести меня с известным мастером Игорем.

– Надеюсь, – пробормотал Саня, – она не разругалась с этим «эльфом» до такой степени, что стерла на фиг телефон и забыла дорогу к дому.

– Ну тогда ты ей попозже позвонишь и скажешь, что он должен тебе пять штук баксов, которые нужны уже к вечеру, – нашлась я.

– А чё, – голос у Сани вдруг стал раза в два противнее обычного, – мне этот лох, в натуре, не пять, а десять штук должен! Так? – уже нормальным тоном спросил он.

– Ага, – рассмеялась я. – Она тебе не только адрес даст, но и до подъезда за ручку доведет, чтоб, не дай бог, не заблудился!

Саня начал смеяться почти одновременно со мной.

– Во-во. Еще цепь от сарая желтой краской покрасить – и на шею, для колорита. Ну и там на пальцы пару гаек.

Продолжая хихикать, он встал и потащил тарелки в раковину.

– Ладно. План объявляю принятым, детальную разработку будем проводить завтра, уже после звонка. Вопросы у гарнизона есть?

– Есть. Сань, большущее тебе спасибо за ужин, но… давай ты больше не будешь по чужим сараям лазить, а? – взмолилась я.

– Хорошо, по сараям – не буду. А насчет других построек, – быстро добавил напарник, прежде чем я успела вставить хоть слово, – будем смотреть на текущую производственную необходимость. Еще вопросы? Нет? Тогда пресс-конференция окончена, всем спасибо, все свободны и могут идти спать к себе на второй этаж.

Я замялась.

– Сань, там так холодно… где бы еще парочку одеял достать?

– А грелку не хочешь? – деловито поинтересовался парень.

– Какую? – настороженно уточнила я, прикидывая, не собирается ли он предложить в этом качестве себя.

– Самопальную, – усмехнулся Саня. – Горячей воды в бутылку из-под минералки залить, на пол-ночи ноги в тепле.

– Давай, – обрадовалась я. – А бутылка у нас есть?

– В подвале целый мешок стоит, дачники народ запасливый. Принести?

– Две… нет, три штуки!

Глава 7

Любовь – это как выстрел в голову: ослепительная вспышка, и мозги уже не работают.

С.

Этим мужикам только одно и нужно! Женщинам, впрочем, тоже…

Л.

Дорога была хуже, чем никакая – Урал подпрыгивал, не успев толком приземлиться с прошлого скачка. Но водила упорно давил на газ, определенно решив: от полета кувырком через кювет его сберегут Господь Бог или Аллах, а от шальной очереди – только скорость.

Я-то, дурень, надеялся, что в машине будет хотя бы теплее. Ага, три раза – справа от кабины в тенте зияла прореха. Зимний ветер хлестал в нее, как вода в «Титаник», жалил колючими снежинками, явно собираясь превратить в ледышки всех набившихся в кузов. Псы войны, блин, – шавки дворовые, черные от усталости и грязи, голодные, продрогшие до костей… за котелок горячего супа или пять минут сна любому глотку перегрызем.

Только бы не уснуть. Каких-то полчаса езды, и мы уже на базе, и можно будет расслабиться, а задремлешь сейчас – и взводный тебе отвесит по полной программе, живо станешь бодреньким огурчиком… Не спать, твою мать, не спать!

…но глаза уже закрылись, отяжелевшая голова пошла вниз, я выронил автомат, и он беззвучно отлетел к борту, а когда попытался его поднять, пальцы хватанули пустоту… Ну все…

– А?! Чего?! Где?!

Автомата под рукой не было – как, впрочем, и в комнате. Вместо него имелся Федька, с перепугу шарахнувшийся в угол.

– Трясу тебя, трясу, – опасливо косясь, сообщил домовой, – а ты все не просыпаешься и не просыпаешься. Уж и одеялы с тебя стянул…

– Я хоть не орал?

– Бормотал только.

– И то хорошо.

– Федь, кончай возиться с этим засоней! – донесся из кухни веселый Ленкин голос. – Давай лучше на него ведро выльем.