* * *
– Вот и весь разговор, – заключила Наталья. – Вел он себя естественно, без напряга. Кто ж мог предположить, что спустя сутки особняк посетит смерть?
Катарина взяла с полки бронзовую статуэтку.
– Во избежание нервного срыва и затяжной депрессии ты некоторое время проведешь в санатории.
– Я не хочу в санаторий.
– Не сопротивляйся. Моя хорошая знакомая заведует прекрасным местом в Подмосковье. Сразу после похорон Казимира ты туда переберешься. С нервами не шутят. А чтобы тебе не было одиноко, я могу переговорить с Розалией. Возможно, она согласится составить тебе компанию.
Наталья вздрогнула.
– Лучше я одна.
– Как скажешь, а теперь отдыхай.
Сев на подоконник, Катарина смотрела на макушку росшей неподалеку ели, а Наталья вопреки собственным заверениям, что не сможет заснуть, моментально погрузилась в дрему.
Без четверти четыре Катарина растормошила сонную Наташку.
– Нат, проснись. Дело не терпит отлагательства.
Разлепив тяжелые веки, Наталья испуганно уставилась на Копейкину.
– Что еще случилось? Я спала? Сколько время?
– Все в порядке. Я хочу услышать, во что был одет Казимир, когда ты обнаружила его на крыльце?
Наталья непонимающе моргала.
– А какое это имеет значение?
– Огромное. Поверь мне. Пока ты спала, я о многом думала и теперь с нетерпением жду твоего ответа.
– Казимир был в серых брюках и белой рубашке.
– А обувь?
– Кожаные туфли. Черные, – на всякий случай пояснила Натали.
– А теперь вспомни, во сколько вы виделись вчера вечером последний раз?
– Я легла спать в двенадцатом часу.
– А Казик?
– Казимир сидел в кабинете, но он сказал, что скоро закругляется и тоже отправляется на боковую.
– Одежда совпадает?
Наталья вытянула губы трубочкой.
– Катуш, ты меня пугаешь, честное слово. Ну, конечно, совпадает. Неужели ты думаешь, Казимир переодевался по десять раз на дню? Я же говорю, он собирался ложиться. Правда…
– Что?
– Я забыла упомянуть. Утром на Казимире был синий галстук, а вчера вечером… Могу ошибаться, но, по-моему, галстука не было. – Наталья сморщила лоб. – Да, точно, я обратила внимание, что две верхние пуговицы на рубашке расстегнуты.
– Это уже кое-что.
– Хотя в свете последних событий я могу и ошибаться.
– Нат, как пройти в спальню Казика?
– Прямо по коридору, последняя дверь налево.
– Я испаряюсь.
– Пойти с тобой?
– Нет. Лежи и не вздумай вставать.
В коридоре Катарина столкнулась со Светланой.
– Послушайте меня, Катарина, имейте в конце концов совесть. В нашей семье случилось горе, а ваша свекровь… Даже не знаю, как назвать ее поведение. Она ведет себя бестактно, нагло, вызывающе. Сделайте что-нибудь. Я попыталась ее утихомирить, но она обложила меня трехэтажным матом.
Катка скорчила недовольную гримасу.
– К сожалению, я не в силах призвать Розалию к порядку. Это не в моей компетенции.
– Предлагаете и дальше выслушивать ее бредни?
– Постарайтесь не обращать на нее внимания.
Света хмыкнула и тут же насторожилась:
– А куда вы идете? Лестница в другой стороне.
– Я… кхм… Наталья попросила принести из спальни Казимира его фотографию.
Светлана подозрительно покосилась на висевшее на стене бра.
– Ну-ну, не буду мешать.
Как только она спустилась вниз, Катка пулей влетела в опочивальню Денисова.
В кресле валялось скомканное покрывало, а мятая простыня и откинутое одеяло на двуспальной кровати свидетельствовали, что после разговора с Наткой Казимир все же поднялся к себе и лег в кровать. Плюс ко всему на полу возле тумбочки лежали пижамные брюки.
Возникает вопрос: почему Денисов оказался ночью на крыльце? На самом деле вариантов не так много. Он либо кого-то ждал сам, либо к нему наведались незваные гости.
На журнальном столике Катарина заметила отрывной календарь. Точно такой же есть у Розалии Станиславовны. Серия этих годичных календарей называется «Астрогороскоп». По знаку Зодиака свекровь Лев, поэтому в ее спальне имеется календарь с изображением царя зверей, а на каждом из трехсот шестидесяти пяти листов помимо даты и наименования дня недели указано, что ожидает в тот или иной день представителей данного знака.
На обложке календаря Казимира был изображен Стрелец.
Катка пригляделась. Ее предположения укрепились. Вчера было двадцать четвертое июля, следовательно, сегодня двадцать пятое. С первого листа календаря на Копейкину смотрело красное число – 25.
Значит, Казик, перед тем как отправиться в царство Морфея, успел оторвать субботний лист. Вполне возможно, что это произошло уже после полуночи.
А теперь попытаемся воссоздать картину произошедшего.
Казимир, облаченный в серые брюки и белую рубашку, с расстегнутыми верхними пуговицами, сидит в кабинете. В двенадцатом часу Натка желает ему спокойной ночи и поднимается к себе. Какое-то время Казик проводит за столом, после чего – очевидно сраженный сонливостью – отправляется в спальню. Там мужчина облачается в пижамные брюки, отрывает листок с календаря, бросает покрывало на кресло и ложится в кровать.
Пока все вполне логично. Но вот что же произошло дальше? Один из вариантов Катки – касательно того, что Казик ждал человека, – отпадает. В этом случае Денисов не лег бы в постель. Значит, таинственный визитер появился в особняке без предварительной договоренности с хозяином.
Казимир постепенно засыпает, и в это время раздается трель… ну скажем – мобильного телефона. Некто сообщает Денисову, что им необходимо срочно увидеться. Казик соглашается, встает с кровати, бросает на пол пижамные брюки, и… скорее всего чисто автоматически надевает галстук. Копейкина не сомневалась, Натка не могла напутать. В кабинете Казимир сидел без галстука, тогда как на крыльце оный на нем присутствовал.
Ну а дальше все и так предельно ясно. Казимир встретился с иксом, и тот заколол его ножом в живот.
Разумеется, это всего лишь одна из версий Катарины, но, как ей казалось на тот момент – версия весьма и весьма достойная.
Удивляло совсем другое – звонок незнакомца. Незнакомца-убийцы? Сообщника убийцы? Неизвестно. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться – убийство Казимира Денисова было тщательно спланировано. Более того, убийца прекрасно знал, что в субботу, двадцать четвертого июля, у Денисовых намечается праздник. Приедут гости, многие из которых – а возможно, и все – останутся в особняке с ночевкой.