И она выскочила в коридор. Так уж совпало, что за последний месяц квартиру Алевтины Борисовны три раза подряд заливали соседи сверху. Вот ей и показалось сейчас, будто она находится не на работе, а дома.
— Чего это с ней? — удивились ребята.
— Трудно сказать, — развел руками Пашков. — Но нам, по-моему, влетит. Вот сейчас Алевтина совсем очухается…
— И все по милости Пашкова, — перебила Катя.
— Я не виноват. Это Машка, — справедливо заметил Пашков. — Зачем стулом в Марата кидала?
— Я, кстати, давно заметил, — сказал рассудительный Мишка Сидоров. — Когда кидаешься стульями, всегда попадаешь не в того, кого надо.
— Ничего. Сейчас попаду туда, куда надо, — снова схватила стул Школьникова.
— Кончай, Машка! На сегодня хватит! — пытались ее урезонить одноклассники.
— А чего этот гад про мою мать врет! — двинулась Моя Длина вместе ео стулом к Марату.
— Да я просто так, — заржал на весь класс Ахметов.
— Вот чтобы не было просто так, — замахнулась на него стулом Школьникова. — Моя мать ни у каких бандитов денег не занимала.
Тренированному Марату вновь посчастливилось увернуться. Стул с грохотом упал на пол и рассыпался на три части.
— Миша! — кинулся девятый «В» по партам. В класс вошел директор Михаил Петрович. — Почему мебель сломанная на полу лежит? — поглядел он на стул.
— Школьникова села, вот стул и не выдержал! — мстительно засмеялся Марат Ахметов.
— Ну, ты у меня сейчас получишь! — кинулась на него с кулаками Моя Длина.
— Попрошу сесть! — прикрикнул директор. Моя Длина нехотя опустилась за парту.
Класс притих. Каждый из девятого «В» ожидал серьезных штрафных санкций. Как-никак Алевтину-то все-таки испугали до обморока, а после Пашков на нее выплеснул целую лейку воды.
— У меня сообщение, — начал Михаил Петрович. — Тут, как бы это сказать, с расписанием сложности. У вас сегодня первым уроком должна быть география. Но учительница заболела. Мы ее заменили на химию. Но Алевтина Борисовна тоже заболела.
Лица учеников девятого «В» разом озарились улыбками. Похоже, гроза миновала.
— Не вижу ничего веселого, — нахмурился Михаил Петрович. — Могли бы, между прочимой посочувствовать заболевшим преподавателям.
— Мы очень сочувствуем, Михаил Петрович! — растянулся рот до ушей у Пашкова.
— По твоему виду незаметно, — еще сильнее нахмурился директор.
— А Пашков, как японец, — сказала Катя. — Когда им грустно, они тоже всегда улыбаются.
— В таком случае у вас в классе все, как японцы, — ответил директор. — В общем, первого урока не будет. Прошу сидеть тихо. В других классах идут занятия. А сломанный стул уберите.
И Михаил Петрович покинул класс.
До конца урока удалось выяснить, что Марат и впрямь по поводу ограбления квартиры Школьниковой сильно приврал. То есть квартиру-то вчера ограбили. Однако ни Моей Длины, ни ее матери дома в это время не было. Когда они вернулись с дачи, где проводили выходные, грабителей уже след простыл. Моя Длина еще несколько раз порывалась разделаться с Ахметовым за клевету. Но в результате тот извинился. Затем учебный день пошел своим чередом. Только урока истории, который должен был вести Андрей Станиславович, не состоялось. Классный руководитель девятого «В» свалился от вирусного гриппа, который уже месяц изводил москвичей.
— Андрея, конечно, жалко, — сказала по этому поводу на большой перемене Школьникова. — Но заболел он вообще-то удачно. Хоть меня не увидит в таком прикиде.
И она брезгливо оглядела свой вытянутый свитер.
— А чего у тебя все шмотки украли? — немедленно решил выяснить Женька.
— Об этом после уроков, — не стала распространяться Моя Длина. — Кстати, действительно на вашу помощь рассчитываю.
Юные детективы переглянулись. Они и сами были не прочь заняться новым расследованием.
— А почему после уроков? — никогда не мог долго ждать Женька. — Давай прямо сейчас.
— Не буду, — заупрямилась Моя Длина. — Дело серьезное. А тут вон, — покосилась она на Пашкова, с утра бродившего за ней тенью. — Каждый уши развесил и слушает.
— Я не каждый, — вспыхнул Пашков.
— Ты хуже каждого, — процедила сквозь зубы Моя Длина.
— Почему хуже? — оторопел Пашков.
— Потому что ребенок и никогда не вырастешь, — нанесла ему новый удар Школьникова. — Значит, девочки-мальчики, — повернулась она к пятерым друзьям, — после уроков встречаемся во дворе.
— Договорились, — кивнул Олег. — После уроков собираемся у меня.
— Тогда до скорого, — проговорила Школьникова и, виляя массивными бедрами, направилась в сторону буфета.
Пашков остался с ребятами. Какое-то время он сосредоточенно пинал ботинком батарею отопления. Затем решительно произнес:
— В общем, на этот раз хотите не хотите, а я буду расследовать вместе с вами.
— Мы подумаем, Лешка, — уклончиво отвечал Олег.
— И думать нечего, — усилил напор Пашков. — Во-первых, я вам окажу неоценимую помощь.
— Поможешь ты нам на тот свет попасть, — буркнул Темыч себе под нос.
— Да мы пока как-то сами справлялись! — заглушил Женька бормотание Темы.
— Вы-то, может, справлялись, а я без вас не справлюсь, — не сдавался Пашков.
— Это что-то новенькое, — повернулась к нему Катя.
— Ничего новенького, — скорбно проговорил Лешка. — Неужели не понимаете? Эта кража для меня дело чести и единственный шанс.
— Вот оно, значит, в чем дело, — заблестели глаза у Кати.
— Не приставай к человеку, — тут же вступился Темыч за Лешку. — Может, у них действительно с Моей Дли… то есть с Машкой, все наладится.
— Конечно, наладится, — не испытывал никаких сомнений Пашков. — .Я раскрываю преступление и нахожу грабителей. Они возвращают похищенное. И…
— Если ты один находишь грабителей, можешь сам и вести расследование, — обиделся Женька.
— Нет, — энергично мотнул головой Пашков. — Расследуем мы все вместе. Но мой авторитет у Машки в глазах повышается. А если мы до следующей недели сумеем раскрыть…
— То Моя Длина идет с тобой на концерт Вики Венгерской, — проговорила нараспев Катя.
Пашков ничего не ответил. Лишь расплылся в счастливой улыбке.
Ребята довольно долго молчали. Положение было сложным. С одной стороны, все пятеро очень сочувствовали Лешке. А с другой… Допустив Лешку к расследованию, юные детективы сильно осложняли себе жизнь. Хорошо, если все удачно кончится. Понимали все пятеро и еще одно: отказываться от помощи Пашкова поздно. Он знает о преступлении, а значит, будет за ними следить и, чего доброго, возникнет в самый неподходящий момент. «Нет уж, — подумал Олег. — Лучше примем его. По крайней мере будет у нас на виду».