— Шпаргалка тут! — с гордостью вытащил из кармана джинсов сложенный лист бумаги Лешка.
— Где ты взял? — изумились остальные.
— Где взял, там уже нету, — с гордостью отозвался Лешка. — Вернее, как раз в том-то и штука, что есть!
— Как это? — не дошло до ребят.
— Очень просто — с напускным равнодушием продолжал Лешка. — В нашем роду Пашковых всегда было принято: раз уж ошибся, то исправляй.
Если верить Лешке, он происходил из тех самых Пашковых, которые во времена оны владели знаменитым московским «домом на горе», стоящим недалеко от Кремля.
— Ну и ты стырил у Миши из кабинета шпору? — повернулся Темыч к Пашкову.
— Не просто стырил, а ксерокопировал. Это у нас ксерокопия, — продемонстрировал Лешка*друзьям листок бумаги. — А оригинал я снова подкинул Михаилу Петровичу. Потому что, если бы я его не подкинул, Мише нечего было бы отдать Алевтине, и она стала бы спрашивать у Женьки что-нибудь другое.
— А теперь, — радостно подхватил Женька, — одна шпора у нее, а одна у меня?
— Именно, — подтвердил Пашков. — А пользоваться я тебя за неделю так научу, что вообще никто ничего не заметит.
— Ну, Лешка! — уже совершенно оставила жажда возмездия Женьку.
— Знай наших, — покровительственно похлопал его по плечу Пашков- А теперь говорите, что вы нашли?
Юные детективы переглянулись. Кажется, им придется четвертый раз подряд вести расследование вместе с Лешкой. Во всяком случае, отступать уже поздно. Пашков явно просек что Компания с Большой Спасской опять на пороге расследования.
— Ладно, Лешка, — принял решение Олег. — Дело такое… Только, — спохватился он. — Ни…
— Никакой самодеятельности и никак Сашка, — радостно перебил Пашков. Он знал, что только на этих двух непременных условиях юные детективы принимают его в свою команду.
— Вот именно, — с очень серьезным видом подтвердил Олег.
— Вообще-то вы много теряете, — Лешка давно пытался подключить младшего брата к расследованиям. — У Сашка голова почти так же хорошо работает, как у меня.
— Нам, Лешенька, одной твоей головы более, чем достаточно, — фыркнула Катя.
— Как хотите, — не стал настаивать тот.
— Ой! — поглядел на, часы Женька. — Большая перемена почти кончается, а мы еще в буфет не ходили.
— Потерпишь, — поглядел на него исподлобья Тема. — Только о еде и думаешь.
— Нет, — возразил Женька. — Я о ней думаю только, когда проголодаюсь.
— А голодный он у нас всегда, — с трагикомическим видом проговорила Катя.
Это было совершеннейшей правдой. Растущий организм долговязого Женьки требовал почти круглосуточной подпитки.
— Пошли скорее! — ринулся вниз по лестнице Женька.
— Погоди. Давай сперва Лешке расскажем, — попытался его остановить Олег.
— Не могу, — уже скрываясь из вида, прокричал Женька.
— У него нервный стресс после химии, — проводила мальчика задумчивым взглядом Таня.
— Вы лучше рассказывайте, — обратился к друзьям Пашков. — Тогда я, смогу до конца уроков это дело обмозговать. Вдруг мне что-нибудь интересное придет в голову.
— Я предпочел бы, чтобы не приходило, — пробормотал себе под нос Тема, но Лешка его не услышал.
— Да, пока вообще непонятно, — начал Олег, — Вполне может быть, что это просто случайное совпадение.
И они с Таней быстро изложили Лешке суть вчерашнего происшествия. Глаза у Пашкова загорелись.
— Никаких тут случайностей нет, — решительно заявил он. — И вообще, это дело как раз для меня. Тут надо разрабатывать особую тактику.
— Не надо пока ничего разрабатывать! — хором воскликнули остальные-
— Как хотите, — пожал плечами Пашков. «Буду я с ними зря спорить, — добавил он про себя. — Все равно без моих способностей им в этом деле не обойтись».
Последнюю фразу Пашков, увлекшись, очень отчетливо произнес вслух.
— Ты чего это? — уставились на него ребята.
— Да так, — густо покраснел Лешка.
Тут на его счастье, раздался звонок. Друзья поспешили в класс, возле дверей которого их нагнал Женька, что-то дожевавший на ходу.
— Классные коржики давали, — поделился он с друзьями.
— И когда у тебя этот обжорнический период пройдет? — вздохнула Катя.
— Никогда! — радостно выпалил Женька и, оттолкнув Мишку Сидорова, первым в жал в родной класс…
Дождавшись конца уроков, друзья погуляли с Вульфом.
Таня тем временем сбегала домой за бронзовым львом. Едва она вернулась, Женька потребовал:
— Давай скорее сюда!
— Погоди, — стала копаться в рюкзачке девочка.
Едва она извлекла льва, Женька немедленно им завладел.
— Животное! — в полном восторге выкрикнул он.
— Потрясающее открытие, — нараспев произнесла Катя. — Пока Женечка нам не объяснил, мы думали, что это статуя китайского императора.
— Да ладно вам, — добродушно улыбнулся Женька.
— Вещь дорогая, — уже с очень серьезным видом разглядывал льва маленький Темыч. — По-моему, она даже из золота.
— У тебя все из золота, — фыркнула Катя.
— Не все, а только ценности, — возразил практичный Тема.
— Я думаю, нам все-таки двигаться надо, — призвал друзей к порядку Олег.
Они поспешили на Сретенку, где в тихом Пушкаревом переулке располагался магазин-галерея «Суок».
Пройдя мимо сурового охранника, они почти тут же увидели Веру Андреевну.
— Заходите! — улыбнулась она. — Очень рада вас видеть.
Ребята в который раз удивились, как они с Таней похожи. Обе светловолосые, с широко распахнутыми голубыми глазами. Таню часто принимали именно за дочь Веры Андреевны. На собственную мать девочка походила гораздо меньше.
— Ну! — провела друзей в магазин Вера Андреевна. — Красиво у меня стало?
— Очень! — в полном восторге озирались по сторонам обе девочки.
Женька, размахивая по обыкновению сразу двумя руками и только каким-то чудом не сокрушая на ходу застекленные столики-витрины, понесся вперед. На него нахлынули воспоминания годичной давности.
Ныне Вера Андреевна прикупила соседнее помещение, и магазин стал куда просторней и наряднее, чем год назад.
Теперь галерея «Суок» торговала не только старинными куклами и игрушками, но и художественным антиквариатом. В витринах рядом с куклами красовались серебряные кувшины, подсвечники, блюда и даже огромная серебряная шкатулка с какой-то чрезвычайно изысканной резьбой. Увидав, что Катя ею заинтересовалась, Вера Андреевна немедленно начала объяснять: