– Вот видите, а вы боялись. С замком полный порядок. Наверное, все дело было в пружинке. Но я как следует подогнул ее. Теперь больше не сорвется.
– Отлично, па, – похвалил я.
– А теперь признавайтесь, – пристально посмотрел на нас с Максом предок. – Что вы вчера засунули на антресоль?
– Дядя Игорь, да ровным счетом ничего, – тоном, не допускающим возражений, заявил Макси-Кот.
– Я что, по-вашему, чокнутый? – начал сердиться отец.
Мы с Котом переглянулись, соображая, чем бы отвлечь его от опасной темы, но тут вмешалась мать:
– Игорь, не тяни время. На работу опоздаешь. А с ребятами вечером поговоришь. У тебя осталось десять минут до выхода из дома.
– Что же ты раньше, Рита, молчала! – взвыл предок. – А я ведь еще не брился!
И он исчез в ванной.
Вскоре мы с Котом остались в квартире одни.
– Пошли на венок глянем, – потащил меня к шкафу Макс.
Однако нас не ожидало ровно никаких сюрпризов. Венок спокойно себе лежал в пакете, и, подняв его, я обнаружил, что днище шкафа совершенно чисто: ни песчинки, ни камушка.
Тогда мы с Максом полезли в пакет. Черный венок лежал именно в том положении, как мы вчера его туда и запихнули.
– Чудеса в решете, – пробубнил Макс. – Слушай, Фома, может, он помер?
– А ты полагаешь, до этого он был живой? – поднял я глаза на друга.
– Во всяком случае, неодушевленным предметом его вряд ли можно было назвать, – Макси-Кот, поднявшись с корточек, несколько раз прошелся взад-вперед по комнате.
– Странно, что он дал нам проспать остаток ночи, – сказал я.
– Наверное, его и так все устраивало, – откликнулся Кот.
За окном вдруг раздалось громкое: «Кар-р! Кар-р! Кар-р!» Мы подбежали и отдернули занавеску, однако не увидели на улице ни одной вороны.
– Выходит, не помер, – косясь на пакет, едва слышно прошептал Макс.
В дверь трижды позвонили.
– Кто там? – Я выбежал в переднюю.
– Опять, что ли, спите? – раздался с лестничной площадки укоряющий голос Жанны.
– Не спим, но… – Я отомкнул замок.
– Так я вам и поверила, – посмотрела на мою пижаму Жанна.
– Кот! – крикнул я в комнату. – Одевайся быстрей. Жанка, я сейчас, быстро.
И я тоже исчез в комнате. Натянув брюки и рубашки, мы вошли в гостиную, где я оставил Жанну. Она кинула на нас загадочный взгляд:
– Судя по вашему сонному виду, в ящик вы еще не заглядывали.
– В какой ящик? – я тупо посмотрел на нее.
– В почтовый, Федя, в почтовый, – и Жанна вытянула руку, в которой была газета.
– Что это? – спросил Макси-Кот.
– Так сказать, местная пресса на службе человечеству, – откликнулась Жанна и развернула свежий номер нашей районной газеты «Серебряные Пруды».
Посреди второй полосы были опубликованы две фотографии. На верхней четко виднелась огромная стая ворон. А с нижнего снимка, казалось, прямо на нас взирало окровавленное и искаженное болью лицо Толяна Волобуева.
– Видели? – хмыкнула Жанна. – Герой дня. Еще немного, и, глядишь, памятник при жизни поставят. Но самое идиотское в другом. Они всю эту историю свели к экологии.
В самом верху полосы красовался крупный заголовок: «Страсти по Хичкоку». Мы с Котом принялись читать. Впрочем, статья оказалась длинной и нудной. Про Волобуя автор почти ничего не писал. Просто упоминалось, что от нашествия стаи ворон пострадал местный пятнадцатилетний житель Анатолий Волобуев, и только. Статья же объясняла вчерашнее происшествие тем, что в нашем районе «плохая экология» и «преступно редко вывозятся помойки». Что, в частности, приводит к «ненормальному увеличению популяции ворон». Далее автор статьи почему-то делал крайне странный вывод, утверждая, что, когда ворон становится слишком много, они впадают «в некое подобие массового психоза», «становятся агрессивными» и «часто нападают на людей».
– Ну полная чушь, – с презрением потыкал пальцем в текст статьи Макс. – Откуда он все это взял?
– Да я как-то в воронах не очень секу, – честно признался я. – Может, это наукой доказано?
– Сомневаюсь, – покачал головой Макси-Кот.
– А теперь прочитайте вот это, – Жанна ткнула в следующую страницу.
Статья называлась «Были и легенды кладбища у Серебряных Прудов». Сперва в ней говорилось о грандиозной стройке церковного подворья и реставрации самой церкви. По словам автора статьи, очень скоро это место станет «духовным центром нашего микрорайона». Давалась отповедь и «злопыхателям», подвергавшим сомнению целесообразность траты столь огромных средств на строительство огромного и роскошного подворья. Журналист возражал, что это не больше чем дань исторической справедливости. Ибо «авторы проекта лишь восстанавливают по старым чертежам облик подлинного архитектурного ансамбля зданий, окружавших в XVII–XVIII веках церковь Николы-на-Серебряных прудах».
Следом мы прочитали нечто гораздо более любопытное. Автор статьи подтверждал, что при рытье котлована действительно обнаружилось пять заброшенных старинных могил. Останки людей, похороненных там, по распоряжению районной администрации немедленно перенесли в морг районной больницы, чтобы впоследствии была возможность перезахоронить их на территории Серебрянопрудского кладбища. История затерянных могил, если верить журналисту, была не совсем ясна. Выдвигалось несколько версий. Либо эти пять захоронений на самом краю кладбища, в силу каких-то причин оставшись без присмотра, заросли и потерялись, а позже ограда кладбища была перенесена, и они очутились как бы за территорией некрополя. То ли это были самоубийцы, а их, как известно, по православному обычаю в прежние времена хоронили за кладбищенской оградой. Единственное, продолжал журналист, что в данном случае смущает, – это близость могил к зданию церкви, хотя, по логике, самоубийцы должны бы найти последний земной приют в противоположной стороне погоста. Но теперь уже трудно установить истину. История же, которую поведала автору старейшая жительница деревни Серебряные Пруды – Ефросинья Поликарповна Фролова, рождает еще одну версию, почему пять могил оказались за территорией кладбища.
В самом начале Великой Отечественной войны на здания возле церкви упала бомба. Церковь каким-то чудом осталась цела. На месте же построек возникла огромная воронка. Возможно, землею, поднятой страшным взрывом, и были засыпаны пять могил, обнаруженных при рытье котлована. По утверждениям все той же Ефросиньи Поликарповны, кладбищенская ограда с той стороны тоже была разрушена взрывом, и восстановили ее лишь много лет спустя после войны. Во всяком случае, пустырь, образовавшийся после взрыва рядом с давно заброшенной церковью, жителями деревни считался «плохим местом», и они старались вечерами там не ходить.
Заканчивалась статья в газете «Серебряные Пруды» бодро и жизнеутверждающе. Мол, теперь, когда очень скоро останки будут захоронены в соответствии с христианским обрядом, все станет на свои места. А в самом низу страницы мы увидели короткое объявление в черной рамочке: «Захоронение пятерых неизвестных, обнаруженных при рытье котлована, состоится тридцать первого марта сего года, в 12 часов дня».