– Сейчас мы должны решить, как возьмем этот Черный Утес. В нем ключ к окончанию войны.
Аснерд невольно взглянул на Вяземайта. Тот опустил взгляд. Придон забыл, что это он уже говорил при разгроме войск куявов, при взятии Куябы, при уничтожении башен магов… Но война все еще длится.
Придон бросил на них взгляд исподлобья, что-то учуял, криво усмехнулся половинкой рта. Оруженосец подбежал, принял повод. Придон спрыгнул, на лице играла жестокость, затем как дуновением ветра ее смахнуло, он взглянул смущенно, а голос прозвучал примирительно:
– Там не только Итания, что так важно для меня, но и сам Тулей. Это важно для окончания… всей этой резни. Сказать по правде, красоту похода здорово подпортила эта взбунтовавшаяся сволочь, а потом еще и союзники… без них бы обошлись!
Вяземайт и Аснерд спешились, и втроем, как встарь, стояли плечом к плечу, помолчали. В пронзительно ярком небе застыли громады облаков, почему-то ярко освещенные сверху, хотя солнце уже опустилось к самому краю земли. Чудилось, что по небу проплывает целый горный хребет.
– Хуже того, – проговорил Вяземайт негромко, – наши воины, глядя на них, тоже начали… уж чересчур. Мы должны быть суровыми и жестокими, но – не зверьем. А если даже и зверьем, то не скотами. Словом, захватываем побыстрее этот Утес, а затем по всей Куявии наводим порядок, даем справедливые законы. Кто нарушит – голову долой! Неважно, куяв или артанин.
– Золотые слова, – сказал Аснерд с облегчением. – Теперь давай о крепости. Как я понимаю, туда стянулся могучий гарнизон. Тулей успел разослать во все стороны гонцов, обещал горы золота, чуть ли не каждого третьего в песиглавцы, каждого десятого – в беричи, а каждого сотого – в беры… Словом, гуда стянулось много храбрых и сильных искателей приключений, кто восхотел много и сразу. А я по дороге перехватил сообщение, что сюда идет могучее войско с гор и предгорий…
Вяземайт удивился:
– С гор? Где же они там народу набрали?
– Я же сказал «и предгорий». Там полоса хорошей земли, ее защищают башни колдунов, там всегда народу как муравьев. Говорят, еще наняли вантийцев. Ну, не совсем вантийцев, а тех наемников, что у вантийцев… перекупили… теперь спешно двигаются к Черному Утесу. Боюсь, не успеем захватить до их прихода.
Придон слушал их, все больше мрачнея, в глазах сверкали искры гнева. Сдавленным голосом поинтересовался:
– И когда подойдет та армия?
– Через три-четыре дня.
Придон задержал дыхание, лицо напряглось, как будто получил сильнейший удар в живот.
– Ты бы, – процедил он зло, – еще сказал бы, что завтра. Что ж, начнем готовиться к большой крови! Если думают, что вот так, собирая одно войско за другим, заставят нас дрогнуть, ошибаются! На смену каждому павшему артанину из наших земель прибывают трое молодых удальцов.
Вечером в шатре Меклен начертил карту крепости, окрестностей, умело обозначил реку, обрывистые берега, ров.
– Аснерд, – повторил Придон раздраженно, – ты чаще сталкивался с предательской тактикой куявов. И с их трусливым отсиживанием за крепкими стенами. Что нам нужно, чтобы взять эту чертову крепость?
Аснерд внимательно осматривал карту. Провел пальцем по изгибу реки.
– Черный Утес вообще отделен от нас рекой. Ладно, реку можно пересечь выше по течению. Или ниже, там должен быть брод. Но что это нам даст? Крепость, как видите, стоит в излучине. Река защищает ее с трех сторон. Куявы вообще по своей трусости стараются селиться в излучинах. Чтоб, значит, сама река защищала со спины и с боков. А с этой единственной стороны, откуда можно подступиться, прокопан широкий ров, заполненный водой…
Придон кивнул, глаза сузились.
– Ты в самом деле не видел раньше этот Утес?
– Куявы всегда так защищают крепости, – объяснил Аснерд. – Широкий и глубокий ров, вода, а на дне обязательно острые колья, обломки кос, пик, железные штыри… Дальше – вал, где тоже острое железо. А потом еще и высокие стены, с которых будут лить кипящую смолу, бросать камни и целые бревна… Это хорошая защита, Придон!
Придон сказал с раздражением:
– Ах, для меня это новость!.. Ты скажи, как ее взять. Это вызов всей нашей мощи!
Меклен сказал осторожно:
– Мои передние отряды с ходу попытались… Но первый приступ был отбит с легкостью.
Аснерд поморщился. Меклен сказал поспешно:
– Ну, не совсем приступ. Мы, раз уж наткнулись первыми, сразу же разведку боем! Мост там длинный и очень узкий. Пока его одолеешь, со стен перебьют стрелами. Там у куявов либо лучники богатыри, либо особые луки… У меня убили Зорника, пробили стрелой насквозь, а он был в настоящих железных доспехах, что снял с какого-то очень знатного куява. По реке тоже невозможно, река чересчур быстрая. Хоть и равнинная, но разгон набрала высоко в горах. На лодках к стенам, что торчат прямо из воды, не пристать…
– Там возможен брод, – заметил Вяземайт. – Река слишком широка! Такие не бывают глубокими.
Аснерд покачал головой:
– А как бы ты поступил на месте куява?
Меклен сказал с полным презрения видом, опережая волхва:
– Представить себя куявом – это им стать.
– Дурак, – сказал Аснерд беззлобно. – Действия врага надо предвидеть. Я бы на месте куява тот возможный брод перед нашим нашествием… словом, там не брод, а, напротив, глубокий ров. Голову кладу на заклад, что и берега там обрывистые. Не так ли?
– Вода подрыла, – буркнул Придон. Было видно, что он раздражен словами воеводы. – По-твоему, куявы вовсе не делают ошибок?
– Мало доблести, – ответил Аснерд уклончиво, – победить врага, который поскользнулся. Надо искать пути, чтобы победить и вот таких… сильных, умелых, защищенных. Да не скажут о нас, что побеждаем только по случаю да благодаря промахам врага.
* * *
За окном слышался привычный городской гул, скрипели колеса телег, мычали волы, снова звонкий цокот подкованных коней, она его стала замечать после сухого стука копыт артанских коней – привычный шум большого, как считали жители Черного Утеса, города.
Итания вслушалась в крики за окном, кровь отлила от щек. Почудилось, что прозвучало имя Придон, теперь она везде его слышит в мыслях и наяву, все думают о нем и говорят о нем, но сейчас, к счастью, просто под ее окнами идет разносчик ключевой воды, голос звонкий, совсем не тревожный.
Ей, как знатной гостье, отвели покои в доме самого наместника, Мирошника. Отец и Рипей оставили ее на попечение Мирошника, а сами спешно выехали навстречу собирающемуся войску. Его призывы наконец-то подействовали, дальние беры дали денег, сами собрали и наняли целые отряды уже с их командирами, надо было встретить и собрать в единое могучее войско.