– Хорошо, что пришивать не надо. Но и радоваться особенно нечему. И вообще есть хочется.
– Обед будет через пятнадцать минут, – поглядел на часы Гришка. – У них ровно в час.
– А завтрак? – полюбопытствовал Дима.
– Завтрак в восемь. Полдник в пять. Ужин с семи до восьми вечера, – последовал четкий ответ Гришки. – Кормят на убой. Вкусно. И порции большие. На завтрак часто икру дают. Обед еще лучше. В общем, нормально.
– Если бы еще к завтраку попозже вставать, – сказал Димка.
– Попозже нельзя, – отозвался Гришка. – С дисциплиной тут очень строго. Опоздаешь на завтрак – терпи до обеда.
– Ничего. Днем отоспимся, – с неунывающим видом заявил Толя Ворожцов.
– Все каникулы насмарку, – расстроился Дима. – А потом изволь целый учебный год в школу ходить ни свет ни заря.
– Ничего, – хлопнул его по плечу Петька. – Вернемся в Красные Горы, там целый август можешь дрыхнуть хоть до полудня.
Димка в ответ лишь тяжело вздохнул. Военизированная атмосфера «Лесного витязя» была ему явно не по душе.
– Вы живы? – раздались голоса из коридора. В комнату вбежали Настя и Маша. Обе – в камуфляжно-джинсовых формах.
– Ну, как мы вам? – звонко расхохоталась рыжеволосая девочка.
– Бывает хуже, – оценивающе поглядел на них Петька.
– Похоже на женский иностранный легион, – добавил Димка.
– Между прочим, наша воспитательница Марина сказала, что эти формы входят в стоимость путевок, – сообщила Настя. – Так что потом можно увезти всю эту амуницию с собой.
– Вам бы только новые тряпки получить, – не разделил ее восторга Дима.
– Если мы эту форму в Красных Горах наденем, Степаныч помрет от зависти, – продолжала Настя.
– Верно! – оживился Петька. – У него такой формы нет.
– У него одна милицейская, – сказала Маша. – И та скоро от старости истлеет.
– Тогда мы ему скаутскую подарим, – предложила Настя.
– Что еще за Степаныч? – с большим интересом поглядывая на светловолосую стройную Машу, полюбопытствовал Гришка.
– Это наш… бывший заслуженный, – начала было Настя, однако, живо представив себе пожилого сторожа поселка Красные Горы в скаутской форме, зашлась от нового приступа смеха.
– Толком сказать ничего не могут, а только сами смеются, – обиделся Толя Ворожцов.
Ребята, перебивая друг друга, принялись рассказывать о стороже поселка Красные Горы Иване Степановиче, который с гордостью называл себя «бывшим заслуженным работником органов правопорядка». В доказательство своего славного прошлого он, едва только в поселке или его окрестностях возникала криминальная ситуация, надевал видавшие виды милицейскую форму и фуражку.
С улицы послышался пронзительный звук. Все присутствующие, кроме Гришки, невольно вздрогнули.
– Спокуха, – деловито проговорил Гриша. – Это сирена. Теперь будете ее слушать четыре раза в день.
– Значит, они таким образом приглашают в столовую? – догадался Петька.
– Именно, – подтвердил Гришка. – Когда я сюда первый раз приехал, тоже сначала вздрагивал. А потом ничего, привык.
– Напоминает сигнал воздушной тревоги из фильмов про войну, – сказал Димка.
– В этом «Лесном витязе» все с военным уклоном, – покачала головой Маша.
– Для вас или нет звучало? – влетел в комнату воспитатель Максим.
– Слушаемся, господин генерал! – отдала ему честь Маша.
– Не понял юмора, – смерил ее суровым взглядом Максим.
– Зря, – усмехнулась Настя.
– Разговорчики, – грянул Максим. – Марш в столовую! От корпуса налево и до забора!
Маша хотела снова отдать ему честь, но раздумала. Иначе этот Максим, чего доброго, разозлится на Димку и Петьку.
Вся компания вышла из корпуса. Не успели они еще проследовать «налево и до забора», как перед самым входом лихо затормозил черный шестисотый «Мерседес». Из него вышел наголо бритый детина в пиджаке, который был мал ему по меньшей мере на два размера. Тщательно оглядевшись, бритый распахнул заднюю дверцу машины. Оттуда показался мальчик лет пятнадцати-шестнадцати. Среднего роста, темноволосый, стройный.
Прислонившись к машине, вновь прибывший оглядел ребят на крыльце.
– Привет, – сказал ему Гришка.
Тот лишь небрежно махнул рукой и, взяв из рук у бритого детины сумку, скрылся внутри корпуса. Как только это произошло, охранник сел в машину. Шофер резко взял с места. Машина уехала.
– Это еще что за явление? – спросила Маша.
– Артюхов, – объяснил Гриша. – Тоже третий год сюда приезжает, как я. Всегда на собственной тачке и с личным охранником. И увозят его таким же манером.
– Круто, – присвистнул Димка.
– У него предок вроде хозяин какого-то банка, – отозвался Гришка.
– Тогда на общем автобусе действительно неудобно, – с изрядной долей иронии произнесла Маша.
– Кто их там знает, что им удобно, а что нет, – пожал плечами Гришка.
Тут сзади послышались быстрые шаги. Ребята обернулись. Их догонял Артюхов.
– Ну, чего? Как дела, Гришуня? – небрежно хлопнул он по плечу соседа Димки и Петьки.
Затем он бесцеремонно оглядел Настю и, подмигнув ей, игриво произнес:
– Какие девочки у нас в этом сезоне! Меня, между прочим, Сергеем зовут.
Настя вспыхнула от возмущения. Огромные глаза ее заблестели.
– Анастасия, – произнесла она сквозь зубы.
– Ах, какие мы гордые! – хохотнул Артюхов.
Тут он увидел возле столовой каких-то ребят и, бросив через плечо рыжей девочке: «До встречи, мисс!» – отбыл к давним приятелям.
– Нашел себе «мисс», – недобрым голосом проговорил Петька.
– Кажется, Настя, он глаз на тебя положил, – изрек Гриша.
– Я ему положу, – еще сильней рассердился Петька.
– Советую быть осторожнее, – будто не слыша его, Гришка по-прежнему обращался к Насте. – Видишь, Кристина Антонова стоит? – указал он взглядом на девочку, которая уже успела повиснуть на шее у Артюхова.
Настя кивнула.
– У них с прошлого года роман, – продолжал Гришка. – И она не уступит.
– Нужен мне этот Артюхов, – передернула плечами Настя.
– Зато мне он, кажется, скоро понадобится, – угрожающе произнес Петька.
– Н-да-а, – с трагикомическим видом протянула Маша. – Я вижу, военно-патриотический дух этого лагеря уже оказывает на нас тлетворное влияние.
– Ты о чем? – удивились остальные.
– Да просто я нашего Петечку таким агрессивным последний раз видела в трехлетнем возрасте. Они тогда с Димкой из-за игрушечного грузовичка подрались, – объяснила она Насте, Грише и Толе.