Тем временем пятеро юных детективов, задержавшись дольше других на школьном дворе, вернулись к истории с ниткой.
— Может, опять дальний родственник со стороны жены Македонского приходил? — выдвинул версию Темыч.
— Не знаю уж, кто, — отвечал ему Женька. — Но наверху точно топали ночью. Именно потому я Бориса Олеговича так испугался.
— Дальний родственник вряд ли, — покачал головой Олег. — Он, по словам председателя, и днем-то редко заходит.
— Кто же тогда? — не сводила с Олега глаз Таня.
— Уж во всяком случае не привидение, — отозвался тот. — Зачем ему дверь открывать. Призраки запросто сквозь любые препятствия проходят.
— А если Петр Кириллович вам отомстил таким образом за святую воду? — пришло вдруг в голову Кате. — Вы, мол, меня изгоняете, а я вам сейчас все карты спутаю. И вы будете думать, будто бы я живой человек. Поэтому и нитку вашу отлепил.
— Слишком мелочная какая-то месть для настоящего капитана дальнего плавания, — возразил Темыч.
— А знаете, — задумчиво проговорил Олег. — Я почему-то теперь почти уверен, что это не привидение.
— Скажи еще, что нам вообще послышалось! — откликнулся с возмущением Женька.
— Не собираюсь я ничего подобного говорить, — немедленно запротестовал Олег. — Наоборот. У Македонских и впрямь в квартире что-то творится. Но это не потусторонние силы. Боюсь, мы тогда с тобой, Женька, в квартире плохо все осмотрели.
— А чего там смотреть еще было? — воскликнул Женька, — Если только дохлых мух с подоконников отнести на какую-нибудь экспертизу.
— Мух — не мух, — ответил Олег, — но что-то мы с тобой прошляпили. Я пока не могу объяснить. Только чувствую…
Тут их всех позвали на построение. Друзья кинулись в класс забросить вещи. Затем вновь спустились во двор. Там уже скопилась толпа детей и родителей. Ребятам пришлось продираться к своим.
— Привет, Олег! — дернули его за рукав. Олег обернулся и увидел светловолосого мальчика с букетом цветов. Рядом с ним стояли мама, папа и бабушка.
— Тоже в школу? — вежливо осведомился мальчик.
— Естественно, — подтвердил Олег.
— И я, — с достоинством продолжал разговор мальчик. — Уже в третий класс.
— Пойдем, Никита, — поторопили родители и бабушка. — Начинается.
— До скорого, — махнул рукой Никита. Пятеро друзей двинулись дальше.
— Кто это? — спросил Женька.
— Никита Курсов, — ответил Олег. — Сосед с первого этажа. Его предки с моими дружат.
— Может, мы все-таки поторопимся? — крикнула Катя.
Торжественная часть прошла как обычно. Директор Михаил Петрович произнес прочувствованную и яркую речь, подробностей которой, впрочем, никто не уловил. Во-первых, плохо работал микрофон. А во-вторых, все были заняты своими делами. После праздничной линейки был классный час, на котором Андрей Станиславович втолковывал им, сколь важен для них девятый класс, и умолял «своих обалдуев» отнестись к делу как можно серьезнее.
— Впрочем, мы еще с вами увидимся на третьем уроке, — сказал под конец классный руководитель. — А теперь идите на литературу.
Девятый «В» хором тяжело вздохнул. Пожилой, огромный, толстый учитель литературы Роман Иванович с блестящей лысиной посредине головы и густой порослью седых кудрявых волос по бокам славился своим занудством. За долгие годы упорной педагогической деятельности на ниве две тысячи первой школы он успел внушить многим поколениям учеников стойкую неприязнь к литературным произведениям, входившим в программу. Даже Андрей Станиславович однажды неосторожно в сердцах обмолвился, что Роман наведет тоску на кого угодно. Правда, классный руководитель тут же добавил, что пошутил. Однако ребята ему не поверили.
— Может, сачканем? — нерешительно потоптался Женька на площадке первого этажа.
— Нет, — решительно возразил Олег. — Роман и так к нашему классу относится с предубеждением.
В кабинет литературы они вошли после звонка. Литератор уже был на месте.
— Хорошо начинаете первое сентября, — обратился он к вновь прибывшим. — В мое время мы, между прочим, к знаниям больше стремились.
— Детективы пришли! — радостно выкрикнул с места Мишка Сидоров.
— Встань, Сидоров! — загудел мрачным басом Роман Иванович.
— Удачно, — пробормотал Тема. Мысленно благодаря судьбу, что Сидоров отвлек на себя внимание литератора, пятеро друзей мигом расселись по местам.
— Ну, раз все, наконец, успокоились, — прогудел зычным басом учитель литературы, — назову некоторые великие произведения, которые нам предстоит пройти в настоящем учебном году.
«Ну, началось, — зевая, подумал Темыч. — Хоть бы урок сорвал кто-нибудь».
— Карамзин, — продолжал вещать Роман Иванович. — «Бедная Лиза».
— Эта которая, что ли, в пруду утопла? — проявил некоторую осведомленность Боря Савушкин.
— Встань, Савушкин! — грянул литератор.
— Сесть, — шепнула Катя на ухо Тане.
— Нет, — покачала та головой. — Роман его сейчас спрашивать будет.
— Ты нам вроде бы что-то о «Бедной Лизе» хотел рассказать? — тут же спросил учитель.
— Ну, она вроде кинулась там в какую-то воду от несчастной любви, — лишь понаслышке знал о романе Карамзина Боря Савушкин.
— Не в воду, а в пруд, — поправил Роман Иванович. — Жизнью пожертвовала по вине негодяя.
— Слабые раньше люди были, — покачал головой Боря Савушкин.
— То есть? — оторопел Роман Иванович.
— Ну, у нас в доме парень один от примерно такой же несчастной любви с шестнадцатого этажа сиганул. И ничего, — поделился Савушкин.
— Неужели остался цел? — неожиданно проявил интерес Роман Иванович.
— Только бедро сломал. А так в порядке, — с большой охотой продолжал рассказ Боря.
— Но мы отвлеклись. Садись, Савушкин, — тут же потух литератор. — Следующая книга, с которой нам предстоит ознакомиться, «Путешествие из Петербурга в Москву». Ради… Школьникова! — заорал вдруг учитель, — Я для кого вот здесь говорю?
Моя Длина, сидя с блаженной физиономией на последней парте, на окрик учителя совершенно не отреагировала. Надев наушники, она наслаждалась новыми хитами своей любимой певицы Вики Венгерской.
— Школьникова!
Лицо учителя побагровело. Он грозно двинулся к Моей Длине. Марат Ахметов успел вовремя ткнуть ее в бок. Школьникова, быстро сдернув наушники, наконец обратила внимание на учителя.
— Ау, Роман Иванович, — все еще находилась она под впечатлением недослушанной любовной песни в исполнении Вики Венгерской.
— Так, Школьникова, — обиженно прогудел учитель. — Думаешь, если зеленым намазала волосы, то тебе все позволено? Ты вот скажи мне, что знаешь о «Путешествии из Петербурга в Москву».