Герасим записал и это. Затем принялся подсчитывать. Первая математика кончится в девять пятнадцать. Потом пять минут перемена. Значит, следующий сеанс состоится на втором уроке. А именно, без пятнадцати десять. И чтобы ничего не перепутать, он начертал на листке: «9.45». А рядом поставил знак вопроса.
Едва началась перемена, Муму и Луна сообщили обо всем друзьям. Поэтому уже без двадцати десять Команда отчаянных с разных точек пожирала взглядами несчастного Вову. Труднее всего приходилось Ивану. На математике он сидел с Яковлевым за одной партой. Причем справа. Поэтому, чтобы увидеть левое ухо объекта, приходилось перегибаться на противоположную сторону стола. После третьей такой попытки Вова занервничал.
— Ты чего? — уставился на Ивана он.
— Да ничего. Все нормально, — тот напустил на себя равнодушие. — Просто в окно смотрел. Задумался.
— Задумался? — переспросил Яковлев и, к полному смятению Ивана, схватился за левое ухо.
Иван немедленно посмотрел на часы. Без семнадцати. До контрольного времени ещё две минуты. Но все равно близко. А вероятно, в таких случаях минута или две вообще не имеют значения.
Иван оглянулся на Луну. Тот кивнул ему. «Заметили, — подумал Иван. — Порядок».
На перемене поступок Яковлева подвергся всестороннему анализу, и Команда отчаянных сошлась во мнении, что разница в две минуты роли не играет. А Герасим по этому поводу выдвинул свою версию:
— Вовка и так псих, а ты, Пуаро, ещё напугал его. Вот он и сбился.
— Выходит, я во всем виноват? — спросил Иван.
— Успокойтесь, — вмешалась Марго. — Никто ни в чем не виноват. На литературе ещё раз проверим.
— И после того как справимся с Ольгой, — подхватил Луна, — девчонки подъедут к Яковлеву с вопросом, у кого он в первом классе лечился.
— Ты сперва с Ольгой справься, — Герасим вернул его на землю.
— Кстати, Пуаро, с вопросом для Ольги у тебя порядок? — осведомилась Маргарита.
— Пока нет, — Иван вынужден был её разочаровать. Наблюдение за Вовой отняло у него все время. — Но ничего, — торопливо добавил он, — у нас же целый урок впереди. Придумаю.
— Надеюсь, — улыбнулась Марго.
Ольга Борисовна вновь показалась ребятам рассеянной. Похоже, что мыслями она была очень далеко от урока литературы. Хотя проходили они «Капитанскую дочку», а Ольга Борисовна неустанно повторяла им, что обожает прозу Пушкина. Сейчас, однако, чувствовалось, что ей стоит немалых усилий сосредоточиться.
Ваня тоже мучился. Он никак не мог придумать интересный вопрос. Ему, в общем, нравилась «Капитанская дочка», но что про неё можно такое спросить? Вернее, спросить-то можно, но вот увлечет ли это Ольгу Борисовну? А ведь, по их замыслу, она должна ответить не одной фразой, а пуститься в долгое и обстоятельное объяснение.
Ольга Борисовна продолжала рассказывать об образе Пугачева. Иван посмотрел на часы. Время близилось к без пятнадцати одиннадцать. «Яковлев, — спохватился Иван. — Он ведь сейчас должен схватиться за свое левое ухо».
Яковлев, будто почувствовав, что о нем думают, пристально посмотрел на Ивана. Взгляды их встретились.
— У меня чего, морда грязная? — заволновался Вова и на всякий случай провел растопыренной пятерней по лицу.
— Совершенно чистая, — спешно успокоил его Иван. «Опять я, кажется, вывожу его из равновесия, — добавил он про себя. — Ребята потом скажут, что из-за меня эксперимент сорвался». И он на всякий случай повторил: — Вовка, с лицом у тебя все в порядке.
— А с чем не в порядке? — продолжал беспокоиться Яковлев. — Чего ты на меня вылупился?
— И не думал, — покривил душой Иван. — Просто про «Капитанскую дочку» слушаю.
По Вовкиному виду было ясно: он не поверил. И на всякий случай провел растопыренной пятерней по коротко стриженной голове. Иван покосился на часы. Стрелка приближалась к десяти сорока пяти. Вова, оставив в покое голову, бросил ещё один исполненный подозрительности взгляд на соседа по парте и схватился за мочку левого уха. Сомнений не оставалось: Яковлев пребывает во власти гипнотизера.
Иван повернулся к друзьям. Те знаками заверили его, что все видели и все знают.
— Ты все-таки скажи, — маневры Ивана не прошли мимо внимания нервного Вовы, — вы мне чего, на спину что-то приклеили?
— Ни фига, — на сей раз совершенно искренне разуверил его сосед по парте. — Мы вообще люди гуманные. Зачем нам твоя спина?
— Плавали — знаем. — С этими словами Вовка изогнулся и начал двумя руками шарить у себя по спине.
— Яковлев! Что с тобой? — Ольга Борисовна даже на миг отвлеклась от своих явно невеселых мыслей.
Вовка не отреагировал, ибо как раз в этот момент ему показалось, что он нащупал на свитере кусок клейкой ленты. А надо сказать, что у Яковлева был по этой части некоторый личный опыт. В прошлом году кто-то из одноклассников, пожелавших остаться неизвестным, прилепил ему к спине самоклеющуюся бумажку с отчетливой надписью: «Постучи, я открою. Вова».
Разумеется, каждый, кто проходил мимо ничего не подозревавшего Яковлева, считал своим долгом постучать. Вова был вне себя от возмущения. К тому же не все стучали в него тихо, и к концу дня он покрылся синяками. Словом, второй раз стать жертвой подобного розыгрыша ему совершенно не улыбалось.
— Яковлев! — Ольга Борисовна с изумлением продолжала взирать на извивающегося Вову. — Что с тобой?
— Ничего, — убедившись наконец, что на спине ничего нет, тот удостоил своим вниманием классную. — У меня просто зачесалось.
— Педикулез! — натужно захохотал Сеня Баскаков.
— Заткнись! — обиделся Яковлев. — У самого педикулез.
— Ребята, ребята! Не отвлекаемся, — пресекла их перепалку учительница.
Она вновь вернулась к «Капитанской дочке».
«О чем же её спросить? О чем спросить? — ломал голову Иван, но тщетно. Ничего путного не придумывалось. Голову как заклинило».
Раздался звонок. Луна тут же ткнул в бок Ивана.
— Сыпь к Ольге и спрашивай. Иначе упустим.
Иван послушно направился к учительскому столу. Ольга Борисовна уже повесила на плечо сумку и поднялась на ноги. Времени на раздумья не было.
— Ольга Борисовна, — начал Иван. — Я вот давно у вас хочу спросить…
— Пожалуйста, — с некоторым удивлением взглянула на него классная.
— Вот, понимаете, у меня возник такой вопрос, — тянул время мальчик, а про себя думал: «Что же спросить? О боже! Что мне спросить?»
— Да ты не стесняйся, Ваня, — подбодрила его классная. — Я очень люблю дополнительные вопросы.
Тут у Ивана что-то включилось, и он, к полной неожиданности для самого себя, выпалил:
— Ольга Борисовна, почему Пушкин так и не смог закончить «Дубровского»?