– Классная вещь! – захохотал Петька. – Ты печатаешь, а она пыхтит, как паровоз!
– Это даже могло вдохновлять, – подхватила Настя. – Например, если писатель задумал сцену на железной дороге.
– Ага, – мрачно откликнулся Димка. – Что-нибудь вроде самоубийства Анны Карениной.
Маша досмотрела последнюю подшивку.
– О Борском ничего нет.
В это время откуда-то из-за стеллажей послышался голос Ниночки:
– Ребята, кто-нибудь, помогите, пожалуйста! Тут еще целая кипа разных журналов. Тоже дореволюционные. Все собираюсь их разобрать и ввести в фонд. Да руки никак не доходят.
Петька бросился к Ниночке. Вскоре он вновь предстал перед друзьями, бережно прижимая к груди огромную кипу пыльных журналов.
– А-апчхи! – попала, наконец, пыль в нос Командору.
Кипа рухнула. Журналы разлетелись по всей комнате.
– Петька! Осторожней! – заволновалась Ниночка. – Они же такие старые! Вдруг развалятся?
Ребята бросились собирать журналы. Тут были разрозненные номера «Стрекозы», «Вокруг света», «Сатирикона», «Северной пчелы» и еще нескольких периодических изданий той эпохи.
– Ой! – вдруг вскрикнула Настя.
Друзья повернулись к ней. Она держала в вытянутой руке журнал, на котором крупными буквами значилось: «Мир автомобиля». Ребята подбежали к девочке.
– А там даже закладка есть, – увидела Маша.
– Открывай! – проорал Димка, пытаясь вырвать из рук у Насти журнал.
– Ребята! Осторожно! – призывала их к порядку Ниночка.
– Уйди. Порвешь, – отпихнула рыжая девочка Димку.
Подбежав к столу, она бережно раскрыла старый журнал. Крупный заголовок в самом верху страницы гласил: «Автопробег века. Москва – Петербург – Копенгаген – Берлин – Париж». Ниже друзья, едва сдерживая разом нахлынувшие на них чувства, прочли: «Русский князь приходит к финишу в первой пятерке». Еще ниже были помещены две фотографии. На первой в машине с откинутым верхом сидел автомобилист в летных очках. Вторая фотография запечатлела того же самого автомобилиста. Только здесь он был во фраке со всеми полагающимися аксессуарами. Под первой фотографией значилось: «Князь Ю. Н. Борский на торжественном ужине в честь окончания пробега. Париж».
Склонившись над журналом, ребята стали читать статью. Из текста следовало, что Юрий Борский чуть ли не первым из русских аристократов увлекся вождением автомобиля. И в 1913 году попал в число победителей международного автопробега.
– Ну и ну, – ошеломленно протянул Петька, который в глубине души не слишком-то верил, что его версия получит столь явное подтверждение.
– Какой мужчина, – залюбовалась Настя фотографией князя во фраке. – Похож на англичанина.
– Мужчина как мужчина, – ревниво откликнулся Командор. – Мало ли таких…
– Таких… мало, – мигом принялась защищать князя Настя. – И как ужасно погибнуть во цвете лет!
– И не говори! – горячо поддержала ее Ниночка. – Я как об этом несчастном князе подумаю, у меня прямо сердце кровью обливается. Хорошие снимки, – склонилась она над журналом. – Отдам, пожалуй, их увеличить, а потом окантую и повешу в библиотеке.
– Правильно, Ниночка, – поддержала подругу Настя. – Все-таки память о бывшем владельце.
– Вы остальные-то журналы смотреть будете? – спросила библиотекарша.
– Нет, – отозвался Петька. – Может, как-нибудь после. А этот еще полистаем, – указал он взглядом на раскрытый журнал.
Ниночка с Петькой отнесли всю кипу в другую комнату и водрузили на место. Затем Командор вернулся к столу. Ребята внимательно проглядели весь журнал с начала и до конца. Там было множество любопытных сведений об автомобилях и автомобилистах начала века. Однако Борский больше не упоминался.
Петька снова начал рассматривать фотографию князя.
– Что-то, по-моему, он тут не очень похож на этого призрака.
– Можно подумать, ты призрак хорошо разглядел, – фыркнула Маша.
– Так хорошо, что только пятки сверкали, – подхватил Димка.
– Между прочим, не только мои, – отбил выпад Петька. – Ну, естественно, я не успел его слишком уж хорошо разглядеть.
– Вот именно, – сказал Вова. – А вот Василий успел и говорит, что призрак очень похож на портрет в краеведческом музее.
– Может, портрет в краеведческом не очень похож на эти фотографии? – предположила Маша.
– Как раз очень похож, – внес ясность Вова.
– Так ведь на фотографиях и на портрете князь Борский еще живой и здоровый, – со свойственной ему практичностью отметил Саша. – А призрак горелый. Тут, как ни крути, перестанешь на самого себя быть похожим.
– Наверное, Сашка прав, – был согласен с таким объяснением Петька.
– Как же тогда Василий князя признал? – удивился Вова.
– Ты сам ведь рассказывал, что Василий твой сперва в баню ходил, потом пиво пил, а потом устал, – усмехнулась Маша. – В таком состоянии кто угодно на кого хочешь похожим покажется.
Петька продолжал задумчиво изучать фотографии князя. Потом, словно очнувшись, сказал:
– А как, интересно, поживает наш дорогой Павел Потапович?
– Подпольная кличка Вера-утопленница, – фыркнула Маша.
– Да погоди ты, – перебил ее Петька. – Вдруг Павел Потапович и впрямь сегодня отправится вызывать призрака?
– Ага! – подскочил на стуле Вовка. – Князь явится Потапычу, все ему про мою опасность доложит, а я никогда об этом и не узнаю.
– Так Павел Потапович другой метод использует, – напомнил Петька.
– А вдруг подействует? – не успокаивался Вовка.
– Знаете, надо выяснить, – решил Командор. – Зайдем сейчас к Павлу Потаповичу и спросим. Он же при вас все рассказывал, – повернулся Петька к близнецам. – Значит, скрывать не станет. Если мы узнаем, что он собирается нынешней ночью повторить опыт, то мы, конечно, за ним проследим. И окажемся в курсе событий.
– Снова полночи не спать! – проворчал Димка.
– Зато голодать не надо, – весело откликнулся Петька.
И друзья, распрощавшись с Ниночкой, направили стопы к даче почтенного академика.
Дверь им открыла Евгения Францевна.
– Добрый день! Павел Потапович дома? – хором осведомились ребята.
Евгения Францевна, заломив маленькие ручки и закатив глаза, простонала:
– Ах, его нет! И не будет! А я ведь предупреждала: «Погубят, Павел, тебя эти призраки!»
– Как нет? Как не будет? – хором закричали ребята.
– Такой дед хороший! – подхватил Вова.