– Ой, Женя, что ты! – испугалась Юлька. – Надо все-таки разобраться сначала. Как-то нехорошо…
– Почему нехорошо? – спросил Серега. – Как она с нами, так и мы с ней!
– Ты что, собираешься участвовать в бабских разборках? – усмехнулся Игорь.
– А кто меня втянул в них? – почти крикнул Серега.
– Вот что, народ, – сказал Санек, – предлагаю всем успокоиться и делать вид, что ничего не происходит. В конце концов, с Димой мы не ссорились, он приглашает нас к себе, и мы пойдем, потому что у нас намечается общее дело. То, что произошло между Светкой и Дашей, – это их внутренний конфликт, пусть сами разбираются.
– То есть тебе наплевать? – переспросила Женька.
– Мне не наплевать, просто я считаю, что мы не должны в это вмешиваться.
– Прекрасно! – рассердилась Женька. – Значит, ты будешь улыбаться Светке как ни в чем не бывало, лишь бы только избежать конфликта с Димой?
– При чем здесь Дима? – спросил Игорь.
– При том, что ты мечтаешь играть на его гитаре. – Женька злилась.
– Прекратите, – остановила я перепалку, – не хватало еще и нам перессориться.
– Я считаю, надо попробовать поговорить со Светой, – предложила Юлька.
– Ты это будешь делать? – спросила Женька.
– Я не знаю…
– Я с ней поговорю, – неожиданно сказал Игорь.
– А по-моему, не надо, – я поморщилась, представив себе этот разговор, – будет только хуже. Давайте подождем. Светка перебесится и сама все объяснит.
– Отлично, – согласилась Женька, – но до тех пор я не буду с ней здороваться!
– Я тоже хочу, чтобы она извинилась, – подтвердил Серега.
– Я – как все, – сказал Егор.
– Ой, не нравится мне все это. – Юлька расстроилась и чуть не плакала.
– Решено, – Игорь рубанул рукой воздух, – Светка должна извиниться.
– Я – за, – Санек не стал спорить.
Все посмотрели на меня. Я только покачала головой. Категоричность моих друзей пугала. И в то же время я не знала, что противопоставить их аргументам. Я все еще на что-то надеялась.
– Ты с нами или против нас? – спросила Женька.
– Я сама по себе…
Дима позвонил ближе к вечеру. Я только что привела брата из детского сада. Мы сидели с ним на кухне, Андрюшка болтал ногами и скороговоркой рассказывал что-то, я почти не слушала. Тоскливо изучала мамину записку, в которой, помимо всего прочего, было сказано, чтобы я почистила картошку.
Услышав звонок телефона, Андрюшка шустро спрыгнул со стула и с криком: «Я буду говорить!» – унесся за трубкой.
– Привет, – весело ответил он кому-то. – Я пришел из садика… хорошо… а ты что делаешь?… Дома… сейчас!
Он притащил трубку:
– Тебя Дима спрашивает.
Я вздрогнула. Медленно поднесла телефон к уху.
– Да…
– Привет, ты дома? – весело спросил Дима.
– Да.
– Что делаешь?
– Картошку чищу.
– Ты же еще не чистишь, – удивился Андрюшка. Он снова взобрался на стул и приготовился слушать.
– Собираюсь, – добавила я.
– Помочь? – предложил Дима.
– А ты умеешь? – зачем-то спросила я.
– Проверь.
– Как?
– Пригласи в гости.
Определенно я не нашлась, что ответить.
– Нет, кроме шуток, – продолжил мой собеседник, – я хотел к тебе зайти, поболтать, если, конечно, ты не против.
Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. «Только спокойно!» – приказала самой себе.
– Приходи.
– Иду.
Послышались короткие гудки. Я с сомнением посмотрела на телефон.
– Я открою! – Андрюшка убежал в коридор, я пошла за ним.
Через несколько минут Дима уже входил в квартиру. Он чинно поздоровался с Андрюшкой, по-мужски пожав ему руку.
– Проходи, – пригласила я и направилась на кухню. Он вошел следом, с любопытством покрутил головой, уселся на стул.
– Ну, где твоя картошка?
Дима наврал. Картошку он чистить не умел, точнее, он делал это не лучше Андрюшки, который тоже выпросил нож и устроился рядом с нами.
– Знаете что, дайте-ка я сама, а то мама по головке не погладит за такую чистку.
Гость еще подурачился немного с братом и отложил нож, предварительно отобрав опасный инструмент у Андрюшки.
– Родители на работе? – спросил Дима.
– Не раньше восьми возвратятся.
– Пробки?
Я кивнула.
– Расскажи мне о ребятах, – попросил Дима.
– Что рассказать?
– Какие они, чем интересуются?
– Ты за этим пришел?
– Да просто захотел пообщаться. Ведь я почти ничего не знаю о вас, – сказал Дима. – Вот, например, когда у тебя день рождения?
– В январе.
– А у меня в июле. Неудобно, правда?
– Почему?
– Мне никогда не удавалось отметить его с друзьями. Летом все разъезжаются. Так и живу, отмечаю дни рождения друзей и потихоньку завидую.
– Ты не одинок. У Егора и Юльки тоже летом, – ответила я. – У Женьки в ноябре, Санек – декабрьский. Игорь – февральский. Остальные – весной.
Неожиданно мне захотелось поговорить с ним, рассказать все о нас: обо мне, о Светке, о том, как и почему мы подружились с остальными. Дима обладал каким-то магнетическим обаянием, он незаметно располагал к себе человека, не прилагая к этому никаких усилий. Вот и сейчас, сама того не желая, я вдруг забыла о том, что именно он – наше со Светкой яблоко раздора, я забыла весь сегодняшний день, все разговоры и любопытные взгляды, даже мои собственные переживания и мысли ушли куда-то на задний план. Я смотрела на Диму и думала о том, что у него красивые карие глаза и пушистые ресницы, мне хотелось коснуться его руки, погладить густые русые волосы. А еще мне хотелось говорить с ним, рассказывать и слушать, и чтобы вечер густел за окнами, а наша беседа не кончалась, и никто не смог бы помешать нам, и в доме напротив загорятся окна, а мы будем пить чай с бабушкиным вареньем и говорить, говорить…
И я начала рассказывать.
Наша компания образовалась давно. С Егором, Саньком и Серегой мы учимся с первого класса. Я отношусь к ним как к братьям. Женька пришла в нашу школу уже в пятом, ее перевели из другой школы; потом появилась Юлька, у нее отец – военный, и все свое ранее детство Юлька моталась с родителями по разным городам, пока наконец они окончательно осели в Москве. Игорь вообще учился в Англии, у него родители работали там. И, судя по всему, собирается уехать туда же. Он каждое лето проводит у своих друзей-англичан.