Дайте мне пулемет, я хочу быть красивым;
Может быть, повезет, и дадут гранатомет!
Я как Рембо!
Я как Рембо! – хором повторили музыканты.
Ленка вжалась в уголок дивана, а я не выдержала и рассмеялась.
Никита бросил петь, тоже стал смеяться и пообещал романтическую песню про любовь. Она звучала примерно так же, как и предыдущие, с той лишь разницей, что в ней говорилось о Маринке, которую герой песни не забудет, несмотря на то, что его уронили в лужу и порвали его лучшую одежду.
Я смеялась в голос.
– Вот такой вот хулиганский рок, – Никита, казалось, не обиделся, а даже обрадовался.
– Все? – спросила я.
– Пока да, остальное еще не отрепетировали.
– И вы это поете в клубах? – с сомнением переспросила я.
Они замялись. Наконец, Никита решился:
– Ну, не совсем… Точнее, у нас программа больше, но сейчас нет нашего главного гитариста Славки, вот он в отличие от нас закончил музыкальную школу, да еще и продолжает учиться. Иногда нам удается попасть на концерты, где свободный микрофон и аппаратура. А еще мы были в деревне у моей бабки, там играли в местном клубе… – Он развел руками и виновато улыбнулся.
– Ничего, это не страшно, вы же только начинаете, – сказала я. – Надо работать, и все будет.
Никита облегченно вздохнул.
В дверь постучали, заглянула его мама и попросила:
– Никитушка, больно громко, сынок! Папа отдыхает, а вы кричите.
– Извини, мама, мы больше не будем.
– Чайник вам нужен?
– Нет, я сейчас принесу.
Когда она ушла, Никита отнес чайник и, вернувшись, предложил всем пойти прогуляться. Но мы и так уже собрались уходить.
Потянулись в коридор, разобрали свои куртки, вежливо распрощались с Никитиной мамой и вышли на лестничную площадку.
Подъехал лифт, из него вышла девчонка лет двенадцати в коротком пальто и шапочке, скользнула взглядом, вздернула гордую головку и процокала каблучками прямо к Никитиной квартире.
– Ух, ты! Гордая какая! – усмехнулась я. – Кто же это?
– Сестрица моя, Анька, – нехотя пробурчал Никита.
– Вы что, в ссоре?
– Мы по жизни в ссоре, – ответил Никита.
– У меня сеструха классная! – похвастался Петька, – уже работает и всегда подбрасывает мне на мелкие расходы.
Мы с Ленкой переглянулись. У нас ни сестер, ни братьев не было.
На улице шел дождь, и было довольно противно, гулять не хотелось.
– Может, в кино? – предложила я.
Никита вдруг надулся и заявил, что не намерен смотреть всякую голливудскую белиберду.
– Не обязательно. Наших фильмов тоже много, – возразила я.
– Наши ничем не лучше американских, – отрезал Никита.
Его друзья выжидающе молчали, не говоря ни за, ни против.
– Так что же мы будем делать? – растерялась я. – Пойдем посидим в кафе…
Никита засопел, словно принимал трудное решение.
Я сначала никак не могла понять, в чем же проблема. С кино все было более или менее ясно, но безобидные посиделки в кафе…
Решение пришло неожиданно. Всех нас выручил Коля. Он извинился и отвел в сторону Никиту, «на минутку».
Петька тем временем подхватил под руку растерявшуюся Ленку и сказал:
– Мы пошли, догоняйте.
Ленка, повиснув у него на руке, беспомощно оглядывалась на меня, ища поддержки. Я сначала растерялась, потом все-таки догнала Петьку и освободила Лену.
– Куда ты ее тащишь? – спросила я.
– В кафе, сами же решили, – с невинным видом ответил Петька. – У Никиты денег нет, вот он и выделывается. Сейчас Колька его ссудит по-дружески, и они нас догонят. А кафе здесь поблизости только одно.
Так вот в чем дело! Никита был без денег и постарался срыть это от нас, а Петька продал его с потрохами. Я прямо-таки возненавидела этого бесцеремонного шута. Да и Никита тоже хорош, мог бы просто сказать, а то пустился в разглагольствования. В конце концов у меня с собой были деньги. Мы раньше часто ходили в кино и кафешки, сбрасывались, если у кого-то не хватало. Что же здесь такого?
Я хотела было устроить Петьке головомойку, но не успела, подошли Никита и Коля. Никита улыбался. Он аккуратно взял меня под руку, теперь он выглядел очень уверенным.
– Вперед, друзья мои, – с пафосом произнес он. И мы пошли. Впереди Петька тащил Ленку, сзади – мы с Никитой и Колька.
В этот час народу в кафе почти не было. Мы выбрали столик в углу и расселись. Никита с независимым видом подозвал официантку, попросил меню и, развернув передо мной, велел:
– Выбирай!
– Принесите мне чашечку кофе, пожалуйста, – обратилась я к официантке. – А ты что будешь? – спросила у Ленки.
Она замотала головой.
– В таком случае я возьму тебе чай и пирожное, – сказала я.
Петька потребовал чай и бутерброд. Коля, как и я, ограничился кофе. Никита попросил кока-колы.
– Все? – спросила официантка.
– Пока да, – ответила я.
Когда она ушла, Никита предложил:
– Девчонки, может, пиццу закажем?
– О, пицца, это круто! – высказался Петька, – только у меня денег мало.
Никита хлопнул себя по карману:
– Все в порядке!
– У меня тоже есть деньги, – сказала я, – если хотите, заказывайте пиццу.
Петька обрадовался и стал искать глазами официантку, Никита зашипел на него. Колька усмехался, Ленка то краснела, то бледнела и, чтобы скрыть это, сидела, уткнувшись в стол.
Наконец, наш заказ принесли.
Я тихонько попивала кофе и наблюдала, как Петька пожирает пиццу вприкуску с бутербродом. Когда с пиццей было покончено, он покосился на едва начатое Ленкой пирожное:
– Вкусно? – спросил он.
Ленка пожала плечами.
– Ты больше не хочешь?
Ленка с готовностью пододвинула к нему тарелочку.
– Супер! – только и сказал Петька. Пирожное мгновенно исчезло в его пасти.
– Ну ты и жрешь, Петюньчик! – недовольно поморщился Никита.
– А тебе завидно? – тут же отреагировал он.
– Ничуть!
– У меня молодой, растущий организм. Ему необходимо топливо. Это у тебя все идет вширь, у меня – в рост.
– Дурак! – лениво бросил Колька.