— Люк! Я люблю тебя. Мои чувства глубоки… Я не должна была бы любить тебя. Я принадлежу Фьордландии. Если я соглашусь стать твоей женой и отпраздную свадьбу с тобой здесь, в Валлонкуре, среди священников и рыцарей, я предам свою страну и семью. И это будет такое огромное предательство, что ты даже представить себе не можешь.
У него сжало горло. Вот сейчас она скажет то, чего он боялся все это время. Поэтому он так долго колебался! Чтобы не услышать этого слова…
— Я порываю со своей прежней жизнью. Да, Люк. Я хочу тебя.
— Это значит… да?
Она рассмеялась.
— Разве я сказала недостаточно ясно? Да, мой рыцарь, я хочу жить с тобой. Я хочу быть твоей женой. Я отпраздную с тобой свадьбу по ритуалу церкви Тьюреда, а не перед лицом моих богов в Фирнстайне, как делали все мои предки.
Люк вскочил на ноги, издав дикий крик. У него было такое чувство, что грудь его вот-вот разорвется. Он хотел обнять ее и едва не выпал из лодки, которая начала сильно раскачиваться от его неожиданных движений.
Гисхильда схватила его за руку и притянула к себе.
— Я люблю тебя, мой безумный, прекрасный рыцарь. — Она поцеловала его. — Но одно ты должен знать. Ждать стоило. Ты выбрал самый подходящий момент, чтобы спросить меня.
Он был счастлив, хотел сказать ей, какой чудесный подарок — ее любовь. Каким счастливым она его сделала.
— Я… Я думаю… — Почему слова всегда покидают его именно тогда, когда они действительно нужны? — Я…
Она снова поцеловала его. Потом сбросила с плеч одеяло. Он мог часами просто смотреть на нее — настолько прекрасна она была. Ее длинные золотистые волосы доставали до груди. Она была стройной. Движения ее были полны грации.
— Идем. — Она встала, и прежде, чем он успел что-либо сказать, прыгнула в воду. — Идем, мой рыцарь! Я жду тебя на берегу, там, где вода совсем прозрачная и дно покрыто мелким мягким песком.
Солнцеокий наблюдал за тем, как двое плыли к пляжу. Он опустился на корму лодки и посмотрел на скомканную одежду, лежавшую на дне. Когда начало темнеть, он увидел двух людей, взбиравшихся на лошадях вверх по крутой горной тропе. Повинуясь прихоти, он последовал за ними, а не полетел искать в замке и башнях.
Днем орлы разглядели остров с большой высоты. Ни одна башня в лесу, ни один домик не скрылись от их глаз. А в сумерках они принесли сюда цветочных фей. В их задачу входило проникать сквозь окна и решетки и слушать разговоры. Они должны были найти Гисхильду, чего бы это ни стоило. Сейчас они были повсюду. В гавани и в ужасном, задымленном месте с бронзовыми литейнями. У казарм, крепостей на узком перешейке, который вел на материк. В одинокой хижине у серного озера. Но большинство все же пришло сюда, в долину с башнями. Здесь билось сердце рыцарского ордена. Олловейн был уверен, что здесь они найдут Гисхильду. Солнцеокий потрогал одежду в лодке. На ней был проклятый герб. Он понюхал тонкую ткань. Сомнений быть не могло. Это была одежда девочки, которую этот Люк назвал Гисхильдой. Это она! И она стала рыцарем ордена. Невероятно! Но женщины капризны. Полагаться на них нельзя.
В тумане он услышал смех тех двоих. Ей было хорошо. Солнцеокий покачал головой. Завтра она выйдет замуж… Он вспомнил о ссоре, которая вышла у Олловейна с королевой. Он знал, как много в этой долине детей. Если дело дойдет до битвы, дети умрут. Этого нельзя избежать. Вот только если он решится полететь сейчас, немедленно, к флоту. Орлы вернутся только к полуночи, чтобы отнести их на корабли. Для его нежных крыльев мотылька это будет трудный перелет. Королю Тученырю понадобится всего полчаса, чтобы долететь до кораблей. Ему придется лететь три часа. Но даже в этом случае он вернется раньше, чем если бы подождал прилета орлов.
Он прислушался к звукам, доносившимся из тумана. Эти двое вряд ли вернутся раньше рассвета. Если бы Олловейн знал, что Гисхильда находится здесь, на этом маленьком спрятанном в скалах озерке… Трех эльфов было бы достаточно, чтобы забрать ее. И битвы за Валлонкур не будет.
Солнцеокий улыбнулся. Ему лучше не показываться при дворе. Но мастер меча был прав. Если есть возможность избежать излишнего кровопролития, то они должны сделать все возможное, чтобы пойти этим путем. Иначе они ничем не лучше своих врагов.
Месяц назад Солнцеокий мечтал о том, чтобы стать воином и героем. Вопреки всем вероятностям! Теперь пришел его час. Он действительно станет героем, пусть даже и тайно.
Поэтому он расправил крылья и поднялся в ночное небо. Он рискнет полететь над рифами, дымящимися скалистыми кратерами и широким морем. Он сумеет долететь до флота и позаботиться о том, чтобы битва за Валлонкур не состоялась!
— Мы предполагаем, что она находится здесь, — Златокрылая топнула ножкой по карте. — Здесь, в замке, — штаб-квартира рыцарского ордена. Есть еще ряд темниц. Мы ведь не могли заглянуть во все комнаты.
— Почему не могли? — ледяным тоном спросил Тирану.
Цветочная фея подняла глаза на рыцаря. У Златокрылой были длинные серебристые волосы. Она командовала почти сотней цветочных фей, которые были разосланы по Валлонкуру в качестве шпионов. Она была необычайно крохотной, даже мизинец Тирану был длиннее. На левой руке у нее была узкая белая шелковая ленточка. Это был знак принадлежности к эльфийским рыцарям. После того как Олловейн подчинился приказу Эмерелль и принял Тирану в войско, он еще той же ночью возвел в ранг рыцаря всех фей, которые присоединились к ним. Посвятил он в рыцари и кобольдов, которые летали на орлах, чтобы приносить стальные стрелы Брандакса. Каждый из них стоил в глазах Олловейна больше, чем Тирану.
Мастер меча гордился Златокрылой, которая не испугалась князя Ланголлиона. Фея упрямо и презрительно смотрела на эльфийского князя, который вместе с остальными командирами рыцарей сидел за столом над картами.
— Они готовят большой праздник, — пояснила Златокрылая. — Половина стражи крепости была на ногах до поздней ночи. У нас был строгий приказ не рисковать. Ни одного из моих шпионов не должны были обнаружить. И тем не менее мы побывали в большинстве комнат Цитадели ордена и составили новые карты. А в темницах полно воинов. Туда мы не могли сунуться. Было слишком опасно. Двое моих ребят не вернулись.
Олловейн насторожился. У него еще не было возможности поговорить со Златокрылой. Она сразу же по возвращении потребовала созвать совет в комнате на корме «Боевого скакуна».
— Кто не вернулся?
— Утреннерос и Солнцеокий. Они оба были в долине башен. — Ее крылья беспокойно трепетали. — Они не пришли на встречу с орлами. У нас не было времени искать их.
— Если люди поймали их, то вы сломали наше самое острое оружие, — прорычал Тирану. — Если мы не сумеем застать их врасплох, нас ждет тяжелое сражение.
— Но никто не бил тревогу, — защищалась Златокрылая.