– Что случилось?
– У нас бабушка живет в Новых Черемушках, – объяснила она обстоятельно. – Совсем старенькая. Видишь, продукты ей тащу, она тоже прихворнула, из дома выйти не может. Зовем переехать к нам, но обременять нас не хочет.
– С ума сошла бабка, – сказал я сварливо. – Не понимает реалий.
– Ну и что, – возразила она с обидой, – я ее очень люблю! Она моя бабушка.
– Помрет, – сообщил я великодушно, – тебе квартиру оставит.
Она отшатнулась в испуге, замахала руками:
– Ты что, дурак? Не нужно мне никакой квартиры, пусть живет как можно дольше. Я ее люблю, пусть никогда не умирает!
– И всю жизнь будешь возить ей продукты?
– Буду, – ответила она вызовом. – А тебе завидно?
– Было бы кому завидовать, – сказал я насмешливо тоном человека, который свободен, абсолютно свободен, у которого никаких долгов ни перед обществом, ни перед престарелыми родителями, ни вообще перед кем-либо. – Эх, Анжелка…
Она перекинула сумку из руки в руку, я заметил, что в самом деле тяжелая, даже пальцы побелели.
– Ладно, пока, Виталик.
– Давай подвезу, – предложил я. – Моя тачка за два квартала отсюда.
Она покачала головой.
– Не стоит. Здесь прямая ветка, без всяких пересадок. На метро приезжаю за то же время, что и на такси.
Улыбнулась и, не слушая моих возражений и уговоров, быстро спустилась в переход, а там дальше будет спуск в метро, ну и ладно, катись, эксгибиционистка. У меня своих делов выше крыши, было бы счастье предложено, дурочка, сама не понимаешь, от чего отказалась…
Купив застежек для пирсинга, я на всякий случай взял еще и три пары сережек, найдется кому подарить, да и новые девчонки появляются каждый день, им тоже надо подбрасывать что-то яркое, тогда будут твои желания на лету ловить.
Охранник паркинга подобострастно поклонился, я всегда даю щедрые чаевые, забежал впереди меня и распахнул дверцу моего «БМВ». Я кивнул, неспешно вырулил на дорогу и погнал по широкой автостраде, лениво размышляя, куда направиться. В ресторан вроде бы еще рано, как и в казино… хотя в казино можно и с утра, но тогда буду похож на этих чокнутых, которые там постоянно просаживают все наличные. Я тоже несколько раз просадил все, что у меня было с собой, уже ощутил опасный азарт, но…
…каким-то чудом не дал перерасти в болезнь. Наверное, сработало самолюбие: не люблю проигрывать, а если не могу ходить в победителях, как вообще хожу сейчас, то нечего и лезть не в свои игры. Денег не жалко, всегда могу достать еще, но ощущение проигрыша – хреновое. Кого-то оно подстегивает отыгрываться, а я после ряда неудачных попыток отыграться лучше поищу другие поля, где можно взвинтить адреналин.
Можно еще заехать к Илоне, у нее родители на службе, можно позабавиться, но… это она позабавится, больно требовательная и привередливая, все должно делаться, как хочет она, вырастет в настоящую бизнес-леди, но я не альфонс, сам плачу и делаю подарки, так что следующая по тому маршруту Стервочка, такой у нее ник в сети, буду проезжать мимо ее дома через десять минут… Нет, эта настолько сладкая, что перебор просто. И скучная. Сюсюкает, жеманится, хихикает не к месту, ну никак не стервочка…
Пожалуй, стоит заехать к Ольге, с этой всегда просто и никаких проблем. Правда, надо свернуть на параллельную улицу, а там хреновая развязка, по авторадио предупреждают о вялотекущей пробке, что может вообще застыть надолго, там дорожные работы, шоссе сузили, то и дело кто-то спешит проскочить раньше и задевает других, все замирает до приезда ГАИ.
Может, к Наталье? Все бабы одинаковы, только одни ближе, другие – дальше. Индекс доступности у всех один, ни одна другой не позволяет стать доступнее, тут же предлагает себя по еще более сходной цене.
Впереди зажегся красный свет, я притормозил и остановился, даже хотел было выйти и поправить дворники, ибо пересекаем главную, и здесь приходится стоять долго.
Лениво рассматривал, припустив стекло, девчонок на тротуаре: бегут к троллейбусной остановке, на меня оглядываются с жадным интересом. Вижу, вижу, что в ваших мозгах, двустволки…
Взгляд зацепился за легкую поджарую женскую фигурку в джинсах. Девушка идет быстро и целеустремленно, в одной руке полиэтиленовый пакет, через плечо перекинута дорожная сумка, волосы пепельного цвета небрежно собраны и закреплены аптекарской резинкой.
Я опустил стекло до упора, высунул голову.
– Лина!..
Она оглянулась, на меня взглянули ее серые строгие глаза, я увидел на лице недоумение, затем рот растянулся в легкую улыбку.
– А, богатенький мальчик… Как квартира?
– Все в порядке, – ответил я чуть сердито, – уже другую купил. Как ты?
Она пожала плечами.
– Нормально.
– Грызешь гранит науки?
– Грызу.
– Еще долго?
Она оглянулась на светофор, но ей, как и нам, красный, снова сдвинула плечами.
– Почти год.
Я сказал неожиданно для себя:
– Садись, подвезу.
Она покачала головой.
– Спасибо, я на троллейбусе.
– На машине быстрее, – сказал я.
– А мне по прямой, – ответила она. – Почти та же скорость.
– Здесь уютнее, – сказал я с настойчивостью. – Посмотришь, какой здесь салон!
Она усмехнулась, я увидел в ее глазах странное превосходство.
– Спасибо, я не избалована.
Я оглянулся, скоро будет зеленый, а за мной уже набралось машин, сказал настойчиво:
– Да брось ломаться, садись!
Она посерьезнела, отступила, в глазах появилось осуждение.
– Извини, мне некогда.
И отвернулась. Зажегся зеленый, машины рванули, сзади тут же раздраженно забибикали. Я крикнул ей:
– Я не сдвинусь с места, если не сядешь!..
Она оглянулась, покачала головой и двинулась через улицу вместе с пешеходами. Сзади бибикали громче, я тронул машину, на скорости пересек перекресток, а на той стороне сразу припарковался, это получилось как раз метров за тридцать перед троллейбусной остановкой.
В зеркало заднего обзора смотрел, как пешеходы медленно ползут неопрятной кучей по зебре, начинают расслаиваться, самые быстроногие вырываются вперед, старики стараются изо всех сил, но все равно позади, а улица здесь широкая… Лина идет в первой группе, легкая и быстрая, лицо серьезное, брови сдвинуты, но я шестым чувством угадал, что обо мне уже забыла, едва зажегся зеленый.
Когда поравнялась с моей машиной, я уже стоял с правой стороны и распахивал дверцу.