— Как это? — Я вскочила на ноги и нависла над ним.
Теперь, когда я поднялась во весь рост, во все свои шесть футов один дюйм, он уже не казался таким самоуверенным. Опустил руки, зыркнул на меня исподлобья.
— Тебя зовут не Бобби Стэнли?
— Нет, все здесь считают, что я — Бобби Дьюк, — произнес он настороженно, с нотками вызова и обиды в голосе, немного по-детски.
— Бобби Дьюк? — Я разочарованно сморщилась. — Как это? — повторила я. — Тот самый парень из ковбойских фильмов? Почему?
— Какая разница почему. — Он покраснел. — Полагаю, проблема в другом: ты единственная, кому известно мое настоящее имя. Откуда?
— Я знаю твою маму, Бобби, — спокойно ответила я. — Никакой великой тайны, как видишь. Все просто.
Прошедшие несколько дней были полны секретов, тайн и некоторого количества невинной лжи. Пора покончить со всем этим раз и навсегда. Я хотела лишь встретиться с людьми, поисками которых занималась, рассказать им все, что знала, а потом вернуть их домой. Вот и все, что мне нужно. Погрузившись в размышления, я сразу и не заметила, что Бобби наглухо замолчал и слегка побледнел.
— Бобби? — позвала я.
Он не ответил, только сделал пару шагов от дверного проема.
— Бобби, с тобой все в порядке? — спросила я еще мягче.
— Ага, — ответил он, но не похоже, чтобы это было правдой.
— Ты уверен?
— Я это подозревал.
— Что?
— Подозревал, что ты можешь знать мою маму или типа того. Я это почувствовал. И не тогда, когда открыл дверь магазина сегодня утром и ты назвала меня мистером Стэнли. И не когда те, кто ходил на прослушивание, рассказали, как много тебе известно. Нет, я начал подозревать всякое такое, когда стал находить твои вещи. — Он заглянул через мое плечо на пол, где валялась моя потерянная жизнь. — Когда ты предоставлен самому себе, поневоле начинаешь обращать внимание на всякие знаки. Иногда придумываешь их, иногда они действительно появляются, но чаще всего ты не в состоянии отличить первые от вторых. В этот знак я поверил сразу и безоговорочно.
Я вздохнула:
— Ты точь-в-точь такой, как она описывала.
У него задрожала нижняя губа.
— Как она?
— Если не считать того, что сходит с ума от тоски по тебе, с ней все в порядке.
— С того момента, как папа ушел, мы всегда были с ней вдвоем. А теперь она одна. Ужасно, что ей приходится со всем справляться в одиночку. — Голос срывался, несмотря на отчаянные попытки держать его под контролем.
— Нет, она вовсе не одинока, Бобби. Есть твои дяди, тети и бабушка с дедушкой. Кроме того, она приглашает в дом любого, кто готов слушать ее рассказы о тебе и смотреть твои фотографии и домашнее видео. Не думаю, чтобы в Бэлдойле оставался хоть один человек, не видевший вашего финала с командой школы Святого Кевина.
Бобби улыбнулся.
— Мы бы выиграли этот матч… — Он оборвал себя на полуслове.
— … Если бы во втором тайме не покалечили Джералда Фицуильяма, — закончила я за него.
Бобби поднял голову, и его глаза загорелись.
— Во всем виноват Адам Маккейб, — ворчливо произнес он и покачал головой.
— Его нельзя было ставить на место центрального нападающего, — подхватила я, и Бобби захохотал.
У него был тот самый громкий, мультяшный смех, который я столько раз слышала в домашнем видео и о котором его родственники так много рассказывали. Тонкий, громкий, заразительно веселый хохот, который сразу же заставил меня глуповато захихикать.
— Ух ты! — Он глубоко вздохнул. — Ты ее хорошо знаешь.
— Поверь, Бобби, вовсе не обязательно хорошо знать твою маму, чтобы запомнить все это.
Джек сидел в гостиной Мэри Стэнли, пил кофе и смотрел видео с ее сыном Бобби.
— Вот, глядите, глядите. — Мэри неожиданно подскочила в кресле, расплескивая кофе из кружки на джинсы. — Ой, — вскрикнула она и скривилась, а Джек наклонился к ней, подумав, что она обожглась. — Вот с этого момента все пошло наперекосяк, — в ее голосе звучало раздражение.
Джек понял, что Мэри продолжает обсуждать фильм, и успокоился.
— Видите его? — Она показала пальцем на экран и снова облилась кофе.
— Осторожно, — предупредил ее Джек.
— Со мной все в порядке. — Она небрежно смахнула жидкость с колена. — Вот с этого момента все и начало разваливаться. Мы бы выиграли матч, если бы не он. — Она снова показала на экран. — Джералд Фицуильям. Его покалечили именно тогда, во втором тайме.
— М-м-м, — поддержал ее Джек, отхлебывая кофе и вглядываясь в скачущие на экране картинки матча, снятые любительской камерой.
Она запечатлела в основном размытую зелень травы на поле, перемежающуюся крупными планами Бобби.
— Во всем виноват Адам Маккейб, — наставительно произнесла Мэри и покачала головой. — Его нельзя было ставить на место центрального нападающего.
Бобби повел меня по узкой винтовой лестнице в свою квартиру над магазином. Я расположилась на кожаном диване впечатляющих размеров и представила, как покупатель нетерпеливо дожидается его доставки — значительно дольше положенных четырех-шести недель. Бобби принес стакан апельсинового сока с круассаном, и мой изголодавшийся желудок благодарно заурчал.
— Мне казалось, все должны питаться в столовой. — Я впилась зубами в свежий круассан, промявшийся под пальцами.
— Повариха питает ко мне небольшую, скажем так, слабость. У нее в Токио остался сын — мой ровесник. Она постоянно потихоньку подсовывает мне еду, а я регулярно ее поддразниваю, действую ей на нервы и совершаю прочие поступки, которых ожидают от сыновей.
— Прелестно, — промычала я с полным ртом.
Бобби пристально смотрел на меня, не прикасаясь к завтраку.
— Фто? — Круассан мешал мне говорить.
Бобби продолжал всматриваться в меня, заставив быстро проглотить булку.
— У меня на лице что-то написано? — поинтересовалась я.
— Я хочу узнать больше, — мрачно ответил он.
Окинув грустным взором остатки завтрака на тарелке — ужасно хотелось его доесть, — я заглянула в лицо Бобби и поняла, что ради его матери обязана немедленно перейти к рассказу.
— Хочешь узнать о маме? — Я запила круассан апельсиновым соком.
— Нет, о тебе. — Он уселся поудобнее на диване, а я удивленно уставилась на него и вдруг почувствовала себя неуютно.
— Мне сказали, что ты руководишь актерским агентством. Это там ты познакомилась с мамой?
— Нет, не совсем.
— Я так и думал.
— Что ты имеешь в виду?