– Аркадий...
– Молчи, пожалуйста! Ты должна меня любить. Ты... ты должна по гроб жизни быть мне благодарной. Ты руки должна мне целовать – вот эти самые руки, которые воспитали тебя...
Наташа оттолкнула его руки от себя. Она надавила на специальный рычажок, открывающий дверцу, и выскочила из машины. Но убежать не смогла – Аркадий тоже выскочил из машины. И успел схватить ее перед самым подъездом. Он был бледен, тяжело дышал, и щеки у него дрожали. И этот ужасный, резкий запах его одеколона! Наташа невольно зажмурилась.
– Посмотри на меня! Открой глаза, ну... – он встряхнул ее, словно куклу.
– Аркаша, пожалуйста, отпусти меня...
– Нет! Я не отстану от тебя до тех пор, пока ты не объяснишь мне!
– Что? Что я должна тебе объяснить?
– Почему ты меня ненавидишь?
Она посмотрела ему прямо в глаза – словно в бездну упала.
Аркадий отпустил ее, теперь они стояли друг напротив друга. Наташа заложила за ухо прядь выбившихся из прически волос. «Что же сказать ему? Как объяснить, что он не имеет права меня преследовать...»
– Ты... ты действительно много сделал для меня, – с трудом подбирая слова, заговорила Наташа. – Не всякий мужчина согласится принять в свою семью чужого ребенка – это правда... И я тебе благодарна. За то, что ты столько лет терпел мое присутствие рядом. Ты не бил меня, не лишал куска хлеба, ты даже иногда возился со мной – играл... словно с приблудным щенком. Но ты меня не воспитывал. Ты меня просто терпел! Только Анна занималась мной, она не позволила тебе выгнать меня из дома...
Аркадий побледнел еще больше.
– Что-о?.. Да ты... ты просто ничего не понимаешь! – с яростью перебил он Наташу. – Я же мужчина, и я не обязан был вытирать тебе нос и покупать тебе платья! Естественно, всем этим занималась Анна. Моя роль заключалась в другом.
– В чем же она заключалась, твоя роль? – Наташу передернуло.
– Я – глава семьи! Духовный лидер, можно сказать. Вы все жили на мои деньги. И платья, которые выбирала для тебя Анна, тоже были куплены на мои деньги...
Наташа почувствовала, что перестает владеть собой.
– Да не было у меня никаких платьев! – закричала она. – Ты что, слепой? Я всю жизнь ходила в джинсах и майках, вот как сейчас, – Наташа для убедительности распахнула плащ. – И туфель у меня тоже не было! Только ботинки – вот как эти... – Она отставила ногу в сторону, чтобы ее зять мог лицезреть ботинок на толстой подошве. – Потому что в туфлях и платьях мне было бы неудобно нянчиться с Настей, бегать по магазинам, стоять у плиты, драить квартиру – сто пятьдесят квадратных метров, между прочим. А ты посмотри на мои руки... – она выставила их вперед. – Это не руки, это кошмар какой-то! Мой жених даже не решился купить мне кольцо. С десяти лет они у меня такие, потому что я была у тебя вроде домработницы. Я и в цветочный устроилась потому, что в другое место меня с такими руками не взяли бы!
Аркадий отшатнулся. Он не ожидал, что обычно спокойная и выдержанная Наташа даст ему такой отпор. Да она и сама не ожидала от себя столь пламенной отповеди.
– Деньги, которые ты зарабатывал... – с презрением повторила она. – Ты все свои деньги тратил на себя и свои прихоти. На семью работала Анна – с утра до вечера. Ты помнишь, был даже период, когда она бегала аж в три места сразу?
– Да она потому в эти три места бегала, что жить не может без всяких там тряпок, шляпок, шпилек, килограммов косметики... Это же прорва!
– Деньги... – не слушая его, повторила Наташа. – Значит, ты заговорил о деньгах...
– Это ты о них заговорила! Столько лет просидела на моей шее, пила мою кровь!
От его театральных, напыщенных интонаций Наташа невольно расхохоталась.
– Ничего-ничего, бог все видит! Ты еще ответишь за этот смех! – Аркадий судорожно вытер платком вспотевший лоб. – Ничего-ничего...
– Аркашенька, милый... – отсмеявшись, умоляюще произнесла она. – Я тебе очень благодарна, правда. И я тебя очень любила. И сейчас я тебя вовсе не ненавижу, как ты утверждаешь. Просто ты не должен... ты не должен требовать, чтобы я стала твоей любовницей.
Он вздрогнул.
Они молчали, продолжая глядеть друг другу в глаза.
– А ты не должна относиться ко мне с отвращением, – наконец тихо произнес он. – Я очень хочу, чтобы ты любила меня. Пожалуйста!..
– Да что же это такое... – застонала Наташа, схватившись за голову. – Да не могу я тебя любить! Ну, по крайней мере так, как ты этого хочешь... Тебе сорок два года, дорогой Аркашенька, а ты ведешь себя словно капризный, избалованный мальчишка! Раньше ты не замечал меня, а теперь увидел, словно в первый раз, и решил, что со мной можно делать все что угодно. У тебя же просто очередной каприз! Ты бы все равно меня скоро забыл! Ты... ты, как мотылек...
– Нет, не забыл бы, – покачал он головой. Взял ее руку и поцеловал. – Милая моя Золушка... Со мной ты была бы счастлива.
– А Анна? А Настя? О них ты подумал? Что будет с ними? Они бы меня возненавидели, я потеряла бы их навсегда!
– Тебя только это останавливает? – усмехнулся он. – Не бойся, никто не узнает.
Наташа покачала головой. Она почему-то вдруг успокоилась.
– Нет, я не могу. Я не хочу. Я не люблю тебя.
– А-а, все дело в Максиме... Ты назвала его женихом... Он что, сделал тебе официальное предложение?
– Да, – спокойно произнесла Наташа.
– Черт, почему тебя так привлекает этот надутый индюк? Тоже мне, принц крови... Да он же ничего собой не представляет!
– Аркадий, я тебя прошу...
– Ах, Наташенька, вот только не надо этого... не надо защищать его. Он в самом деле индюк! – поморщился Аркадий. – Ты не можешь быть с ним счастлива... Я, пожалуй, кое-что предприму. Я ему все скажу.
– Что ты ему скажешь? – снова начала злиться Наташа.
– Чтобы он катился куда подальше! И что ты любишь меня, а не его!
Наташа от этих слов пришла в ужас.
– Ты с ума сошел... – дрожащим голосом произнесла она. – Ты не имеешь права! Я тогда все расскажу Анне – про тебя!
Но Аркадия это ничуть не смутило. Он на секунду задумался, а потом изрек:
– Да пожалуйста! Говори ей что угодно, она все равно тебе не поверит. Я ей тогда скажу, что на самом деле это ты не даешь мне прохода. Что ты в меня влюбилась, словно кошка, и любыми способами пытаешься завладеть мной.
Это его «завладеть мной» прозвучало, как слова из дешевого фарса, но на сей раз Наташе стало не до смеха. Она вдруг подумала – а ведь правда скажет. Соврет и не поморщится! И Анна ему поверит – ведь она обожает своего мужа. Она слепа от любви и самые невероятные вещи способна принять за очевидность!
– Скотина... какой же ты скотина... Теперь я действительно тебя ненавижу! – с отвращением произнесла она.