Двери в покои были закрыты, но спор был прекрасно слышен и так, поэтому Тавнос решил немного подождать, прежде чем постучать.
— Ответ — нет! — бросил Урза.
— Они предлагают отличные условия! — столь же яростно ответила Кайла. — Полосу мечей оставят в покое.
— Не тебе это решать! — прогремел Урза. Тавнос никогда не слышал, чтобы Главный изобретатель так кричал — даже на нерадивых учеников.
Тавнос замялся: прервать спор и намекнуть, что крики слышны по всему дворцу, или подождать, пока буря утихнет?
Наконец он решился и постучал. В ответ раздалось раздраженное:
— Что такое?
За ним — спокойный женский голос:
— Войдите.
Тавнос на цыпочках вошел в комнату и сказал:
— Господин изобретатель, делегация фалладжи ждет. Им была обещана экскурсия по «голубятне».
Урза смерил Тавноса холодным, как ледник Роном, взглядом. «Да, — подумал Тавнос, — не вовремя я тут появился». Кайла стояла у дальней стены комнаты, скрестив руки на груди. На тайном совете эта ее поза означала, что вопрос закрыт.
— Если вы хотите, чтобы экскурсию провел я… — добавил Тавнос, но Урза поднял руку.
— Я иду, — сказал Главный изобретатель.
Тавнос не ожидал ничего иного. Урза даже помыслить не мог о том, что брат в его отсутствие будет бродить по комнатам, где он ведет исследования.
Урза раздраженно бросил жене:
— Дорогая, беседа не закончена.
Кайла коротко кивнула:
— Еще бы, дорогой.
Урза резко поклонился и покинул комнату. Кайла сказала:
— Тавнос, задержись на минуту.
Тавнос вопросительно посмотрел на Главного изобретателя. Урза нахмурился, затем кивнул.
— Приходи, когда освободишься, — сказал он и ушел. Плащ развевался у него за спиной, словно крылья.
Тавнос повернулся к королеве.
— Ваше величество, — сказал он, затем добавил: — Госпожа.
— Нас было слышно в коридоре? — спросила она.
Тавнос глубоко вздохнул:
— Мне кажется, вас слышали в Томакуле.
Кайла улыбнулась и присела на кресло — чудовище с вычурно украшенными подлокотниками.
— Я слышал немногое, — не мешкая добавил Тавнос, — в основном шум, слова же звучали неразборчиво.
Кайла сложила руки в замок.
— Согласишься ли ты с утверждением, что пока переговоры идут хорошо?
— Даже очень, — искренне ответил Тавнос.
В самом деле, переговоры проходили с поистине феноменальным успехом, особенно по сравнению с тем, что было в Корлинде. Стороны обменялись подарками. И иотийцы, и фалладжи соревновались в любезности. Кайла и Мишра несколько раз беседовали с глазу на глаз, беседы обсуждались и в лагере фалладжи, и на тайном совете. Настроение у всех улучшилось, и Урза даже предложил брату посмотреть мастерскую. В ответ Мишра предложил Урзе и его помощнику осмотреть механического дракона и повозку. Дела, кажется, шли отлично.
— А посланник Мишра? — спросила Кайла. — Что ты скажешь о нем?
Тавнос заколебался, он не знал, что хочет услышать Кайла.
— Он… — Подмастерье пытался подобрать слова. — Он похож на Урзу, но более экспансивный, любит поговорить.
— И очень осторожный, — сказала Кайла.
Тавнос на мгновение задумался. Да, несмотря на любовь к разговорам, на лесть и комплименты, которыми Мишра оделял всех направо и налево, младший брат выглядел более замкнутым, чем старший. Казалось, он — сама честность и серьезность, но Тавнос не понимал, где маска, а где искренность.
— Я никогда не знаю, о чем думает Урза, — он молчит. О чем думает Мишра, я тоже не знаю, но он ни на миг не закрывает рта.
Кайла улыбнулась и сказала:
— Он очень обаятелен, а про пустынных торговцев говорят, что они могут уговорить змею вылезти из собственной кожи. Как ты думаешь, он может заставить фалладжи выполнить то, о чем мы, возможно, договоримся?
Тавнос кивнул:
— Он привел своего механического дракона. И его люди, кажется, просто боготворят его.
Кайла помолчала, затем произнесла:
— Думаешь, ему можно доверять?
Тавнос поднял руки.
— Я не знаю, но пока мы не давали ему шанса доказать это.
— Верно, — сказала Кайла и прижала указательный палец к губам. — Что ты скажешь, если я уговорю Мишру подписать договор, признающий права Иотии на Полосу мечей?
Тавнос в изумлении произнес:
— Кадир пойдет на это?
Кайла подняла палец.
— Я сказала — «если».
Тавнос задал следующий вопрос:
— Но ведь они не собираются просто подарить нам Полосу мечей, не так ли?
Кайла кивнула.
— Они назначили цену, мы обязуемся защищать уроженцев фалладжи на всей нашей территории, предоставляем охрану для их караванов и вносим в казну фалладжи символическую плату за захваченную нами землю. Они не требуют от нас каких-либо извинений за ее захват. Да, мы должны признать кадира правителем объединенного народа фалладжи. В масштабах государства — цена совершенно бросовая. Но есть еще одно условие, оно-то и является камнем преткновения. В буквальном смысле.
Кайла умолкла, и Тавнос не решился нарушить тишину. Наконец королева продолжила очень холодно:
— Что умеет камень Урзы? Тот, что он носит на шее?
— Ах вот оно что! Камень силы! — воскликнул Тавнос. — Мишра хочет получить талисман своего брата!
— Что он умеет? — упорствовала Кайла. — Урза так редко его снимает.
Тавнос задумался. Растягивая слова, он ответил:
— Кажется, он придает мощь машинам. Урза использует его для починки треснувших силовых кристаллов, но камень работает только в его руках.
— У благородного Мишры свой камень, парный камню брата, — сказала Кайла. — Урза говорил тебе об этом?
Тавнос помолчал, затем покачал головой.
— Урза и мне ничего не говорил. Я узнала от Мишры. И очень удивилась — и тому, что Урза мне ничего не рассказал, и тому, что Мишра раскрыл мне все по собственной воле. — В ее голосе слышалось явное раздражение. — Так что знай — камень обладает какой-то силой, и Мишра хочет его получить. Мишра сказал, что его камень пел ему. А камень Урзы поет?
— Нет, я не замечал, — сказал Тавнос.
— Я тоже, — кивнула Кайла. — Возможно, я неверно истолковала слова Мишры, и «камень пел» — всего лишь изящная фигура речи. Но факт остается фактом — Мишра готов гарантировать нам мир, но взамен он хочет камень Урзы.