– Даже без гроша, господин Джиджиони? – спросила Оливия.
– Ну, гм, нет, – предположил Джиджи.
– Некоторые женщины, например я, понимают, что они стоят гораздо больше любых денег. Но не думаю, что кто-нибудь говорил об этом вашей кузине Джулии.
По крайней мере, ее брат точно этого не делал.
Джиджи молча обдумывал сказанное Оливией в течение нескольких минут и наконец сделал вывод:
– Вы, должно быть, ужасно мудры, госпожа Раскеттл.
– Всего лишь жизненный опыт, – скромно ответила хафлинг.
«Если бы я превратилась в ослицу раньше и была бы свидетелем кражи шпоры, он бы объявил меня величайшим мудрецом в Кормире», – подумала Оливия.
Они проехали мимо дома Джиджи и направились на запад.
– Мы не поедем мимо кладбища? – спросила Оливия.
– Нет, мы повернем раньше. Нам нужно свернуть влево на эту дорогу.
Оливия посмотрела на дорогу, уходящую через поля озимой пшеницы к высокому холму. Там дорога поворачивала на запад и поднималась на холм. Оливия прищурилась от яркого солнца. Она могла разглядеть только что-то белое, стоящее на вершине холма, вероятно, это и был храм. В небе была видна одинокая туча мрачно-черного цвета – грязное пятно на превосходной картине.
Джиджи повернул с мощеной дороги на грязный проселок, ведущий к храму.
Колеса вязли в грязи, хотя лошади еще могли тащить экипаж. Наконец они достигли деревьев у подножия холма, и им пришлось двигаться еще медленнее. В лесу было темно. Оливия вытянула шею и взглянула на небо. Одинокая туча, которую она заметила раньше, теперь была видна сквозь ветви деревьев прямо над ними.
Большая черная птица вылетела из тучи и скрылась за вершинами деревьев.
– Что это? – спросила Оливия.
– Что-что? – не понял Джиджи.
– Там, – сказала Оливия, показывая на тучу. В это время вторая черная тень полетела оттуда к земле. Затем еще, и еще – целая стая.
– Я никогда не видел такого, – сказал Джиджи, прищурившись глядя на птиц.
Кажется, они что-то несут.
– Может быть, мать Лледью держит огромных воронов или летучих мышей, – пробормотала Оливия.
Густой лес закрывал им обзор. Когда экипаж доехал до каменного моста, перекинутого через Серый ручей, лес стал реже, и Оливия смогла заметить крышу и колонны Храма Селины. Висящая над холмом туча закрывала солнце, несмотря на то, что был полдень, стало темно, как в сумерках.
Оливия рассмотрела также несколько фигур, двигающихся по лугу около храма.
– Может быть, это люди, заранее прибывшие на службу? – спросила хафлинг.
– Может быть, – неуверенно согласился Джиджи.
За мостом деревья стали толще, и вершины холма опять не было видно. Выше по холму кто-то с шумом продирался сквозь кусты. Оливия широко раскрыла глаза, ожидая увидеть оленя или медведя.
Внезапно что-то тяжелое упало на крышу экипажа.
– Что это? – закричал Джиджи.
Оливия привстала и обернулась назад. Нечто человекообразное ползло по крыше экипажа. Своими острыми когтями существо цеплялось за доски, длинный язык высовывался между острых зубов, как у змеи. Правая половина его лица была разбита, и оно глядело на хафлинга пустыми глазницами, из которых сочилась мутная слизь.
Задыхаясь, Оливия плюхнулась рядом с Джиджи и вытащила вожжи у него из рук. Ударив лошадей, Оливия заорала:
– Н-но-ооо!
Лошади рванули, и экипаж дернулся. Джиджи вскрикнул от удивления. Оливия слышала, как острые когти скребут по крыше, пытаясь уцепиться за доски, затем последовал глухой удар – незваный пассажир свалился на землю.
Довольная улыбка сошла с лица хафлинга, когда она увидела еще три фигуры, выскочившие из леса на дорогу перед ними. Двое казались вполне нормальными, третий тяжело хромал на одну ногу.
Хафлинг снова щелкнула вожжами и закричала во всю силу своих легких:
– Давай, пошли!
Лошади с ходу налетели на ужасных тварей, пытавшихся задержать карету.
Существа даже не пытались увернуться. Экипаж слегка наклонился, когда колеса переехали тела.
– Госпожа Раскеттл! – закричал Джиджи, с ужасом оглядываясь на трупы на дороге. Вы же задавили этих бедных людей!
– Это не бедные люди, господин Джиджиони, это мертвые люди. Вероятно, это гули. Радость победы Оливии сменилась сильным беспокойством.
– Гули! Вчера были лацедоны! Может быть, нам следует повернуть назад? – нервно спросил Джиджи, вглядываясь вперед.
– А сзади дорога свободна? – спросила Оливия. Джиджи оглянулся. По крайней мере дюжина тварей стояла на дороге позади них.
– Нет, – сказал Драконошпор и снова оглянулся. Его испугали дергающиеся движения гулей.
– Тогда лучше ехать дальше, – закричала Оливия, перекрывая стук копыт.
– Как эти твари посмели появиться на холме, посвященном Селине?
– Вероятно, они боятся кого-то сильнее, чем Селина.
– Но кого?
– У меня есть предположение, что Шута. Он довольно жуткий парень и достаточно неравнодушен к лацедонам. Далеко еще до храма?
Лицо молодого Драконошпора побледнело.
– Еще два поворота, я думаю. А что нам делать, когда мы доберемся до вершины?
– Позвонить в колокол и надеяться, что мать Лледью на этот раз не подумает, что это дети балуются. Пузырек, который дала Кэт, у вас? – спросила Оливия.
– Да, в моем поясе. Мне сейчас выпить?
– Нет. Оставьте его пока не возникнет необходимость. А теперь держите. – Хафлинг отдала Джиджи вожжи и вытащила пузырек, который получила от Кэт.
Экипаж проехал последний поворот и стал подниматься к вершине. Перед ними был луг шириной примерно двадцать пять ярдов. На лугу стоял храм Селины. Рядом с храмом бродили лацедоны. Гигантские стервятники сбрасывали на луг дополнительные силы живых мертвецов. Птицы выглядели не более живыми, чем их груз. Один из стервятников промахнулся, лацедон, прокатившись по крыше, грохнулся на гранитные ступени храма и замер без движения.
Лошади сначала встали на дыбы, потом замерли от страха. Джиджи щелкнул вожжами, но бедные животные не двинулись с места.
Громко стоная, около дюжины зомби медленно побрели к экипажу. На них была грязная военная форма. Тела не очень сильно разложились, как у большинства, но у всех были ужасные ранения: у одного отрублена рука, у второго перерезано горло.
Их трупы явно были подобраны на поле битвы. По шлемам с красными плюмажами большинства зомби и изодранным черным плащам остальных Оливия поняла, что перед ними солдаты Зентильской Твердыни и Захолмья – жертвы непрекращающейся уже много лет войны этих городов за руины Айлаша.