– Не знаю.. Он держал ее в сапоге, а когда ему надо было превратиться, то думал о ней.
– Простите, сэр, – перебил Томас, – но ведь вы не храните шпору в сапоге?
– Почему нет, – сказал Джиджи, похлопывая по правому голенищу, – она как раз здесь, рядом с путеводным камнем. Но почему ты спрашиваешь?
– Могу ли я посоветовать вам, чтобы вы старались не думать о драконах, пока находитесь внутри дома. Может быть, на всякий случай вы положите шпору на стол. Превращение внутри дома может вызвать большие проблемы.
Джиджи вытащил шпору из сапога и положил рядом со своей тарелкой.
– Хорошая мысль, Томас, – сказал он. А то я мог бы стать драконом в посудной лавке, да?
– Вот именно, сэр.
Джиджи закрыл шпору своим носовым платком. Идея превратиться во что-либо, даже там, где достаточно для этого места, пугала его.
«Это должно быть ужасно, – подумал он, – крылья вместо рук, ужасный хвост-жало, покрытый ядом, и чешуйки по всему телу. Как только Коул мог это делать?»
– Извините меня, мать Лледью, – спросила Оливия. – Но вы сказали, что путешествовали с прабабушкой Джиджи. А ей не случалось пользоваться шпорой?
– Да, она делала это. Это начало рассказа. Отцом леди Эсвип был лорд Гулд Третий. Он сам пользовался шпорой, но у него не было сыновей, и леди Эсвип оказалась любимицей стражницы. Она вышла замуж за своего кузена Бендера Драконошпора, который унаследовал титул от своего дяди Гулда. У них было двое сыновей, Гревер и Фортни, и дочь Дора. Стражница выбрала Дору в свои любимицы.
– Понимаю, что Дора не ответила взаимностью, – догадалась Оливия.
– Нет, – сказала жрица, качая головой. Эсвип погибла в бою, когда Дора была еще очень маленькой девочкой. Дора горевала по матери. Через год, когда Дору представили при дворе, какие-то надменные дураки издевались над ней. Они назвали ее звериной дочкой. Когда об этом услышал Его Величество, то проклял их – Ригард всегда был восприимчив к слезам красивых девушек – но зло было совершено. Неважно, что двенадцать поколений Драконошпоров получали благодарность от короны, защищая в облике драконов Кормир. Дора считала силы шпоры чем-то грубым и жестоким и, конечно, причиной смерти ее матери.
– Вот почему она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о них, – сказал Джиджи.
– Почему история про шпору забылась в семье Драконошпоров.
– Более того, – сказала жрица, – поэтому она не вышла замуж. Она не хотела, чтобы стражница назвала следующего, кому пользоваться шпорой. Это было не просто. Она была уверена, что «проклятие» падет на одного из ее детей, поэтому поклялась не иметь детей. Я не смогла отговорить ее от этой глупости.
Мы уговаривали ее, но она перестала посещать храм Селины. Должно быть, для нее стало ужасным ударом, когда она узнала, что стражница выбрала своим любимцем ее племянника Коула. Она обвинила стражницу в смерти Коула, а Дрона в пособничестве стражнице.
Мать Лледью встала из-за стола.
– Я рассказала вам все, что знаю. Мне надо возвращаться в храм.
– Одной? А это не опасно? – запротестовал Джиджи.
– Наверное, Луч уже убрала всех живых мертвецов, – сказала жрица.
– Шут может вернуться и выбросить новых из той тучи, – заметил Джиджи.
Жрица покачала головой.
– Шут не будет больше тратить энергию на меня. Это тебя он боится. У тебя есть шпора, ты можешь овладеть ее силой, и я сказала тебе, что это он убил твоего отца. Ты знаешь, что твой отец должен был победить, если бы колдун не нарушил правила единоборства.
– Итак, у Джиджи тоже есть шанс, – сказала Оливия.
Мать Лледью кивнула.
– Но помни, что у Коула был опыт боя в облике дракона. Я не советую тебе ввязываться в сражение без практики.
Джиджиони не думал о том, чтобы сразиться с Шутом в облике дракона. Эта мысль заставила его похолодеть.
– А теперь я должна идти, Джиджиони, – твердо сказала мать Лледью. – Мне нужно готовиться к поминальной службе. Селина улыбнется тебе.
Джиджи стряхнул оцепенение и поднялся со стула. Он взял шпору и пошел провожать жрицу. Томас последовал за ними.
– Ну, ну, – сказала Оливия, когда за ними закрылась дверь столовой.
– Госпожа Раскеттл, – вызывающим тоном сказала Кэт, – есть все же несколько вещей, которые мне не совсем понятны.
– Я с превеликим удовольствием объясню их, – сказала Оливия, мысленно помолившись Тайморе.
– Знаю, что вы можете, – сказала Кэт. Ну вот, первое. Если шпора была у Джейд, зачем она в ее поисках пыталась шарить в карманах Шута?
– Очевидно, потому, что я не была уверена, что это и была шпора, – ответила Оливия. – Она намекнула, что у нее есть, что рассказать мне, но некто заставил ее поклясться держать это в тайне. Предполагаю, что этот некто был Дрон. Я хотела бы, чтобы она доверила мне свой секрет. Может быть, она осталась бы жива.
Кэт нетерпеливо постучала пальцами по столу. Она никак не могла понять, что же скрывает от нее эта хафлинг. Желая поймать ее на какой-нибудь лжи, Кэт задала следующий вопрос.
– Если я не могу быть обнаружена с помощью волшебства, как же тогда предсказание могло направить Стила прямо в мой карман?
– О, это не так, – объяснила Оливия. – Стил гадал вчера. Ему сказали, что шпора находится в кармане маленькой ослицы. Я это знаю, потому что следила за Стилом, впрочем, как и за Шутом. У тебя вчера не было шпоры.
– Вы следили, – повторила Кэт.
Она не верила ничему, что говорила хафлинг.
– Да. Гадание показало, что шпора в моем кармане.
Оливия все время напрягала мозги. Кэт не должна заподозрить, что она была Пташкой. Ей нужно объяснить, почему Оливию назвали осликом.
– Видите ли, я была… я, – сказала Оливия более твердо, – Маленькая Ослица. Это мой псевдоним среди арферов. По счастью, Стил не знал ни меня, ни моего псевдонима. Я думаю, что Вейкин не хотела открывать ему, где шпора, поэтому предсказание было неконкретным настолько, насколько возможно.
– А какой был псевдоним у вашей партнерши Джейд? – недоверчиво спросила Кэт. Золотой Дракон?
– Серебряная Ложка, – огрызнулась Оливия.
Она снова потянулась за волшебным мешочком Джейд и вытащила оттуда серебряную ложку, которую заметила сегодня утром. Она положила ложку на стол.
– Ее знак, – сказала Оливия.
Кэт взяла ложку.
– Д. Д. Джейд кто? – спросила она.
– Драконошпор, конечно. Как я говорила, она была Драконошпор, как и ты, хотя обычно ее звали Джейд Мор. Она хранила свою подлинную фамилию в секрете.
Оливия говорила уверенно, но сама думала, – «Откуда у Джейд серебряная ложка с ее инициалами – может, это был подарок Дрона?»