Через заднюю дверь вошел массивный человек, в кольчуге и в плаще, но невооруженный. Его голова и плечи возвышались над толпой. Шеф почувствовал, как темнота одиночества в зале суда неожиданно рассеялась.
– Бранд! Ты вернулся! Ты пришел вовремя, у меня сейчас как раз есть время поговорить.
Руку Шефа сжала рука размером с большой кубок, он увидел, как на лице гиганта появилась ответная улыбка.
– Не совсем, лорд ярл. Я приехал два часа назад. Твои стражники не пропустили меня. Они так размахивали алебардами, и при этом ни один из них не понимает по-норвежски, что у меня не хватило духу спорить.
– Ха! Они должны были... Нет! Я отдал приказ, чтобы никто не прерывал суда, за исключением известия о войне. Они правильно поступили. Но мне жаль, что я не догадался сделать исключение для тебя. Я хотел бы, чтобы ты присутствовал на суде и высказал свое мнение.
– Я слышал. – Бранд ткнул назад пальцем. – Глава твоих стражников – из расчета катапульты, он меня знает, хотя я его не знаю. Он принес мне доброго эля – отличный эль, особенно после морского путешествия, чтобы смыть соль, – и сказал, чтобы я послушал через дверь.
– И что ты думаешь? – Шеф развернул Бранда и провел через очищенное уже помещение во двор. – Что ты думаешь о дворе ярла?
– Я поражен. Когда вспоминаю, каким это место было четыре месяца назад – везде грязь, на полу за отсутствием постелей храпят воины, нигде не видно ни кухни, ни еды. А теперь. Стража. Дворецкие. Пекарни и бродильни. Расписные закрывающиеся ставни, вообще все раскрашено. Тебя спрашивают о твоем имени и деле. И сразу записывают!
Бранд нахмурился и осмотрелся, а потом перешел на громкий шепот.
– Шеф... лорд ярл, я хотел сказать. Только одно. Зачем эти чернорясые? Разве можно им доверять? И зачем это ярл, глава воинов, слушает, как пара ослов спорит из-за своих денег? Тебе лучше стрелять из катапульт. Или даже работать в кузнице.
Шеф рассмеялся, поглядывая на массивную серебряную пряжку, которой был заколот плащ друга, на тяжелый кошелек у него на поясе, красивую цепь из серебряных монет.
– Скажи мне, Бранд, как твоя поездка домой? Ты смог купить, что хотел?
На лице Бранда тут же появилось выражение, как у осторожного скупца.
– Кое-какие деньги отдал в надежные руки. Цены в Галланде высоки, а народ озлобился. Но все же, если я когда-нибудь повешу свой топор, у меня будет небольшая ферма, чтобы провести старость.
Шеф снова рассмеялся.
– С твоей долей в чистом серебре ты должен был купить половину округа и отдать под присмотр родственникам.
На этот раз Бранд тоже улыбнулся.
– Признаю, дела пошли неплохо. Лучше, чем когда-либо в моей жизни.
– Ну, что ж, давай поговорим о чернорясых. Чего никто из нас не осознавал, это каково богатство этих домоседов. Богатство целой страны, богатой страны Англии, не бедной и каменистой Норвегии, откуда ты пришел. Десятки тысяч людей возделывают почву, пасут овец, стригут шерсть, держат пчел, рубят лес, плавят железо и разводят лошадей. Более тысячи квадратных миль. Может, тысячи тысяч акров. И все они должны платить мне, ярлу, пусть только военный налог и налог дорожный и мостовой.
– Некоторые выплачивают все. Я забрал себе всю церковную землю. Часть тут же отдал освобожденным рабам, которые сражались за нас, по двадцать акров на человека. Для них это богатство – но блошиный укус по сравнению с оставшимся. Много земли я отдал в аренду – богатым людям Норфолка, за небольшую плату, но за наличность. Те, кто получил землю, не хотят, чтобы вернулась церковь. Большую часть земли я сохранил в своих руках, это собственность ярла. В будущем она будет приносить мне деньги для найма рабочих и солдат.
– Но без чернорясых, как ты их называешь, я не мог бы это сделать. Кто может сохранить в голове все эти земли, товары, суммы, аренды? Торвин знает, как писать нашими буквами, но мало кто еще знает. И вот неожиданно оказалось много грамотных людей, людей церкви, но без земли и без доходов. Некоторые из них работают на меня.
– Но можешь ли ты доверять им, Шеф?
– Те, кто ненавидит меня, и тебя, и Путь, кто никогда не примирится, они ушли к королю Бургреду или к архиепископу Вульфхиру, чтобы поднять войну.
– Надо было убить их всех.
Шеф потрогал свой каменный скипетр.
– Христиане говорят, что кровь мучеников – это сила церкви. Я согласен с ними. Я не создаю мучеников. Но я постарался, чтобы те, кто ушел, знали имена оставшихся. Те, кто работает на меня, никогда не будут прощены. Как и у разбогатевших танов, их судьба теперь зависит от меня.
Они подошли к низкому зданию внутри ограды, которая огибала burg ярла. Ставни здания были открыты, чтобы впустить солнце. Шеф указал на письменные столы, за которыми люди писали на пергаменте, негромко разговаривали друг с другом. На одной стене Бранд увидел большую карту, недавно начерченную, без украшений, но зато со множеством подробностей.
– К зиме у меня будет описание всех мест в Норфолке и карта всего округа. К следующему лету без моего ведома нельзя будет ни пенни заплатить за землю. И тогда у меня будет богатство, которое даже церкви не снилось. Мы сможем делать такое, что никогда раньше не делалось.
– Если серебро будет хорошее, – с сомнением заметил Бранд.
– Оно лучше, чем на севере. Вот о чем я думал. Мне кажется, что в Англии, во всех королевствах есть определенное количество серебра. И всегда такое же количество работы, за которое надо платить серебром: покупать землю, товары. Но все больше и больше серебра оседает в сундуках церкви, или меняется на золото, или идет на изготовление драгоценностей, которые больше не идут в оборот. И чем больше его уходит...
Шеф запнулся, не мог ни по-английски, ни по-норвежски объяснить, что он имеет в виду.
– Вот что я хочу сказать. Церковь слишком много вытягивала из северных королевств, но ничего не давала взамен. Поэтому здесь такие плохие монеты. Король Эдмунд был не так щедр к церкви, и потому у него монеты лучше. Скоро наши монеты станут лучшими.
– И не только монеты будут лучшими, Бранд. – Молодой ярл повернулся лицом к своему массивному товарищу, его единственный глаз блестел. – Я хочу, чтобы Норфолк стал лучшим, самым счастливым местом во всех северных землях. Местом, где любой от детского возраста до старости жил бы в безопасности. Где мы могли бы жить как люди, а не как звери, вырывающие друг у друга пищу. Где мы могли бы помогать друг другу.
– Потому что от Ордлафа, управляющего Бридлингтоном, я узнал кое-что новое. И от рабов, которые делали мою карту и привели нас к разгадке головоломки Эдмунда. И Пути это необходимо знать. Что самое ценное для Пути, Пути Асгарда?
– Новые знания, – ответил Бранд, машинально сжимая свой молот-подвеску.
– Новые знания – это хорошо. Не у всех они есть. Но то, о чем я говорю, не хуже, и его можно получить всюду. Старые знания, которые мы просто не узнаем. Я понял это гораздо лучше, когда стал ярлом. Всегда есть кто-то, кто может ответить на твой вопрос, сообщить нужное средство. Но просто никто об этом обычно не спрашивает его. Или ее. Это может быть раб, бедный крестьянин. Старуха, управляющий рыбацким поселком, священник.