Этот довод немного его успокоил, но с того самого дня ему начал сниться один и тот же сон, от которого он всегда просыпался весь мокрый от пота. Звонок в дверь, он идет открывать и на пороге видит свою жену, которая с ненавистью смотрит на него. Волосы ее распущены, как и тогда, когда они несли ее на утес. Она что-то говорит ему, но он ее не слышит и старается закрыть дверь. Она почему-то не закрывается, а, наоборот, открывается еще шире. Никита понимает, что, если сейчас его жена войдет в дом, – это конец, он погибнет. В этот момент, когда ужас, охвативший все его существо, доходил до своего апогея, мужчина почти всегда просыпался. Сначала кошмар снился ему с периодичностью раз в неделю, потом это стало сниться чаще, а сейчас сон повторялся практически каждую ночь. Он вскакивал весь в поту и шел курить на кухню. Никита уже боялся ложиться спать и начал пить на ночь транквилизаторы. Нервы были на пределе, голова совершенно не отдыхала. От бессонных ночей он стал злым и вспыльчивым. Сейчас, когда ему объявили о том, что тело наконец-то найдено, он молча перекрестился и почувствовал, что внутренняя пружина, которая была завинчена до предела, потихоньку стала отпускать. Осталась только одна проблема: эта ненавистная баба, которая и подбила его на преступление. Раньше, когда еще была жива Нина, ему казалось, что он любит эту женщину, но после того, как они вдвоем сбросили бесчувственное тело его жены с утеса, он вдруг понял, что больше не может видеть ее смазливое лицо. Он возненавидел ее всеми фибрами своей грешной души. Себя самого он возненавидел еще больше – за слабохарактерность и трусость.
Почувствовав себя наконец-то настоящим хозяином, Никита решил проехать по «своим владениям», так сказать, с ревизией. Когда он зашел в палату к Нине, та так перепугалась от неожиданности, что, когда мужчина начал, лучезарно улыбаясь, о чем-то ее спрашивать, она только мычала в ответ и невпопад мотала головой. У девушки напрочь выскочило из памяти, что ее лицо забинтовано и узнать ее просто невозможно. Ко всему прочему, ей уже давно сделаны операции, и после них от прежней Нины остались только уши. Никита, так и не добившись от странной пациентки ни слова, озадаченно покачал головой и вышел из палаты.
– Странная, однако, женщина, – пробормотал он и посмотрел на Виктора. – Кто она такая?
– Очень богатая и известная особа, просила, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не узнал, что она сделала себе подтяжку. Она из шоу-бизнеса, сами понимаете, как они боятся огласки, – тут же нашелся врач.
– А, тогда понятно, а то я уж испугался, что это ненормальная какая-то, – облегченно вздохнул новоиспеченный «хозяин» клиники.
Виктор тоже незаметно выдохнул, похвалив себя за сообразительность.
Нина долго не могла опомниться после этого визита, но, когда наконец пришла в себя, сообразила, что совершенно неузнаваема.
– Вот идиотка, – расхохоталась девушка, – надо же было так забыться! А муженек-то мой бывший морду отожрал, аж лоснится, – прошипела Нина. – Ну, ничего, милый, я тебя заставлю твой жирок подрастрясти, так похудеешь, что сам удивишься!
Наконец наступил долгожданный день, когда Виктор вошел в палату к Нине с сияющей улыбкой на лице.
– Ну, готова к сегодняшнему событию, авантюристка? – проговорил доктор и хитро посмотрел на необычную пациентку.
– Ой, Витя, если честно, то я с нетерпением ждала этого дня все это время. А когда он наконец наступил, мне вдруг стало страшно…
– Чего же ты боишься?
– Сама не знаю, боюсь, и все, – дрожа всем телом, ответила Нина и посмотрела на доктора таким испуганным взглядом, что он невольно расхохотался.
– Ну, Нина Юрьевна, такого я от тебя не ожидал. И потом, раньше нужно было бояться, а не теперь, когда дело сделано. Теперь, моя милая, остается только принимать все как есть, – с издевкой проговорил доктор, напоминая тем самым, что он обо всем предупреждал заранее.
– Как ты думаешь, а как там… всё? – осторожно спросила девушка.
– Я думаю, что замечательно, и нечего паниковать раньше времени, – сжалился над девушкой доктор и подмигнул, чтобы подбодрить ее. – Сейчас снимем бинты, и все будет хорошо. Правда, хочу предупредить сразу, что краснота еще не совсем прошла, но это тебя не должно пугать, так должно и быть.
– Какая еще краснота? Ты же мне говорил, что будет только отечность, потом она пройдет и все будет в порядке. Ты меня обманул? – вознегодовала Нина.
– Прекрати немедленно на меня кричать. Сейчас я не твой подчиненный, я твой врач, а ты – моя пациентка, – строго одернул ее доктор. – Я не господь бог, а всего лишь хирург-косметолог.
Увидев испуганный взгляд девушки, он покачал головой и уже более мягким голосом проговорил:
– Успокойся, все нормально. Еще не дошла наша медицина до совершенства. Да, будет небольшая краснота, и ничего здесь не попишешь. Но она быстро пройдет, как только кожа начнет дышать. В бинтах ей не очень-то комфортно. Садись у окна и перестань трястись, будем начинать. – И он тихонько подтолкнул Нину к окну.
Нина послушно уселась на стул у окна и приготовилась к неизбежному. Доктор аккуратно начал снимать бинты. Когда последняя повязка упала к ногам девушки, он, не показывая никаких эмоций, начал рассматривать дело собственных рук. Он сделал много всевозможных операций, но еще ни разу в своей жизни так не волновался. Он старался держать себя в руках и не смотреть Нине в глаза, в которых застыл такой ужас, что на девушку жалко было смотреть. Закончив осмотр, Виктор широко улыбнулся и довольно покачал головой.
– Сказать, что я думаю по этому поводу? – спросил он.
Нина настороженно посмотрела на эскулапа, но ничего не ответила, а лишь кивнула.
– Это лучшее, что я создавал за все время своей работы, – очень торжественно провозгласил хирург.
– Вить, ты меня хочешь успокоить? – простонала Нина.
– Нет, сама посмотри, – продолжая улыбаться, ответил доктор и поднял Нину со стула, чтобы подвести ее к зеркалу.
Она, спотыкаясь, пошла за ним. Ноги категорически отказывались двигаться, поэтому колени поминутно подламывались. Девушка, подойдя к зеркалу, невольно опустила глаза, чтобы не сразу увидеть то, что с ней проделал Виктор.
– Не бойся, Нина, смотри, – поднимая рукой подбородок девушки, сказал врач.
Нина подняла глаза и вздрогнула. Из зеркала на нее смотрела совершенно незнакомая девушка с умопомрачительной внешностью. Она даже оглянулась назад, не стоит ли та незнакомка сзади. Но позади никого не было, и Нина еще раз взглянула на свое отражение.
– Витя, это я? Это точно я?! Мне не снится сон? Может, ты напоил меня чем-то, что вызывает галлюцинации? – задыхаясь от распирающей ее радости, сыпала вопросами Нина.
– Ты, ты, успокойся, – смеялся Виктор, сам любуясь тем, что видел.
– Витя, ты гений! – вдруг взвизгнула девушка и повисла у хирурга на шее.
– Задушишь, прекрати немедленно, – захохотал Зотов.