Матвей остался ждать в машине.
– Выключи сотовый, – сказал он вслед Астре. – А то Глебов позвонит в самый неподходящий момент.
Казаринова сидела за столиком, накрытым бордовой скатертью. Интерьер кафе был выдержан в красных тонах: пестрые светильники, искусственные цветы, официантки в коротких красных платьицах. Сильный запах перца и приправы для плова. Наверное, дешевая и невкусная кухня.
Жена художника была одета в коричневый свитер и темную юбку. Она подняла на Астру глаза, в которых блеснуло торжество.
– Как продвигаются дела с наследством?
– Туго.
Женщина понимающе кивнула. Ее прическа, приглаженная и собранная сзади в пучок, делала ее похожей на учительницу.
– Трудно заставить богатеев раскошелиться.
Она ничего не заказала, рассчитывая на угощение. За такие сведения адвокатша не поскупится.
– Здесь готовят по-восточному, – сказала Астра, просматривая меню. – Вы любите плов?
– Это кафе – рядом с нашим домом.
Она объяснила, почему пришла именно сюда, – близко, можно добраться пешком.
– Мне что-нибудь легкое. Салат из мидий, кальмары, жаренные на открытом огне…
Астра выбрала блюда и сделала заказ, включив туда бутылку шампанского и свежий ананас.
Казаринова просияла. Она предвкушала удовольствие от вкусного ужина и возможности подложить свинью этой вертихвостке Магде.
– У меня есть условие. Ни я, ни мой муж не должны иметь никакого отношения к скандалу, который вот-вот разразится. Вы не станете упоминать нашу фамилию, когда прижмете госпожу Глебову. Даете слово?
– Да, конечно!
Астра выразила свое согласие раньше, чем успела подумать. Торг был неуместен.
– И еще мы с Колей ужасно стеснены в средствах… – Она замялась, поглядывая на сумочку в руках Астры. – Информация – тоже товар. Я ведь не обязана вам помогать?
«Адвокатша» достала деньги и положила на скатерть. В конце концов, платит Глебов. Он сам просил разобраться, что замыслила его жена.
– Это чрезвычайно важная информация…
Астра поняла намек и добавила пару купюр.
Казаринова накрыла доллары салфеткой и, наклонившись вперед, легла грудью на стол. От нее шел запах цветочных духов.
– Магда убила человека, – прошептала она. – Знаете, кого? Известного банкира Феоктистова!
«Адвокатша», как и следовало ожидать, рот раскрыла от удивления.
– Вы ничего не путаете?
– Я смотрела вечерние новости. Репортаж с места трагедии! Только там передали, что Феоктистов, по предварительной версии, стал жертвой грабителей. Это неправда. Его убила Магда! Есть свидетель…
– Вы серьезно? Кто-то видел, как госпожа Глебова…
– То-то и оно, что видел, – нетерпеливо произнесла Алла. – Собственными глазами!
– И вы можете назвать имя этого человека?
– Зачем? Разве вам мало одного факта убийства?
Астра прерывисто вздохнула – она рассчитывала услышать совершенно другое. Думала, прояснятся обстоятельства смерти Коломбины. А тут – второй труп?
– Почему я должна вам верить?
Казаринова порозовела от негодования:
– Я похожа на лгунью? Убийство произошло на Востряковском кладбище, там, где похоронены Левашовы.
– Ну и что же?
– А то! Вчера Магда была на могиле родителей, а этот Феоктистов начал к ней приставать. Она отбивалась, потом выхватила из сумочки нож, зарезала его и убежала. Она преступница!
До Астры не доходил смысл сказанного. Она настроилась на убийство Коломбины, а не какого-то Феоктистова. Впрочем, фамилия знакомая.
– Я вам не верю.
– Напрасно.
Официантка принесла плохо прожаренные кальмары и теплое шампанское. Ананас был нарезан с кожурой, но женщины, поглощенные разговором, не обратили внимания на такие мелочи.
Казаринова с презрительной улыбкой ковыряла вилкой салат из мидий.
– Пока милиция ничего не пронюхала, Магда у вас в руках. А завтра кто-нибудь захочет ее посадить. Вы упустите свой шанс…
«…выжать кругленькую сумму из этой жадной стервы!» – мысленно окончила она фразу, не рискнув произнести вслух.
– «Кто-нибудь»… – пробормотала Астра. – Вы себя имеете в виду?
– Почему бы и нет? Убийца должен быть наказан. Не так ли?
От кальмаров шел острый запах зелени и оливкового масла.
– Вы были на кладбище и все видели?
– Я – не я, какая разница?
Алла залпом выпила бокал шампанского и начала нервно жевать, глаза ее бегали. «Не она, а ее дражайший супруг! – догадалась Астра. – Он ходит за Магдой хвостом, подкарауливает ее, где только может. Зная дату гибели ее родителей, он отправился на могилу, уверенный, что Магда непременно придет. Он прятался среди памятников, наблюдая за обожаемой женщиной, и случайно стал свидетелем… Разумеется, он скрылся. Он не мог предать свою музу, свою „вечную возлюбленную“! Скорее он дал бы порезать себя на куски. Но дома, дрожа от возбуждения, он не выдержал и рассказал все жене. Он был не в силах молчать и поделился страшной тайной с самым преданным человеком».
– Мне нужно знать подробности, – потребовала Астра. – Мельчайшие!
– Я изложу их вам.
И Казаринова добросовестно передала ей все, что удалось увидеть Николаю. Тот сначала не понял, отчего упал толстый мужчина в дорогом пальто. Магда убежала… Он уже хотел подойти и взглянуть на незадачливого ухажера, когда откуда-то выскочил охранник. Склонился над шефом, пытаясь привести того в чувство, потом выругался, встал и начал куда-то названивать по сотовому. Вызвал милицию, «Скорую», сообщил об убийстве еще кому-то – наверное, другим охранникам.
Казаринова называла мужа «очевидцем», но Астра не сомневалась, что та говорит о Николае. Он проступал за каждым ее словом, вырисовывался четче и четче – при этом выражение ее лица невольно смягчалось, и в глазах появлялась несвойственная нежность.
– Когда это случилось?
– Сегодня, около одиннадцати утра.
Астра прикидывала в уме, где находился в это время Глебов. Спал в квартире? Вот почему жена позвонила ему только вечером. Она была подавлена содеянным, возможно, напилась абсента и впала в невменяемое состояние. Под вечер очухалась и решила признаться во всем мужу. Чтобы они вместе придумали выход из ужасной ситуации.
Астра достала из сумочки телефон и посмотрела, не высветились ли непринятые звонки.
Вот почему Алексей до сих пор с ней не связался, хотя обещал! Он в шоке от услышанного. В полном ауте. Мечется в поисках лазейки, которая позволит им с женой ускользнуть от разоблачения. От правосудия. От позора.