– И где этот дольмен находится? – спросил Матвей.
– Андрюха обещал показать… Не успел…
* * *
Ночь Астра и Матвей провели без сна. Она звонила Борисову, начальнику службы безопасности отца, просила собрать сведения об отношениях старшего Юдина и некой Элизы, покончившей жизнь самоубийством, – была ли такая история, или Храпов все выдумал.
– Ты сомневаешься? – удивлялся Матвей. – Однако Спиридон не отрицает, что…
– А вдруг Элиза жива? Тогда дело коренным образом меняется.
– Думаешь, она скрывается под именем Теплищевой, Нагорной или Самойленко? Все три дамы не подходят по возрасту.
– У Элизы могла быть дочь… Богини мщения принимают разные обличья.
– Намекаешь на Елену?
– Ее появление в семье Юдиных окружает слишком много загадок.
Матвей только развел руками. Он то выходил на балкон и стоял там, слушая пение цикад, то возвращался в комнату. Ему даже приходило в голову, что Катя Ушакова могла быть дочерью Элизы… Кто же тогда Галина Николаевна? Приемная мать?
Не найдя ответа, он сокрушенно вздыхал.
Крымская ночь накрыла степь своим черным крылом. Когда-то под этими звездами скакали воинственные скифы, сарматы и амазонки, топтала землю греческая пехота, в храме богини Артемиды правили службу молодые жрицы, прекрасные и жестокие…
Астра жгла свечи, смотрела в зеркало… Отчаявшись получить подсказку «с той стороны», она достала ноутбук и зарылась в Интернет.
– Все не то… – жаловалась она Матвею. – Все не так.
– Давай спать.
– Мы не можем допустить еще одной смерти.
– Судьба людей не зависит от нас с тобой…
Он прилег и задремал. Во сне он видел себя Брюсом – колдуном, астрологом, воином. В нем заговорила кровь шотландских королей и древних кельтов. Граф Брюс любил странную и недоступную женщину, эта любовь преследовала его, мучила и вела за собой. Возможно, он придумал ее, чтобы вечно стремиться к недосягаемому идеалу…
Он открыл глаза. Женщина сидела за туалетным столиком, вокруг догорали свечи. Пахло воском и ее духами. Мускус, ирис, влажные тропики… Разве ему известно, как пахнут тропики после дождя? Все это записано в подсознании, в тех недрах души, которые никогда не раскрываются до конца…
Разве не Эрос движет звездами?.. Разве не вечное влечение – «неисполненное томление» – лежит в основе притяжения светил и людей, в основе добра и зла? Разве не скрытая сексуальность заводит толпу и превращает добропорядочного гражданина в зверя? Никто еще не отважился спуститься в «темное царство» основного инстинкта и рассказать о его скрытых мотивах…
Он не сразу сообразил, что смотрит на Астру глазами Брюса. Почему его так тянет к ней? Всегда тянуло? Даже когда он еще не знал ее…
– Я читал трактаты Абеляра [21] и письма Элоизы, – произнес он. – Откровения философа и влюбленной женщины.
– Почему ты заговорил об этом? Ты же спал…
– Я не спал. Я был Брюсом… и кое-что понял.
– Лишняя буква «о»! – улыбнулась она. – Мы разными путями пришли к одному и тому же. Элоиза, племянница каноника Фульбера, и Пьер Абеляр, религиозный философ. Они любили друг друга, сначала по-земному страстно, потом на расстоянии. Элоиза постриглась в монахини, Абеляр тоже стал монахом и отправился в дальнюю обитель на берегу океана. Но ни годы, ни разлука не повлияли на силу их взаимного чувства. И это в двенадцатом веке! Вот откуда началось Возрождение…
– Значит, мы думаем одинаково?
– Абсолютно. Я порылась в Интернете и поняла, почему старший Юдин назвал виллу «Элоиза». Этим он выразил свою приверженность любви духовной, а не плотской. Вероятно, так он видит собственную историю отношений с Элизой, которая не переросла в нечто большее.
Матвей окончательно проснулся. Край неба над морем посветлел. Чистый рассвет обещал ясный и жаркий день.
– Месть Элизы – ложная версия, – заявил он. – Надо идти к Юдиным и трясти их.
– Как советовал Храпов?
– У нас есть козыри…
Спиридон увидел их с балкона и помахал рукой.
– Спускайтесь в сад, – сказала Астра. – Тут чудесно. Как Елена?
– Спит…
– Спящая красавица, – прошептал Матвей. – Он ее чем-то поит, ей-богу!
– Тише…
Антон поливал газоны и клумбы. Он оглянулся на голоса и тут же вернулся к своему занятию. Пусть обсуждают, что угодно, только бы его не трогали.
Дверь в столовую была открыта, из кухни доносился стук – кухарка готовила отбивные. Коты наслаждались завтраком: новая горничная вынесла им тарелочку с мясными обрезками.
Молодой хозяин появился во дворе раньше, чем ожидала Астра. Он был в светлой спортивной одежде и темных очках.
– Присаживайтесь… – улыбнулся Матвей. – Вы не откажетесь нам помочь?
– Это мой долг.
Его голос был холоден, а взгляд прятался за непроницаемыми стеклами очков.
– Убит Андрей Ушаков…
– Я слышал, он попал под машину.
– Парня сбили насмерть. Брат и сестра погибли в один и тот же день – когда вы объявили, что едете в Ялту, а сами остались в городе.
Рид заложил ногу на ногу и демонстрировал полное спокойствие.
– Я должен вам отвечать?
– Разве вы не хотите разобраться, что происходит?
– Хочу. Только в чем заключается моя помощь? Я понятия не имею, кто убил Катю и…
– Андрея, – подсказала Астра.
Юдин кивнул. Черты его лица заострились, он весь подобрался, приготовился к отпору.
– С каким диагнозом ваша жена лежала в частной клинике?
Он ожидал другого вопроса и не сумел скрыть замешательства. Тень пробежала по его красивому породистому лицу, но он сделал над собой усилие:
– Елена тут ни при чем.
– У нее нет алиби на время убийства Ушаковых и у вас тоже. Следователь пока уверен, что вы с женой в тот день ездили в Ялту. Но в любой момент один из тех, кто видел вашу жену на набережной…
– Да, да, я понял! – раздраженно прервал Юдин. – Ну и что? Разве мы под подозрением? Кстати, с чего вы взяли, будто брата Кати сбили нарочно? Сейчас полно водителей, которые садятся за руль пьяными или обкуренными.
«Кого он выгораживает, себя или ее? – думала Астра, глядя на его руки с длинными сильными пальцами, на золотую цепочку на мощной загорелой шее, на гладко выбритый, по-мужски твердый подбородок. – Хорош собой, умен, богат, а женился на психически больной женщине. Почему? Любовь? Как она зародилась между ними? Где был тот узкий мостик, на котором судьба свела их друг с другом?»