- Господи, я же не на исповедь сюда пришла?! Чего ты добиваешься?
- Твой сын… от Калмыкова?
- Конечно! Тогда он… у него еще кое-что получалось… не каждый раз. Были проблемы! Но я успела забеременеть. - Она покраснела, рассердилась. - Что ты уставился, как удав? Я не на допросе!
- Какого рода возникали проблемы?
- Ему… требовались разные ухищрения, - она смущенно захихикала. - Я не могу вслух…
- Не строй из себя невинную овечку. То, что ты вытворяешь в постели, не каждый выдержит. В скромности тебя упрекнуть нельзя!
Лариса по-кошачьи прищурилась, вытянула губы трубочкой.
- Я расскажу… но шепотом, на ушко.
Она привстала, обняла Матвея за шею и притянула к себе, прильнула губами к его уху, зашептала быстро, горячо…
Он слушал со все возрастающим изумлением.
* * *
Борисов сидел в маленьком подвальном кафе, обедал и ждал сотрудника, которому поручил глаз не спускать с Иваницына. В рабочее время за главным менеджером наблюдал один человек, в нерабочее - другой. Они докладывали по очереди.
Борисов доел борщ, придвинул тарелку с пловом, заставляя себя жевать. Аппетит пропал с тех пор, как он обнаружил труп Марины Степновой. Такой головной боли у него давно не было. Погода тоже не располагала к бодрости духа: дождь, слякоть, небо, затянутое сизыми тучами.
Ельцов запретил сообщать в милицию об убийстве, и начальник охранной службы подчинился. В конце концов, он незаконно проник в квартиру, да еще и оставил милицейских сыщиков без некоторых улик - тоже внес свою лепту в запутывание следствия. Оно все-таки началось, после того, как Марину стал разыскивать главврач стоматологической поликлиники. Он позвонил ее матери, та всполошилась, приехала, вызвала слесаря, дверь вскрыли… со всеми вытекающими последствиями.
- Держи руку на пульсе, Коля, - приказал Ельцов. - Я должен знать о каждом их шаге. - Он имел в виду официальное следствие. - Я не допущу, чтобы имя моей дочери поливали грязью. Этому паршивцу Захарке повезло: как ее жених - пусть ничтожный и лживый - он находится под моим покровительством. Надеюсь, никто не видел его у дома Марины в день убийства. Если он виноват, я сам его накажу.
Борисов не был сторонником самовольной расправы, которая, к сожалению, зачастую подменяла собой правосудие. Ельцов старался не вступать в конфликт с законом, поэтому они сработались. Но обстоятельства меняются.
Николай Семенович воспользовался своими связями в правоохранительных органах и узнал, что дело зашло в тупик: следов почти никаких, подозреваемые отсутствуют. Экспертиза не обнаружила воды в легких погибшей, значит, ее опустили головой в воду уже мертвой. Зачем? Мало ли психов в наше время?! Мотив мог быть у нескольких: у врача-стоматолога, который поскандалил с Мариной из-за пациента; у отчима, который с ней не ладил; у мужчины, от которого она забеременела, и у неизвестного грабителя… или грабителей. Оперативники опросили соседей, коллег по работе, друзей - все недоумевали и разводили руками. Врач во время убийства Степновой находился в ялтинском санатории; отчим давно не поддерживал отношений с падчерицей; личность отца неродившегося ребенка пока не установили; грабителей безуспешно ищут. Следователь склонялся к версии ограбления из-за разгрома в квартире потерпевшей. Марина, дескать, пострадала случайно: Возможно, воры не сразу ее заметили, или она пыталась поднять крик, вот и поплатилась. На шум в квартире никто не обратил внимания, люди целый день на работе.
Никто не имел понятия, с кем она встречалась, был ли у Марины любовник.
Ай, Захар, молодец! Конспирировался, как заправский разведчик. Небось, перед Ельцовым бил себя в грудь и клялся всеми святыми, что ребенок не от него. Поверил тот или не поверил? Может, и правда, не от него. Женщины кого угодно обведут вокруг пальца.
Борисова мучил еще один вопрос: кто фотографировал Марину и Захара? Однако ему никто не поручал докапываться до истины. Скорее, Ельцов боялся углубляться в ситуацию. А проявлять инициативу Николаю Семеновичу ни к чему. Он исполнитель, и только. Сказали следить за Иваницыным - он следит; сказали искать Астру - он ищет.
Поиски беглянки пока не дали результата. Борисов не сумел связаться с братом Лиланы Сергеевны: геолог вернулся из экспедиции и пропивал заработанные деньги. Где, с кем? «Опять у какой-нибудь бабы залег, - говорили его коллеги. - Выйдет из загула, сам объявится».
Звонок в Богучаны тоже оказался бесполезным. Местный оперативник не стал зря обнадеживать. Астра Ельцова? Нет, такой женщины он не видел и ничего о ней не слышал. Ходить по домам и расспрашивать о новоприбывших бессмысленно - мартышкин труд. Этак можно нарваться на неприятности: народ к стражам закона относится с опаской, да что там греха таить, недолюбливает. Мало ли, кто к кому приезжает и зачем? Люди не обязаны отчитываться.
- Я побеседую с сознательными гражданами, - пообещал он. - Но рассчитывать на помощь населения не советую. К тому же, как я понял, вы ведете частное расследование?
Борисов вынужден был подтвердить: так и есть. Он положил трубку с тяжелым сердцем. Вряд ли Астра в Богучанах… и вообще, если она прячется, то глупо ожидать, что она будет разгуливать по улицам и называть свое имя каждому встречному. На первый взгляд, у нее нет причин скрываться…
«Выходит, дочь Ельцова могла убить свою подругу? - рассуждал Николай. - Мотив налицо - ревность. А я сыграл ей на руку, уничтожив отпечатки пальцев в квартире Марины… или невольно помог другому преступнику. Не факт, что Степнову лишила жизни именно Астра. Но очень похоже. Зачем только она перерыла всю квартиру? Что искала? Неужели, фотографии, компрометирующие ее жениха? Трогательная забота. Какой ей смысл спасать репутацию Иваницына? Хотя… она могла беспокоиться о себе: не желала стать объектом пересудов в случае, если снимки будут фигурировать в деле. Что ж, разумно».
Борисов не сбрасывал со счетов и Захара - у того тоже был мотив. Естественно, он все отрицает! Признаться - значит, подписать себе приговор.
«Кстати, они со Степновой умело маскировались, - подумал он. - Даже я ничего такого не замечал. Вели себя довольно естественно, по-приятельски».
Начальник охраны допил кофе, промокнул губы салфеткой и нетерпеливо взглянул на часы. Опаздывает парень, надо укреплять дисциплину.
- Я уже здесь, - запыхавшись, сообщил молодой человек и плюхнулся на стул. - Извините, пробки!
- На метро надо ездить, дорогой.
- Характер деятельности не позволяет.
- Ну, ты и загнул! Прямо как на партийном съезде! Эх, молодежь, привыкли на машинах раскатывать, шагу уже ступить не можете. Нам раньше таких условий не создавали, а работали мы не хуже. И везде успевали, между прочим! Ладно, докладывай.
По словам сотрудника, Иваницын вел самый обычный образ жизни: после работы ехал домой, по дороге заходил в магазины, покупал в основном продукты, потом оставлял машину на платной стоянке, пешком шел домой, закрывался в квартире и до утра спал.