– А Филипп? – спросила любознательная Ирка, которой этот экскурс в историю не казался несвоевременным.
– Что – Филипп? – Я уже поднималась по лестнице.
– А Филипп какую жертву принес ради победы?
– М-м-м… Не помню, – призналась я. – Кажется, не менял рубашку, хотя я не уверена. Возможно, без смены белья обходилась все та же Изабелла.
– Нет, наверняка Филипп, – уверенно заявила Ирка. – Ты что, мужиков не знаешь? Им если с утра пораньше не сунешь под нос чистые трусы, носки и рубашку, они так и будут таскаться в грязном!
Слово «трусы» напомнило мне о Галке, разыскивающей пропавшего Андрюху.
– Послушай, я вот о чем подумала! – Я круто развернулась на лестнице, едва не столкнув вниз топающую за мной Ирку. – А что, если Андрюха не к бабе сбежал? Что, если его арестовали?
– За убийство Димы? – Подруга враз смекнула, куда я клоню.
– Это нужно проверить! – Я уселась прямо на ступеньку, сняла с пояса мобильник и набрала номер Сереги Лазарчука.
– Лазарчук, – бодро, но неприветливо ответил приятель-сыщик.
– Добрый вечер, Лазарчук! – сказала я.
– Лучше бы ты пожелала мне доброй ночи, – вздохнул Серега.
– Может, тебе еще и одеяльце подоткнуть? – громко спросила Ирка, норовящая прижаться к моему лбу своим, чтобы слышать голос в трубке.
– Девочки веселятся? – поинтересовался Лазарчук, давая понять, что услышал Ирку.
– Не скучаем, – уклончиво ответила я. – А ты почему не спишь? Может, кого-нибудь допрашиваешь?
– Кого, например?
– Например, Андрюху?
– Почему Андрюху? – По тону чувствовалось, что капитан удивился.
– А почему нет? Разве вы его не арестовали? – нажимала я.
– За что?!
– За убийство Димы! – воскликнули мы с Иркой дружным дуэтом.
– Минутку, девочки, давайте замедлим темп, – попросил капитан. – Похоже, вы знаете что-то такое, чего не знаю я? Ленка, ты опять взялась за старое, открыла самодеятельное следствие? Значит, так: сиди дома, я сейчас приеду, и ты мне все расскажешь!
– Ой! – Я поспешно вырубила трубку и посмотрела на подругу, которая тоже выглядела испуганной. – Ирка, мы себя выдали!
– И еще сдали Андрюху, – мрачно кивнула подруга. – Теперь, даже если менты его еще не повязали, у них может возникнуть желание это сделать.
– Пойдем, – я вскочила на ноги и потянула подругу за рукав. – У нас мало времени. Через полчаса Серега будет стучаться в мою дверь, никто ему не откроет, и тогда наш друг-сыщик вспомнит, что слышал в трубке и твой голос. Он сообразит, что я с семейством снова гощу у тебя, и примчится сюда. Надеюсь, впрочем, что это случится только утром.
Ирка посмотрела на часы и довольно неуверенно повторила:
– Надеюсь.
И мы пошли в библиотеку, где я надеялась найти что-нибудь такое, что помогло бы нам задним числом получше узнать усопших Аделаиду и Диму: фотографии, документы.
– Думаешь, документы здесь? – покачала головой недоверчивая Ирка. – Их могли забрать менты.
– Только в том случае, если они знают, что смерть Аделаиды имела не естественную причину, – не согласилась я. – В противном случае зачем им вообще интересоваться покойницей?
– А я знаю, что паспорт умершего надлежит сдать, – уперлась Ирка. – И другие документы, возможно, тоже.
– Но не все же? – При свете фонарика, который держала Ирка, я просматривала содержимое ящиков кабинетного стола.
Последний поход в «Планиду» обогатил мой опыт по этой части, я потрошила ящики ловко, быстро и результативно. Все книжицы и корочки, мало-мальски похожие на документы, я без разбору бросала в черный полиэтиленовый пакет для мусора, специально с этой целью прихваченный мной с Иркиной кухни. Рассмотреть и изучить добычу мы с подругой решили в более подходящей обстановке и при нормальном освещении, для чего трофеи следовало переместить в соседний дом.
Я так насобачилась выхватывать взглядом разно-цветные корочки, что не обратила никакого внимания на скромную картонную папочку с тряпичными завязками, и только бдительная Ирка ткнула меня носом в многообещающую надпись: «Ксерокопии». Понукаемая подругой, я развязала тесемки и открыла папку. Внутри лежала стопка бумажных листов с копиями самых разных документов, включая паспорта Аделаиды и Димы.
– Если бы не я, ты бы проворонила самое ценное! – пыжась от гордости, вещала Ирка. – А теперь благодаря мне мы сможем составить максимально полную картину жизни и деятельности фигурантов!
– Только не проболтайся об этом Лазарчуку, когда он примчится нас «раскалывать», – попросила я, пакуя добычу в мусорный мешок.
Ирка сразу увяла, перестала радостно бубнить, и мы скоренько покинули чужой дом, не забыв закрыть за собой дверь на ключ. Переполовиненная луна застенчиво спряталась за тучи, подсвеченные зелененьким стрелки на Иркиных часах показывали четверть первого.
Приставучий Лазарчук, появления которого я подсознательно ждала всю ночь до утра, так и не появился. Зря только мне сон испортил!
Суббота
Прокрадываясь ночью в дом, мы с Иркой забыли запереть входную дверь, и наша забывчивость имела печальные последствия. Поутру Томка, которому надоело сидеть в вольере, умудрился вскарабкаться на собственную конуру, с нее перемахнул через полутораметровое ограждение и вырвался на оперативный простор двора. Приоткрытая дверь черного хода неизбежно привлекла внимание энергичного и предприимчивого пса, и он без раздумий вторгся в дом. В результате курица, с вечера размораживавшаяся в мойке, попала не в кастрюлю, а в желудок вечно голодной собаки. В кастрюлю, ожидавшую своего часа, сунулся сам Томка. Не найдя там ничего интересного, разочарованный пес свалил с плиты и эту кастрюлю, и крышку от нее, и чайник с водой. Посуда упала на пол с грохотом и колокольным звоном, отчего в доме мигом пробудились все, кто доселе спал. Поднятые по тревоге, мы устроили облаву на собаку и порезвились на славу.
– Ну все, борща на обед не будет! – сокрушенно объявила Ирка уже после того, как четвероногий пожиратель куриц был с позором изгнан во двор.
– Куры кончились? – с пониманием спросил Моржик, с аппетитом уплетая вчерашний окорочок. – Я сейчас же съезжу на рынок!
– Зачем на рынок? – удивился Колян. – Вчера на проселке я видел группу прелестных пеструшек, они бродили с таким потерянным видом, совершенно бесхозные куры! Что нам стоит по-тихому отловить одну птичку?
– Сиди спокойно, последователь гусокрада Паниковского, – сказала я мужу, которого перспектива охоты на пернатых заметно воодушевила. – И ты, Моржик, тоже не спеши бежать на рынок: я вчера заглядывала в морозилку, там куриные тушки лежат вповалку.
– Да, но они все мерзлые, – возразила Ирка, вручая холодную котлету подпрыгивающему от нетерпения Масяньке. – Разморозить новую птицу и сварить борщ я уже не успею, мы с Масей идем на двенадцатичасовое представление в цирк!