– Кажется, это интересная история, – признал Денис, вызывая лифт. Далеко внизу ухнуло, лязгнуло и загудело. – У тебя есть примерно десять секунд, рассказывай, пока лифт не приехал.
– Вчера поздно вечером я возвращалась домой…
– Откуда это?
– Какая разница? Ну из ночного клуба, – призналась я. – Лифт не работал, я шла по лестнице…
– Ах, из ночного клуба! – повторил Денис, выпячивая челюсть.
– Да, из ночного клуба, а что? Имею право, я свободная личность в свободной стране! – окрысилась я. – Короче, вернулась я из клуба, вышла из машины…
– Кто привез? – Денис недобро прищурился.
– Такси!
– Ха!
– Заткнись! – в бешенстве рявкнула я. – Это все неважно! Я шла по лестнице, потому что чертов лифт опять не работал…
– Пуф-ф-ф! – обиженно сказал в свое оправдание подоспевший лифт, открывая двери.
– И ты тоже заткнись! – велела я лифту. – И вообще, пошел вон!
Лифт подумал-подумал, закрыл двери и убрался подобру-поздорову.
– Теперь мне тоже придется идти по лестнице, – огорчился Денис.
– Пустяки, ты будешь спускаться, а не подниматься, – сказала я. – Кроме того, тебе ведь не грозит встреча с Фунтиком.
– С кем?! – Денис отдернул ногу от ступеньки, как нежная купальщица от холодной воды.
– С Фунтиком, – повторила я. – Это он выбросил меня из окна.
По лицу милого было понятно, что ему ничего не понятно. Я коротко вздохнула и попыталась объяснить:
– Ты что, мультики в детстве не смотрел? Фунтик – это такой поросенок.
– Я смотрел мультики! – Денис обиделся. – Ни фига подобного! Поросенок – это Пятачок!
– Пятачок – это другой поросенок, друг Винни Пуха! Они тут совершенно ни при чем! На меня напал Фунтик! Он стоял на лестничной площадке между четвертым и пятым этажом, пялился в окно, а потом меня в него и выбросил!
– Тебя выбросил в окно поросенок?! – Денис посмотрел на меня так, словно подозревал, что я не просто друг, а брат-близнец Винни Пуха – плюшевого мишки с опилками в башке. – Инка! Признавайся, чем ты накачалась в этом своем ночном клубе?
– А, да пошел ты! – Я махнула рукой и затопала вниз по ступенькам.
Мужики – странные и противоречивые создания! Они постоянно твердят, что не понимают женщин, но при этом никогда не позволяют непонятым женщинам дать непонятливым мужикам исчерпывающие объяснения! Они нас просто не слушают!
– Инка, ну погоди! – воззвал ко мне Денис.
– «Ну погоди!» – это совсем другой мультик! – буркнула я, заходя в свою квартиру.
И громко бухнула дверью, чтобы миленок-теленок не вздумал потащиться за мной.
– Плохо выглядишь, – без намека на сочувствие сказал мне Зяма, по-прежнему терпеливо дожидающийся выхода мамули из пенных вод.
– Я вчера чуть не умерла, – пожаловалась я.
– А сегодня, как в том анекдоте, думаешь: «Лучше бы я умерла вчера!» – захохотал бессердечный братец.
– Мужчины! – презрительно сузив глаза, выпалила я.
На этом мой боевой дух иссяк, я засопела носом, как закипающий чайник со свистком, и распустила губы шлепанцами. Зяма внимательно посмотрел на меня и перестал ржать. Тут как раз вышла из ванной розовая и душистая мамуля.
– Дамы вперед! – сказал Зяма, подталкивая меня в спину.
– Ты меня пропускаешь? – не поверила я.
– Иди, пока я не передумал, – пригрозил братец. – И не думай, что мы, мужчины, не понимаем женщин!
– Телепатия! – изумленно выдохнула я и шмыгнула в ванную. – Что делается, куда мир катится? Дизайнеры мысли читают! – это я сказала своему отражению в запотевшем зеркале.
Через десять минут я, чистая-душистая, уже собиралась к выходу. Загадочную и пугающую историю с немотивированным нападением свиновидного психа я решила на время забыть. Вот разберусь с Прусской Венерой, тогда и переключусь на бешеного Фунтика, а пока – вперед, на улицу Подгорную!
Время, которое отвел мне на поиски «модельки» Бронич, истекало, до субботы осталось всего два дня, так что я решила не тянуть резину и перейти к активным действиям в духе Робин Гуда из Шервудского леса: устроить засаду вблизи дома Милены Рыжиковой, подкараулить няню Дину, сцапать ее за лямки передничка… Няня из богатого дома виделась мне исключительно в кружевном передничке. Впрочем, допускаю, что я перепутала ее обмундирование с униформой горничной. Навыка общения с прислугой у меня, увы, нет.
Никакого передничка на этой Дине, разумеется, не было. Няня Саши Рыжикова была одета в модные парусиновые бриджи и маечку вроде той, в которой щеголяла вчера Трошкина по моему настоянию. Настроившись узреть солидную особу, чинную тетушку в добротной немаркой одежде, я даже не сразу поняла, что вижу перед собой именно няню. Убедила меня только приметная коляска в виде гоночного болида.
Трехколесный детский экипаж резво покатил в сторону парка, и я пошла следом, недоброжелательно разглядывая стройную фигурку молодой няни. Я была разочарована. Несмотря на уверения Милены Витальевны, будто она не знает никакой крупногабаритной красавицы, у меня теплилась надежда, что мадам Рыжикова меня обманула. Ах, как было бы хорошо, если бы прекрасной толстухой оказалась няня!
Теперь оставалось надеяться, что эта Дина хотя бы поведает мне историю полосатого костюмчика и ее рассказ наведет меня на след Прусской Венеры.
– Эй, Дина, стойте! Одну минутку! – закричала я в спину удаляющейся девушке с коляской.
Она обернулась на крик, но не остановилась, а, наоборот, ускорила шаг.
– С чего бы это? – обиделась я. – Вроде я нынче выгляжу вполне прилично: ни пятен на юбке, ни мексиканского кафеля на шее!
С утра я оделась скромно, а-ля бедная студенточка: джинсы, простенькая рубашечка, бейсболка на голове, кроссовки на ногах. Только торбу прихватила вчерашнюю, имени немецкой строительной компании, потому что поленилась перекладывать свое барахло в сумку поприличнее.
Зря поленилась! Вчера по совету Зямы – для жесткости – я сунула в мягкую холщовую суму первый попавшийся под руку подходящий предмет. Им оказался прямоугольный металлический подносик, на котором я подавала Трошкиной кофе под кипарис. Что и говорить, со стальным подносом внутри сумка держала форму, как Софи Лорен, – с той разницей, что торба была плоской, а Софи – вовсе нет. Однако металлический предмет сервировки был немного тяжеловат и угловат. Когда я припустила вдогонку за няней, сума с металлической прослойкой чувствительно била меня по бедру. Это мешало бежать так быстро, как хотелось бы, поэтому я настигла удирающую Дину только в середине парка.
– Стой, стрелять буду! – потеряв терпение, завопила я.
Глупо, конечно, пугать свидетельницу, показания которой мне позарез нужны, и тем настраивать ее против себя, но я не удержалась. Я вообще от природы нетерпелива и вспыльчива, из-за чего мамуля без устали пророчит мне отсутствие счастья в личной жизни. Мол, ни один мужчина не потерпит рядом с собой даму с таким характером! И точно, с личной жизнью у меня все никак не складывается, то мужчины меня не терпят, то я их… Прямо, хоть в лесбиянки подавайся, в самом деле!