Черноволосый крепыш задумался. Он смотрел в одну точку, сдвинув сросшиеся на переносице брови.
– Зачем вы следили за Тарханиным? – не утерпел Эрик.
На лице Марка отражалась душевная борьба. Астра встала и сделала круг по комнате. Брокер сидел, не поворачиваясь. Она уставилась на его спину…
– Что это у вас за красная отметина между лопаток? Татуировка?
– Родимое пятно…
– В форме креста с раздвоенными концами! Знак Меровингов!
Ей вдруг ясно представилось, что руководило Марком и заставляло его совершать безрассудные поступки. Она поняла, какую роль играл хрустальный шар, который стоял на его прикроватной тумбочке.
– Считаете себя потомком великой королевской династии? Побегом тысячелетнего родового древа?
– Вас это не касается…
– Именно поэтому вы здесь! – продолжала Астра. – Следить за Тарханиным – ваша идея? В чем смысл этой слежки? Куда вас должен был привести Игорь Сергеевич? К золотым пчелам? Вы их искали в детской могилке?
По лицу Брагинского пробежала судорога. Он не ожидал от гостей подобной прыти и не заготовил дежурных реплик. Эрик застыл, весь превратившись в слух. Он не до конца понимал, что происходит, но проникся важностью момента.
– Я могу задержать вас до выяснения обстоятельств смерти господина Бояринова, – вымолвил он, обращаясь к брокеру. – Если в вашей машине найдутся кусочки кладбищенской глины – а они найдутся, я почему-то уверен…
– …то вы просидите в каталажке как минимум суток трое! – подхватила Астра. – А пчелы тем временем достанутся какому-нибудь самозванцу! Вы ведь не обнаружили их в захоронении Ксюши Бояриновой? И хрустальный шар вам не помог! Кто-то использовал вас самым бессовестным образом, Брагинский…
Она инстинктивно нашла его больное место. Реакция Марка последовала незамедлительно.
– Кто вы? – вскинулся он. – Откуда вы знаете про…
Осекшись, он наклонил голову, исподлобья зыркая то на мужчин, то на Астру.
– Негоже потомку великих Меровингов самому орудовать лопатой, – усмехнулась она. – Ваше предназначение – властвовать. Как вы могли опуститься до заурядного прислужника?
Задевая самые чувствительные струны души этого самолюбивого человека, Астра надеялась спровоцировать всплеск негодования и обиды, которые заставят Марка совершить оплошность, и у нее это получилось.
– Я думал, мы будем равноправными партнерами! – запальчиво проговорил он. – Но вижу, что обманулся. Он и вправду меня подставил: отправил на кладбище тянуть пустышку…
– Без сомнения, – кивнула она. – Ему было отлично известно, что в могилке ничего нет, иначе бы он заглянул туда сам.
В комнате наступила тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием Брагинского. Слова Астры дошли до него во всей простоте и ясности. Поразительно, как он сам не пришел к этому очевидному выводу?
– Кто он, Марк?
– Черт, дьявол… хитрый, как лис! – вырвалось у брокера. – Убийство Бояринова – его рук дело, как пить дать! Вчера утром он попросил меня сидеть в машине и никуда не отлучаться до обеда. Сказал, что я могу понадобиться ему в любой момент! Теперь понятно, зачем. Решил сделать меня козлом отпущения!
– Как его зовут?
– Откуда мне знать? – огорчился Брагинский. – Мы общались через Интернет. Я повсюду таскаю с собой ноутбук, и мы связываемся по электронной почте. Ему так удобнее. Еще бы! Вместо имени – дурацкий «ник», вместо лица – глупая нарисованная рожица! Он – неуловимый призрак, а я – полный болван!
– И вы ни разу его не видели? – удивилась Астра.
– Не было нужды! На кой мне его внешность – он же не девушка! «Ник» он себе выбрал, скажу я вам, идиотский. Бес! Мне бы сразу сообразить, что он за птица…
– Как вы познакомились?
– В Сети. У нас оказался общий интерес…
– К поиску кладов?
– Можно сказать и так… Сначала мы просто обменивались мнениями, делились идеями. Потом между нами завязалась дружба…
– Виртуальная?
– Ну да… Я мечтал найти золотых пчел из гробницы короля Хильдерика. Они хранились во Франции и были украдены… В общем, след их давно затерялся. Я кое-что нащупал, но все ниточки раз за разом обрывались. А Бес сделал мне более реальное предложение: заняться поисками не в чужой стране, где на каждом шагу будут возникать неоправданные сложности, а у себя под носом, в Суздале. Существует, мол, пророчество о пчелах Меровингов, которые волею провидения оказались у русской царевны Ксении Годуновой…
– Он вас посвятил в подробности пророчества?
– Нет, конечно. Если бы я знал все то же, что и он, то обошелся бы своими силами. Мы оба зависели друг от друга. Он снабжал меня информацией, а я был исполнителем. Я же не знал, что он пойдет на убийство! Ни о чем таком и речи не было… Он сделал меня своим орудием! Чтобы в последний момент свалить вину… Бес, он и есть Бес!
– Это он велел вам следить за Игорем Тарханиным?
– Он, – кивнул Брагинский. – По его сведениям, дядя этого чинуши занимался реставрационными работами в монастыре и каким-то образом завладел кладом. А после смерти завещал все московскому племяннику. Бес сообщил, что уже три года наблюдает за этим племянником, но тот ведет себя крайне осторожно, ничем не выдавая, у него клад или нет. И поручил мне проследить за ним как следует. Я согласился. Это ведь не преступление? Я незаметно следил за Тарханиным, и он вывел меня на Ульяну Бояринову.
– Вы доложили об этом Бесу?
– Конечно. Я обязался сообщать ему о любой мелочи, которая касается Игоря Тарханина.
– И что тот?
– Был озадачен таким поворотом. По тону его переписки мне стало ясно, что он заинтересовался этой Ульяной. Он попросил меня познакомиться с Люси, бывшей женой Тарханина, чтобы собрать о нем побольше сведений. Я не успел ничего толком выведать у Люси, как Бес срочно отправил меня в Суздаль.
– Это он порекомендовал вам остановиться в «Бояринском тереме»? – спросила Астра.
– Да. Он сказал, что Ульяна – племянница хозяина гостиницы и что между ней и Тарханиным не зря завязался роман. Якобы он мог ошибиться относительно дяди…
– Какого дяди? – не понял Матвей.
– Ну, дяди Тарханина – будто бы тот завладел кладом. И велел мне глаз не спускать с Бояринова. Теперь он заподозрил, что клад как раз у дядюшки этой Ульяны, что они с племянницей заодно, а чиновник как-то пронюхал об этом и сам хочет вперед нас отыскать золотых пчел. Знаете, сколько за них дали бы на черном рынке раритетов? Баснословную сумму, смею вас уверить…
– Вы собирались продать пчел?
– Бес постоянно напоминал мне, что у него уже есть покупатель, который жаждет выложить за них кучу «зеленых», но я ему не верил.