Взгляд служащей утратил цепкую настороженность.
– Да у нас тут, почитай, все Ивановы! – усмехнулась она. – Прямо шведская семья Ивановых!
– Вы не требуете у гостей паспорта и регистрируете постояльцев под теми именами, которые они сами назовут? – догадалась я.
– И фантазия большинства не идет дальше анекдотических фамилий Иванов-Петров-Сидоров! – кивнула моя собеседница. – Вот сейчас у нас гостят три супружеские пары Ивановых, две четы Сидоровых и один некомплектный Петров, которого мы окрестили Человеком-невидимкой, потому что он как позавчера ушел в загул, так до сих пор еще не возвращался.
Я задумалась. Возможно ли, что Рома живет не один, а с дамой? А почему нет? Если он шпионил за мной не из любви, а с какой-то иной целью, может жить с кем угодно, хоть с дамой, хоть с джентльменом, хоть с собакой Баскервилей!
– Мне нужен тот Иванов, который поселился в башенке! – объяснила я, воздев указующую биту вертикально и потыкав ею ввысь.
– В башенке у нас не Иванов, а как раз Петров! – покачала головой служащая. – Тот самый, который Человек-невидимка! Хотите, оставьте свою посылку на стойке регистрации, и, когда Петров появится, я ему передам все в лучшем виде. Или могу распорядиться, чтобы горничная занесла вашу посылку в номер. Только придется ее развернуть, чтобы я убедилась, что это не бомба!
– Это не бомба, но я должна вручить посылку лично в руки, – отказалась я от любезного предложения.
– Тогда придется вам наведаться сюда еще раз. – Женщина с любопытством посмотрела на мой сверток. – Вручите свою посылку позже, если только там не скоропортящийся продукт.
– О, не беспокойтесь, этот продукт может храниться веками! – заверила я.
Мне никогда не доводилось слышать о протухших бейсбольных битах.
– А где он может быть, этот ваш невидимка, не знаете? – на всякий случай спросила я. – Может, я поищу его по злачным местам?
И поскольку предполагалось, что я не знакома с гулящим Ивановым-Петровым, уместно было спросить еще:
– Как он выглядит?
– Наш Петров – молодой человек очень приятной наружности, черноглазый блондин спортивного телосложения! – сказала служащая отеля с такой гордостью, словно приятная наружность постояльца служила к чести заведения.
Услышанное поразило меня настолько, что я едва не нарушила данное Тяпе обещание не падать с лестницы: пошатнулась, не удержалась на верхней площадке и, чтобы не загреметь вниз кувырком, поскакала по ступенькам, как горная козочка. По ходу кое-как (спасибо бите!) выправила равновесие и вниз прибыла без увечий и повреждений, если не считать моральной травмы, вызванной осознанием того очевидного факта, что легендарный местный невидимка Петров – это вовсе не Рома.
– У Ромы рыжеватые волосы, допускаю, что с большой натяжкой его можно назвать блондином, – заговорила Тяпа, пока я переводила дух у декоративного водопада. – Но зеленые глаза никак не назовешь черными! И что из этого следует?
– Что за мной шпионили сразу двое и у них было разделение труда?! – ужаснулась я. – Черноокий Петров наблюдал мои перемещения из башни, а зеленоглазый Иванов вел шпионскую отчетность?
– Ах, если бы! – вздохнула Нюня.
– Нет, милая, все гораздо хуже! – мрачно сказала Тяпа.
– Хуже двух шпионов могут быть только три шпиона! – невесело пошутила я.
И тут до меня дошло, о чем они говорят! Три шпиона проассоциировались с тремя красавцами из моего женского пайка, и я поняла, что надолго запропастившимся черноглазым блондином из башенки «Чайки» мог быть отвергнутый мной маньяк Вася! Тот самый, которого насмерть задавил аквабайк!
– Выходит, он действительно был маньяком, раз следил за мной? – озадачилась я. – А Рома тогда кто же? Напарник маньяка? Такой маньяк-на-подхвате, стажер-подмастерье?
– Проходящий мастер-класс Джека Потрошителя! – безумно захохотала Тяпа.
– Нет-нет, маньяки всегда работают в одиночку! – возразила Нюня, на редкость мужественно выдержав этот приступ демонического веселья. – Боюсь, что секс тут ни при чем.
– Вот! Ты всегда боишься секса! – некстати укорила ее Тяпа.
– К черту секс! – гаркнула я. – Разве не понятно, что теперь под подозрение в убийстве Васи попадает Дима? Роме-то зачем было убивать товарища, с которым они действовали заодно? Хотя, возможно, они что-то не поделили… Боже, как можно строить версии, не имея достаточного количества проверенных фактов! Какое сложное и непонятное дело!
– Организовать это убийство тоже было очень непросто! – заметила Тяпа. – Вот подумайте: ночь, море, один пловец и один гонщик на аквабайке. То есть всего два человека на всю акваторию бухты, которая является одной из самых больших на Черноморском побережье Кавказа! И это темной ночью или в рассветной мгле! Да они нарочно не смогли бы встретиться, даже если бы очень старались!
– Нет, в полной мере случайность исключить нельзя, на свете всякое бывает, – справедливости ради заметила я.
И призналась:
– Однако мне тоже гораздо более правдоподобной представляется другая версия событий.
– Не желаю ничего слушать! – малодушная Нюня хотела бы заткнуть уши, да мы с Тяпой не позволили.
– Чтобы раскроить человеку голову, аквабайк не нужен, это гораздо легче и быстрее можно сделать с помощью примитивного булыжника, каких полно на пляже, – уверенно сказала Тяпа. – Зато аквабайк – прекрасный способ замести следы и перевести стрелки. Мол, кто-то угнал мотоцикл, катался на нем, случайно задавил купальщика, бросил машину и исчез. Ищи ветра в море! А на самом деле мертвого Васю с разбитой головой достаточно было пустить в свободное плаванье от оконечности Левого мыса, и течение унесло бы его на середину бухты. Кстати, если бы дайверы не нашли тело на дне, все было бы вообще замечательно: во всех смыслах – концы в воду! Труп всплыл бы только через время, когда вообще стало бы трудно определить, кем был утопленник при жизни и отчего он этой самой жизни лишился.
– Тогда я не с того конца взялась за расследование, – самокритично признала я. – Надо было начинать не с проверки алиби Ромы и Димы, а с поиска угонщика аквабайка.
– Не беда, начнешь заново, – успокоила меня Нюня.
Я, правда, не особенно успокоилась, нервничала так, что готова была по примеру Холмса закурить трубку или хлопнуть рюмашку-другую, как это любил делать Мегрэ. Попрошу, пожалуй, у тети Люси рюмку чачи, скажу, что ногу потянула, надо растереть, а то, мол, захромаю и завтра работать не смогу…
Шевеля губами, я большими шагами неслась по дороге к дому и у самой калитки столкнулась с Софи.
– Где пожар? Куда бежим? – недовольно спросила она, потирая ушибленный бок.
– Душа горит! – немного невпопад ответила я, пропуская соседку с пустой корзиной во двор.
– Пить будем? – обрадовалась Софи. – По поводу или так, для тренировки организма?