Всю довольно длинную дорогу до Евпатории подруги мирно продрыхли. Не соизволили они проснуться и когда мы доехали до места. Как ни странно, квартира, куда привез нас шофер, оказалась очень даже чистенькой и вполне приличной. Находилась она неподалеку от моря, в старой части города. Цена тоже приятно порадовала. Если бы мне не нужно было постоянно следить за своими подругами, которые неожиданно развеселились и пытались немного порезвиться, то я бы поняла, что эта квартира не может сдаваться за такую смехотворно низкую цену.
Но я не могла позволить себе роскоши особо много думать, потому что Катьке понадобился туалет, причем срочно. А Марише захотелось пить, она отправилась на кухню за водой и раскокала по дороге хозяйскую статуэтку. С трудом мы все же уложили моих подружек на широкой двуспальной кровати. А в моем распоряжении оказался продавленный узкий диванчик. Повертевшись на нем, я наконец нашла уютную ямку, устроилась в ней и спокойно заснула.
Утро следующего дня началось для меня с сурового вопроса:
— А чего это ты все дрыхнешь?!
Я открыла глаза и увидела умытую, причесанную и совершенно свежую Маришу, без малейших признаков вчерашних возлияний.
— Вставай! — велела она мне. — Катька уже моется. Одну тебя вечно ждать приходится. И что это за квартира? Где Марья Степановна?
Марьей Степановной звали ту женщину, к которой нас послала Маришина мама.
— Вы были вчера в таком состоянии, что я не рискнула вас туда везти, — сказала я. — Опозорились бы там навеки.
— Мы? — возмутилась Мариша. — Как тебе не стыдно! А кто вылакал в полете все спиртное, приготовленное для нас троих? Ты! И после этого еще говоришь, что мы нализались!
— Вы нализались уже в аэропорту, — угрюмо возразила я.
— Не могла я потерять ориентацию с двух порций водки с колой! — возразила Мариша.
— Тогда чем ты объяснишь провал в своей памяти, ведь ты ни черта не помнишь, как мы сюда ехали из аэропорта? — коварно спросила я у нее.
Этого Мариша объяснить, разумеется, не смогла. Поэтому быстренько свернула разговор.
— Кофе-то хоть тут есть? — спросила она почему-то у меня.
Кофе нашлось. Хоть и не лучшего сорта, и растворимое, но сейчас мы были рады любому. Тащиться в магазин не хотелось никому. Особо не выпендриваясь, мы дружно выпили растворимый напиток и бодро двинулись к выходу. Там нас поджидал маленький сюрприз. Входная дверь оказалась закрыта на ключ снаружи.
— И где ключи? — воззрилась на меня Мариша после того, как вдоволь насмотрелась на крепко запертую дверь.
— Вроде бы тут лежали, — неуверенно показала я на трюмо возле двери. — Или вот тут висели, — и я так же неуверенно ткнула пальцем на специальную подставочку для ключей, которая сейчас была уныло пуста.
— Как это возможно! — вознегодовала Мариша. — Нас тут заперли, а она даже не заметила!
— Сами виноваты, не разорваться же мне было! — оправдалась я. — Напились обе. Где мне за всем одновременно уследить? Сначала я аванс этой сестрице выдавала, потом она мне расписку писала. А тут еще этот таксист попросил меня помочь тебя, Мариша, до кровати дотащить. Я и потащила.
— Хочешь сказать, он один со мной не справился бы? — угрожающе тихим голосом поинтересовалась Мариша. — Хочешь сказать, прямо туша неподъемная?
Маришин голос вибрировал в опасных частотах, а я, как на грех, растерялась.
— Просто этот человек нашел предлог, чтобы отвлечь Дашино внимание, — быстро вмешалась в разговор Катька и помирила нас.
— Да, — задумчиво произнесла Мариша. — Мы тут заперты. Вот положение! И что нам теперь делать?
Впервые я слышала, чтобы моя подруга в чем-то сомневалась.
— Постойте, он где-то тут оставлял карточку со своим телефоном! — воскликнула я. — Только бы она не потерялась!
К счастью, карточка нашлась под телефоном, который даже работал. Мы быстро набрали номер, и трубку снял мужчина. Это был тот шофер, который заманил нас сюда.
— Заперты? — изумился он. — Что, Анька вам ключи не оставила? Ну и дела! Ничего, подождите чуток. Я сейчас к ней за ключами смотаюсь, а потом к вам.
Он и в самом деле обернулся очень быстро. Через полчаса мы услышали, как входная дверь открывается, и в квартире появился вчерашний знакомец. Сегодня он причесался, побрился, приоделся в аккуратно отглаженную зеленую рубашку с короткими рукавами, красный галстук и серые брюки. На ногах сверкали ослепительным блеском темно-коричневые ботинки, плохо сочетающиеся с синими носками и всем остальным ансамблем. Но парень старался произвести на нас впечатление, это бесспорно. Оставалось только гадать, кто из нас троих так пришелся ему по сердцу, что он всю ночь чистился, прихорашивался, даже решился на этот трюк с ключами.
В подозрении, что это был именно трюк, а не элементарная забывчивость, мы убедились, когда вышли на улицу.
— Ну, раз мы с сеструхой провинились, я перед вами в долгу! — заявил он. — Побуду сегодня денек вашим личным шофером. Никуда от вас не отойду.
— Очень любезно с вашей стороны, — расплылась в улыбке Катюха.
И тут же стало ясно, что это ради нее нацеплен галстук и надраены штиблеты. Чем Катька привлекает к себе таких типов, остается загадкой. Сама она, правда, девушка видная, из интеллигентной семьи, начитанная, получила два высших образования, но возле нее тучами, словно мотыльки возле абажура, вьются мужики, которым все эти изыски, мягко говоря, до лампочки. В общем, на этот раз привлекательность Катьки в глазах мужчин сыграла нам только на руку. У нас появилась машина, да еще с личным водителем. А так бы пришлось выяснять, где тут прокат машин. И еще неизвестно, имеется ли он в этом городе вообще.
— А что у вас за дело в нашем городе? — поинтересовался шофер, не торопясь выезжать со двора.
Скрытничать мы не стали. И минут через десять шофер, которого звали Ильей, обрадованно воскликнул:
— Ну, девчонки, меня вам сам господь бог послал! У меня же дружбан мой школьный в ментовке нашей работает. Он вам быстро все справочки по делу исчезновения этого мальчугана достанет. Только…
— Заплатить придется? — быстро поняла я его смущение.
— Не ему, — поспешно отозвался Илья. — Он ведь не сам в архив пойдет. А там люди незнакомые работают. Никто просто так задницу не оторвет. А если и оторвет, так больно долго упрашивать придется.
— Конечно, — согласились мы. — Верней будет заплатить. За скорость.
Подкуп и в самом деле совершился в рекордно короткие сроки. Илья довез нас до отделения милиции и скрылся в нем ровно на три минуты. Там он передал деньги и те известные нам, но, увы, весьма скудные сведения о самой Любиме Плаховой и о ее сыне, которого, как мы уже выяснили, звали Михаилом. После чего Илья вылетел из дверей отделения и устремился к нам.