– Мы не будем тебе мешать, – заверил новоявленного декоратора князь Штольберг.
Фантазия Яны разыгралась не на шутку. Она распорядилась сделать в комнате зеркальный потолок, который зрительно бы увеличивал пространство. Она решила обклеить эту комнату виниловыми обоями под покраску. Одну стену она решила сделать светло-зеленой, это внесло бы чувство свежести зеленой лужайки. Противоположную стену предполагалось покрасить в голубой цвет, символизирующий небо, чистые помыслы обитателей квартиры. По замыслу нового декоратора, третья стена должна была стать желтого цвета, цвета солнца и радостного, веселого настроения. Последнюю стену Яна захотела сделать розовой, это женский цвет, а также цвет любви.
– Яна, тебе не кажется, что такое цветовое решение покажется хозяйкам квартиры слишком абстрактным и экстравагантным? – осторожно поинтересовался князь под уничтожающим взглядом синих глаз.
– Нормальные люди только обрадуются такому решению, – уверенно ответила она. – И вообще, позвоните Диане и скажите, чтобы пока не приезжала домой! Я хочу сделать им сюрприз!
– Я не сомневаюсь, что все, что ты сделаешь, будет для Дианы полным сюрпризом, – ответил Карл.
Несколько дней подряд буйству фантазии Яны не было предела. Приезжая в гостиницу, она сразу же падала в кровать от усталости. Глаза ее покраснели и слезились от едкой краски, руки дрожали от непривычной работы, голова болела.
– Да… ремонт – это нелегкое дело, – озвучила Яна свои выводы.
– Яна, – позвала ее Алевтина, как всегда лежащая на диване в полупрозрачном пеньюаре, – ты же обещала помочь мне, а помогаешь этой Диане. Я в это время сижу здесь одна в номере и дрожу от страха.
– Извини, Алевтина, просто я не могу не поддержать свою старую знакомую. А сейчас представился великолепный шанс заняться ремонтом ее квартиры, пока их на время приютил Арнольд.
Тонкие выщипанные брови актрисы поползли вверх.
– Арнольд? Вот уж не думала, что у него проснется интерес к матери двоих детей!
– Зря ты так о нем отзываешься. Арнольд, кажется, неплохой человек, он здорово выручил Карла на охоте, рисковав своей жизнью. А с Дианой у него деловое соглашение. Она ухаживает за ним и его бабушкой, и он платит за это.
– Рассказывай мне сказки! Знаю я его соглашение, на него каждая юбка действует, как тряпка тореадора на быка.
– Мне кажется, что ты обижена на Арнольда, поэтому и злишься!
– Злюсь я оттого, что весь день торчу в клетке!
– Алечка, подожди еще несколько дней, к тому же я все равно не вижу ни единой зацепки в преступлениях, совершенных в театре, даже несмотря на то, что ты утверждаешь, будто являешься связующим звеном всех зверств…
– Я думала, что ты настоящий детектив! Мне сегодня надо идти на репетицию, а я шарахаюсь от своей тени! – с ноткой истерики в голосе проговорила Алевтина.
– Пойдем сначала со мной к Диане, а потом поедем в театр, – предложила Яна.
– Нет уж, Яна, извини, но я не могу работать, как ты.
– Интересное дело, чем ты отличаешься от меня? – удивленно посмотрела на Алевтину Яна, вставая с кровати, чтобы принять душ, так как оттуда появился хромающий Карл. – Ты говорила, что Диана тебе нравится, вот и прими участие в ее судьбе!
– Яна, извини, но я же актриса! Посмотри на себя. На кого ты стала похожа, занимаясь этим ремонтом? Я не могу ходить в краске и побелке и с красными глазами. Мое лицо освещает рампа! На меня смотрят люди, я должна выглядеть красиво, молодо и свежо!
– Я понимаю тебя, Аля! – горячо поддержала ее Яна.
Она прошла мимо Карла, подмигнув ему, и уже высунулась из ванной со словами:
– Не переживай, Алевтина. Я не могу бросить свои декораторские идеи, там без меня натворят дел. А вот Карл со своей хромой ногой на стройке все равно не помощник, он и поедет с тобой на репетицию.
Лицо Алевтины просветлело, зато Карл заметно помрачнел. Яна приняла душ и упорхнула на квартиру к своей давней знакомой. Ее просто распирало от желания хоть чем-то помочь ей. Карл остался с актрисой. Алевтина сделала попытку очаровать и совратить его в очередной раз, но у нее это не получилось.
– Я не нравлюсь вам, Карл? – спросила она его.
– Я бы так не сказал…
– Вы свободны, я свободна. Я не понимаю, что тебе мешает быть со мной более раскованным и раскрепощенным. Ты ведешь себя, как закомплексованный женатик.
– Я не анализирую свое поведение, – сухо ответил Карл.
– Это все из-за Яны? Ты не можешь не видеть, что эта женщина не любит тебя. Она совершенно холодна и погружена в свои мысли и какие-то ненормальные идеи. К тому же она замужем.
– Я это знаю. Я считаю, Алевтина, что неэтично говорить плохо о человеке, который старается тебе помочь.
– Ох, я забыла о вашем княжеском воспитании! Извините!
Алевтина замкнулась и, заметно злясь, стала собираться в театр. Она надела трикотажное платье, собрала волосы в узел, нанесла легкий блеск на губы и, взяв себя в руки, через силу улыбнулась Карлу.
– Идем на репетицию, мой телохранитель!
Карл в театре следовал за Алевтиной по пятам, чувствуя, как она нервничает.
– Я подожду тебя у гримерной, – предложил он.
– А вдруг там прячется убийца? – спросила актриса.
И Карл зашел за ней в гримерную комнату.
У него сразу заложило нос, и он начал чихать, а поэтому и не обращал внимание на то, что Алевтина долго раздевалась, затем так же долго одевалась. Карл почувствовал себя зрителем на бесплатном сеансе стриптиза. Потом Алевтина отдала себя в руки гримера, женщины в возрасте, худой и высокой.
– Твою внешность, Аля, ни один гример не испортит, – сказала она ей.
– Я не понимаю, почему на генеральную репетицию требуют наложения грима? – спросил Карл, вытирая слезящиеся глаза.
– Все должно быть до последнего штриха так, как зрители увидят во время спектакля. Режиссер на генеральной проверяет все в совокупности и дает последние наставления, вносит, если требуется, изменения, – пояснила Аля.
Они прошли к сцене. Алевтина поздоровалась с другими артистами и осталась на сцене, а Карл спустился в зрительный зал. Он кивком головы поприветствовал режиссера Виктора Владиславовича и занял место в первом ряду.
Карл вспомнил о том разговоре, когда Илья Ильич говорил, что режиссер приставал к молодой актрисе, а Алевтина отказала ему и Виктор Владиславович угрожал ей. Странно, что Алевтина не упомянула об этом случае, когда рассказывала о письмах с угрозами. Яна однажды вечером в гостинице прямо в лоб спросила актрису об этом:
– Алевтина, в театре ходят слухи, что ты отвергла ухаживания главного режиссера и он тебе за это пригрозил. Это правда? Если ты хочешь, чтобы мы тебе помогли, ты не должна ничего скрывать.