– Обряд посвящения все равно должен пройти! – сказал главный вампир. – Нам нужна кровь! Этот напиток жизни! В принципе, мы здесь собрались для того, чтобы получить высшее наслаждение от вкушения этого эликсира жизни.
«Тьфу ты!» – плюнула Яна мысленно.
– У нас нет жертвы, но в каждом из нас течет кровь, и мы проведем ритуал посвящения в вампиры собственной кровью. Сейчас каждому из вас будет сделан легкий надрез в области шеи, сосед присосется к шее соседа и вкусит наконец то, к чему вы так долго шли.
Яна, глупо улыбаясь, слушала этот бред, вообще не понимая, о чем идет речь. Так в одно ухо влетало, из другого вылетало, пока до нее все-таки не дошел смысл сказанного. Не успела она опомниться, как к шее Игоря потянулась рука с ножом одного из помощников главного вурдалака. Капюшон с него сняли и обнажили бледную худую шею с нервно дергающимся кадыком. Надо отметить, что все претенденты, вступающие в секту, как-то напряглись и расстроились. Одно дело – пить кровь, нацеженную в чашку от умирающего на твоих глазах животного, и совсем другое дело пить кровь из шеи человека. Это могло не напрягать только покойника или сумасшедшего, хотя трудно поверить в нормальность людей, пришедших на это действо. Яна с криком: «Не тронь Гарика!» кинулась его защищать. Капюшон соскользнул с головы Яны, длинные волосы упали тяжелой волной на черный шелк плаща. Работники сначала растерялись, а затем схватили ее за руки и попытались оттащить.
– Что вы делаете?! Люди вы или нелюди?! Опомнитесь! Это противозаконно! Я сообщу в полицию! Игорь, беги! – кричала она, сопротивляясь и дерясь, как дикая кошка.
Длинной ногой она чуть не достала главного вампира. Его сподвижники дернулись защитить босса, и с головы одного из них свалился скользкий капюшон, и глазам публики предстал Вацлав собственной персоной.
– Оба на! – закричала Яна. – Вацлав! Не может быть! Хотя я всегда подозревала! Вацлав, немедленно скажи им, чтобы меня отпустили! Я требую!
– Очень плохо, что ты меня увидела! Не я здесь все решаю, так что замолчи, – ответил ей он.
– Значит, вам есть что скрывать! – прокричала Яна. – Отпустите меня!
Главный вампир что-то злобно буркнул из-под капюшона, и Яну прикрутили к деревянному помосту вместо животного. Она билась в истерике, боясь ступить ногами на этот окровавленный пол, но ее все же привязали к станку пыток.
– Эта женщина – лазутчик, она и выпустила наших лосей, ради их крови мы сюда пришли, – прокомментировал после реплики служащего англоязычный вампир. – Она что-то сказала про полицию… мы принесем ее в жертву, – добавил он же по науськиванию главного «Деда Мороза».
– Вы не посмеете! Вацлав, сделай что-нибудь!
– Давно мы не совершали этого, но эту женщину отпускать нельзя, а вас, если кто откроет рот, наша организация достанет даже в тюрьме, – предупредил основной вампир.
Вацлав заметно занервничал и обратился к англоязычному вампиру, видимо, даже он не мог обратиться напрямую к их главенствующему начальнику.
– Эту женщину нельзя так просто взять и уничтожить.
– А что в ней особенного?
– У нее жених – князь Штольберг из Чехии…
– Да хоть сам король. Что с того? Он и останков ее не найдет! – перебил его главарь.
– Нет, я знаю Карла, мы хорошо с ним знакомы. Он очень любит эту женщину и не остановится ни перед чем, чтобы докопаться до истины. Он уроет всех нас! Ее нельзя трогать!
– Ее нельзя выпускать! – повторил начальник.
– Слушай Вацлава, он прав! Мою кровь нельзя пить, я заразная! Нет, это какое-то сумасшествие! – билась в веревках Яна, как рыба в сети.
– Я не советую вам это делать! – еще раз с нажимом сказал Вацлав. – По крайней мере, не здесь.
«Не очень-то он пылко заступается за меня», – отметила она про себя.
Игорь же вообще замер и напоминал изваяние из камня, от страха он, по всей видимости, проглотил язык, да Яна на его помощь и не рассчитывала.
– Ну, хорошо… я еще подумаю, что сделать с этой предательницей. Укатите ее в конюшню. Кстати, кто ее привел? – вдруг спросил главный вампир.
Из зала донесся голос мужчины, пустившего Яну с Игорем в этот дом:
– Это моя вина. Она пришла с тем новеньким, я пропустил ее, несмотря на отсутствие у нее пропуска. Этот мужчина поручился за нее.
– Все ясно, они заодно! Наденьте на него наручники. И свяжите их вместе.
– Я не виноват, ваша честь! – очнулся Игорь и закричал противным, визгливым голосом: – Она сама увязалась со мной! Не трогайте меня! Ваше превосходительство, я не знаю эту женщину. Отпустите меня, пожалуйста! Я пришел с честным намерением стать вампиром! Верьте мне!
Никто не обратил никакого внимания на вопли Игоря, так как от начальства рекомендаций больше не поступало. Его скрутили, связали и оттащили вслед за Яной в конюшню, швырнув в стойло прямо в кучу навоза, где ему и было место в принципе. Яна же пребывала в какой-то распятой позе на деревянном помосте прямо в проходе конюшни. Она не знала, где лучше сидеть: в засохшей крови несчастных животных или в куче навоза. Игорь тихонечко ныл в своем стойле, Яна лихорадочно пыталась привести свои мысли в порядок. Помешал ей в этом непродуктивном занятии Вацлав. Свой клоунский наряд он уже снял, вид у него был злой, встревоженный. Он ворвался в конюшню вихрем.
– Ну что, допрыгалась, госпожа Цветкова? Я сразу понял, что на Карле Штольберге природа отдохнула, если он связался с такой бесшабашной пронырой. Зачем ты сунула свой длинный нос сюда? Сразу хочу сказать, что я ничего сделать для тебя не могу и, самое главное, не хочу! Поделом тебе!
– Вацлав, опомнись! Ты же друг Карла! Сообщи в полицию, сообщи Андрею!
– Ишь чего захотела! Чтобы пострадать самому? Я десять лет состою в этом обществе и знаю всю его кухню. Я участвовал во многих делах, за одно из которых можно загреметь за решетку! Ну уж нет, ты сама влезла в это дерьмо.
– В дерьме я… – жалобно пропищал Игорек, – выведите меня отсюда, я ничего не скажу.
– Нет, сиди там, еще один неудачник. Не надо было тебе связываться с ней.
– Это кто с кем связался! – фыркнула Яна.
– Пойдете, как пушечное мясо, как расходный материал, – сказал, вернее, предупредил Вацлав.
– Что с нами будет? – хныкал Игорь, ворочаясь в навозе и колючем сене.
– Скорее всего, вам выпустят кровь. Я, чтобы избежать гнева Штольберга, который наверняка докопается до истины, чего бы ему это ни стоило, замету свои следы. Меня здесь уже не будет, я возьму деньги, которые пожертвовали мне эти олухи, и деньги от страховой компании и буду таков… Карл не найдет меня никогда в жизни.
– Ты сволочь, – заметила Яна.
– Возможно, но живым из нас останусь я, а это не может не радовать.