– За тебя! – провозгласил он и влил в себя золотисто-коричневую жидкость.
– Я так не могу, надо хотя бы чем-нибудь закусить, – округлила глаза Фрида.
– Один момент! – Михаил нырнул рукой в карман, достал шоколадку и снова плеснул себе в стакан коньяку.
– За тебя! – повторил он тост и опрокинул свою порцию выпивки. Фрида последовала его примеру и захрустела шоколадкой.
– Хорошо, – проговорил Миша, потягиваясь и весело глядя на Фриду, – ты и с повязкой на лице неотразима! Ты знаешь, как я к тебе отношусь?
– Знаю, что сердце твое всегда в поиске, несмотря на двоих детей, – подтвердила она, чувствуя, как у нее все поплыло перед глазами.
– Я не шучу! Если бы ты только дала мне согласие, я бы сразу завязал с выпивкой! – бил себя в грудь Миша.
«Свежо предание», – подумала Фрида.
– Можно попросить у вас автограф? – заглянуло в палату смеющееся лицо медсестры.
По звуку перешептываний и хихиканья у нее за спиной можно было предположить, что там выстроилась очередь.
– Конечно, эх, девчонки, где мои семнадцать лет! – расплылся в улыбке Михаил и, пряча пустую бутылку в карман, встал и пошел навстречу молоденьким медсестрам.
– Венсан Витальевич, можно? – заглянула в кабинет шефа его старшая хирургическая медсестра Ангелина.
Она завязала на макушке кокетливый хвостик и нанесла макияж на лицо после операции.
– Конечно.
– Вы просили, чтобы вам сообщили, когда пациентка Фрида Сницерова проснется после наркоза. Так вот, она очнулась.
– Очень хорошо. Я навещу ее.
– Только ее уже нет в палате, – виновато отвела глаза Ангелина.
– А где она? – удивленно вскинул бровь Венсан.
– По неподтвержденным данным, ее видели в больничном буфете. Не ругайтесь, шеф. Мы не уследили, как она мимо нас прошла!
Венсан молча встал и покинул свой кабинет. Где-то в душе он понимал, что Фрида принесет ему много беспокойства. Он спустился на первый этаж и прошел в отделение пищеблока, где был также и буфет для ходячих больных. Причем работал он круглосуточно, чтобы проголодавшийся человек смог подкрепиться в любой момент. Так как этот медицинский центр был организацией коммерческой, то и буфет выглядел соответствующе – пространство с паркетным полом, разделенное колоннами и арочными перекрытиями, многоярусный свет, аквариум во всю стену и уютные столики под клетчатыми скатертями. Фриду он заметил сразу. Она была в огромном зеленом халате с поясом, затянутом на тонкой талии в несколько оборотов, и тапках-шлепанцах. Сидела она за барной стойкой, свесив длинные ноги и потягивая кофе. Венсан увидел в ее тонких пальцах мелькавшую сигарету, и его удивлению не было предела. Он приблизился к Фриде и сел на соседнюю высокую табуретку.
– Глазам своим не верю, ты не боишься, что у тебя на лице заполыхают бинты от сигареты?
Фрида подавилась кофе и попыталась затушить сигарету.
– Венсан! Я совсем чуть-чуть… я пережила такой стресс, что мне уже много часов хотелось курить, и я не могла удержаться, – ответила он, стараясь дышать в сторону.
– Я впервые встретил пациентку, которую нахожу после операции не в реанимационном отделении, а за барной стойкой.
– А никто и не подумал, что я больше суток не ела? Или решили – маньяк баловал меня яствами?
– Тебе что-нибудь заказать?
– Манную кашу, – ответила Фрида и пошатнулась на стуле.
Венсан подхватил ее под локоть.
– Мне кажется, что я чувствую пары дорогого коньяка?
– Ого, Венсан, вы и в этом разбираетесь! – икнула Фрида.
– Нет, я сплю, человек после операции уже успел напиться и с повязкой на лице сидит в баре и курит. Я такое вижу впервые.
– А я, вообще, особенная!
– Верю… чтобы так напиться! – Венсан был в шоке. – Я, конечно, слышал, что среди людей артистической среды много алкоголиков, но от тебя такого не ожидал.
– Да что ты понимаешь! Пришел коллега по цеху, выпили за мое здоровье, я сутки ничего не ела, после наркоза слабая и больная, вот меня и развезло! Я мало пью, не бойся! Еще вопросы есть?
К ним подошел паренек в униформе и приветливо поздоровался с Венсаном.
– Что-нибудь будете?
– Да, Игорь, принеси нам какую-нибудь рыбу с овощами, что-нибудь на десерт и две бутылки минеральной воды.
– Слушаюсь, шеф, – официант удалился.
Фрида молча пожирала Венсана глазами.
– Рыба – легкая еда, и ее тебе после операции можно есть, если уж ты так голодна, – пояснил доктор.
Фрида вытащила свой тлеющий окурок из пепельницы и затянулась.
– Не хочешь знать, что со мной произошло?
– Я уже знаю.
– Откуда?
– От твоих друзей, мужа, которые чуть не разнесли больницу, и от следователя.
– Семен Иванович? Он был у вас?
– Сегодня днем. Приехал поговорить о твоем состоянии и заодно пообщаться со мной. В квартире, которую ты указала, они никого не обнаружили и никого подозрительного вокруг тоже, но засаду там оставили на всякий случай. В театре никаких улик не найдено, а вот в доме, где тебя удерживали, валялись веревки, твоя разогнутая диадема, но никаких следов похитителя не было. Семен Иванович считает, что, видимо, это опытный преступник, он заметил слежку и затаился.
– Надо думать! Так скрутил меня, просто в одну минуту!
– Думаю, что тебя скрутить не так-то трудно, – скептически оглядел ее Венсан, – и все-таки ты – уникальная женщина. Ты единственная пациентка, которая не спросила после операции, что у нее будет с лицом, и не попросила зеркало.
– А, – махнула рукой Фрида, – что бы ни случилось с моим лицом, это уже ничего не изменит в моей судьбе, Макс меня не бросит, а гримом можно замаскировать любой шрам, в этом я тоже преуспела.
– Скажи, а ты никогда не хотела нормальную семью? – спросил Венсан.
– Меня все устраивает, и не будем об этом.
– У тебя очень нежная кожа, но думаю, что следов не останется, – сказал он.
– Будем надеяться. Скажи, Венсан, у тебя не было желания поквитаться со мной, пока я лежала на операционном столе, такая беззащитная и молчаливая? – спросила Фрида. – Не хотелось сделать из меня, например, Бабу-ягу?
– Нет, такого желания не было. Я не смешиваю профессиональные обязанности и личные отношения, – ответил он.
Официант принес им поднос с едой – аппетитно зажаренная рыба под золотистой корочкой с лимончиком, соком граната и нежными овощами.
– Здорово! – воскликнула Фрида и набросилась на еду.