И здесь, словно подарок небес, материализовалась мысль: да ведь это Попова похитила Свету! Певица хочет вернуть свои деньги, только и всего! Как говорится, ничего личного.
Домой я добралась ближе к полуночи. И обнаружила около своей двери потертого субъекта в кепке, с мешком в руках. Пару секунд я раздумывала, вытаскивать ли при нем ключи от квартиры или подождать, пока подозрительная личность уйдет. Однако субъект меня опередил. Мотнув головой в сторону двери, он спросил:
– Ты, что ли, тут живешь?
Я кивнула.
– Твоя, что ли, кошка?
И он вытащил из холщового мешка Пайсу. Бедное животное выглядело ужасно измотанным и даже не мяукало.
– Моя, моя!
Я попыталась схватить Пайсу, однако мужик ловко спрятал ее обратно в мешок.
– Давай, что ли, выкуп, – сказал он, мерзко скалясь.
Я обомлела. Неужели это убожество похитило Рзаеву и требовало с меня выкуп? Не верится, что утонченная Белла Попова могла вступить с ним в сговор.
– Сколько? Двести?
– Можно и двести, – оживился субъект.
– Но мы же сначала на сто договаривались! – возмутилась я.
Он вылупил зенки:
– Когда это мы договаривались?
– А это ты у Поповой спроси – когда!
– Не, – замотал он башкой, – я один кошку нашел, никаких попов со мной не было.
Тут меня осенило:
– Так вы вознаграждение хотите? За кошку?
– А что же еще?! Я человек честный, мне чужого не надо. Иду, смотрю – кошка сидит. Вроде домашняя. Ну, бабки на скамейке сказали, что это из сороковой квартиры. Я кошку изловил, пришел за выкупом. Все по-честному.
Я достала кошелек и вручила субъекту двести рублей. Он торжественно передал мне кошку прямо с мешком.
Хм, если Пайсу никто не похищал, кто же тогда залезал ко мне в квартиру? И с какой целью? Опять одни загадки.
Дома я первым делом вымыла Пайсу, получив при этом пару глубоких царапин. Животное сопротивлялось так, словно боролось за свою молодую жизнь.
Потом я, невзирая на позднее время, позвонила Кирьяновой Марине Александровне, клиентке «Мисс Нефертити». Сейчас не до политесов, похищен человек! Завтра истекает трехдневный срок, который мне дали преступники. Однако в квартире у Кирьяновой никто не брал трубку.
Зато зазвонил мой телефон. Кто бы это мог быть?
– Люська, это я, – абсолютно счастливым голосом сказала Зойка Аникович. – Знаешь, какая у меня новость?
– Ты выиграла миллион долларов, – предположила я.
– Вадик бросил свою молодую выдру и вернулся ко мне!
– А можно поподробней?
– Ну сначала он зашел, чтобы забрать какие-то свои бумаги. Но увидел, как я похорошела, и решил остаться. Насовсем! Так и сказал: не могу, мол, без тебя жить, ты женщина моей мечты, я только сейчас это понял. Представляешь?
– Угу, – отозвалась я. – А он уже с чемоданом к тебе заявился или потом за вещичками сбегал, когда увидел твою неземную красоту?
– Злая ты, Люська! – мгновенно ощетинилась Зойка. – Ну какое это имеет значение – с чемоданом или без чемодана? Ну допустим, с чемоданом, и что? Что это меняет!
– Абсолютно ничего, – ласково пропела я. – А как ты думаешь, генеральская дочка ему сказала: «Пошел вон, старый козел!» или все-таки они расстались интеллигентно, без оскорблений?
Вместо ответа подруга бросила трубку. Нет, определенно некоторых людей жизнь совсем не учит.
Уже засыпая, я размышляла над осведомленностью бабок на скамейке. Поразительно, и откуда они всегда все знают? Старушки же никогда не видели Пайсу, кошка безвылазно сидит дома. Что это – ясновидение? Интуиция? Или, может, они в замочную скважину подглядывают? В общем, необъяснимое явление природы.
Есть простое правило: если хочешь выспаться, надо ложиться спать не в тот день, в который просыпаешься.
Будильник прогремел над ухом, словно пожарная сирена. Господи, да я же только минуту назад заснула! Нет, оказывается, прошло шесть часов. Я слепошаро таращилась на циферблат, пытаясь сообразить, зачем завела будильник на такую рань.
Тьфу ты! Я же теперь системный администратор, и у меня восьмичасовой рабочий день. Мать моя женщина!
В метро неожиданно обнаружилось, что я потеряла сноровку езды в общественном транспорте в час пик. Два поезда я пропустила, потому что просто не смогла влезть в вагон. В третий впихнулась каким-то чудом.
И почему это говорят – «как сельди в бочке»? Сельдям в бочке намного, намного свободнее, чем пассажирам в московской подземке. Вот если счастье когда-нибудь отвернется от меня и мне придется каждый день таскаться на работу, я знаю, что сделаю. Я буду снимать квартиру рядом со службой, не далее 15 минут ходьбы. Если поменяю работу, поменяю и квартиру. И пусть я разорюсь на риелторах. Но только так можно сохранить в себе хоть что-то человеческое. Когда мне в сотый раз наступили на ногу, я окончательно укрепилась в этом решении.
В «Мисс Нефертити» я прибыла с десятиминутным опозданием. Увидев меня, секретарь Нина воскликнула:
– Ой, Людмила Анатольевна! А я как раз хотела подниматься к вам в кабинет. У меня почему-то «мышь» не работает. Что делать?
Я одним глазом взглянула на монитор и веско сказала:
– Перезагрузите компьютер.
Закрывшись в своей каморке, я позвонила Марине Кирьяновой. Опять та же история, никто не отвечает. Я открыла ее медицинскую карту. Ага, в последний раз девушка избавлялась от лопоухости. До этого она обращалась в клинику, чтобы сделать красивый подбородок. А еще раньше – подправляла нос.
Очевидно, превратившись из Чебурашки в красавицу, она пустилась во все тяжкие. И где ее теперь искать? В Швейцарии? В Эмиратах? На Рублевке?
Я тяжко вздохнула. Блин, мне столько надо сделать, а я тут вынуждена штаны протирать. Кстати, ведь сегодня« горячая линия» в «Работе», я просто обязана вырваться в редакцию. Думай, Люся, думай...
Я пошла к руководству. По дороге остановилась около Нины:
– Как компьютер, работает?
– Да, спасибо! – радостно отозвалась она. – Вы гений!
Хм, приятно, когда тебя ценят по достоинству.
Я сунулась в кабинет к Дебрянскому:
– Прошу отпустить меня в командировку.
– Какую еще командировку? – подозрительно сощурился Юрий Сергеевич.
– Местную командировку. Поеду на радиорынок, надо память подкупить.