– А что такое? – в ужасе прижала руки к груди молодая хозяйка. – Я все по рецепту – и свинину сварила, и овощи… Да, я еще свежей зелени накрошила – укроп, петрушку, салат!
– Говорю тебе как работник ресторана, – терпеливо поучала Татьяна. – Все не так. Нет, свинину можно оставить, а дальше… надо засыпать горох.
– Горох? – отвесила челюсть Юлька.
Плюх моментально сообразил, что сегодня имеется возможность борща избежать, и активно Татьяну поддержал:
– Да-да, я вот был за границей, там уже давно все борщи только с горохом. Такой парадокс!
– А потом – картошечка. Обжариваешь лучок и…
– Свеклу? – подсказала Юлька.
– Ни боже мой! Никакой свеклы! Потом… Зина, ты там утопла, что ли, в ванной? – не выдержала Татьяна. – Вылезай! Нам сегодня Юленька гороховый борщ варить будет.
Заслышав такие нововведения в кулинарии, из комнаты высунулся Игорек. В отличие от супруги, он моментально сообразил, куда клонит гостья, и скороговоркой добавил:
– А я еще люблю борщ с рыбой, уха называется. Игнатий Олегович, скажите, ведь правда, за границей все просто помешаны на борще с рыбой?
Игнатий не успел ответить: из ванной выскользнула Зинаида и юркнула в свою комнату. На всякий случай, перед глазами Юльки она решила не маячить – не станет же хозяйка выливать совершенно свежий борщ, кому-то придется его доедать. И пусть это будет не она, не Зинаида.
– Ну рассказывай, – затеребила она Татьяну, как только все трое закрылись в комнате. – Отчего ты отважилась оставить пост у телефона? Я прям всю смену от интереса чесалась. Звонил Вадик?
– О-о-ой, – глубоко вздохнула Татьяна, – не звонил. Но тут такое… Короче, по порядку начну. Сегодня утром я встала пораньше, привела себя в порядок – ну, мало ли, вдруг и за мной похитители явятся, – и тут в двери кто-то ка-а-ак забарабанит!
– А-а-х! – ужаснулась Зинаида. – Это они решили не звонить, а чтобы так – лично в руки деньги, да?
– Да нет же! – затрясла на нее руками Татьяна. – Открываю, а ко мне врывается… Кристина.
– Это какая же? – снова не выдержала Корытская.
Татьяна хмыкнула и нервно вытащила пачку сигарет.
– Да уж не Орбакайте! Нашей директрисы Кристина. Ивская. А с ней два парня – здоровенные, как трактор, и лысые. Кристина вся трясется, лица на ней нет. Кинулась в комнату, под кровать давай заглядывать, по шкафам шариться, а я стою – ничего сообразить не могу. Даже по рукам ей надавать не догадалась, чего это она в моей квартире роется. И тут подбегает девчонка ко мне и шипит, прям как змея какая, честное слово: «Куда вы своего сыночка упрятали? Все равно найду, порву на бинты!» Я, конечно, давай возмущаться. И даже негодовать в некотором роде. «Как тебе не стыдно! – кричу, а сама слезы платочком собираю. – Как не стыдно! – это я два раза ей повторила. – Его у меня похитили, а я возле телефона дежурю, жду, когда за него деньги просить начнут!» А Кристина на меня еще злее кидается. И уже даже не шипит, а вопит во всю глотку: «Да кому, на фиг, он нужен, чтоб его похищать! Да его даже за деньги никто, на фиг, взять не согласится! И нечего врать! Ждет она… Он у вас шарахается, где ему вздумается, и борзеет! Конопли, что ль, объелся? На меня прыгнул, гад!» А один из лысых ее так вежливо поправляет: «Не, Кристин, он же не прыгал, он только тебя поймал, раздел и голышом в подъезде к батарее приковал. Зато подъезд твой выбрал!» «Да лучше бы в чужом! Ты что, не помнишь, что за табличку он мне прицепил? «Райское удовольствие за десять рублей. Пенсионерам и инвалидам – скидки»! Меня с этой вывеской весь подъезд видел!» А другой лысый трактор говорит: «Эх, зря мы тогда щегла до конца не добили… И фигли ему то платье? Ничего, еще встретимся…» Представляете?! Это же значит, что именно они Вадика избили!
Зинаида нервно сглотнула. Она знала, что люди бывают до крайности жестоки, но чтобы до такой крайности… Она же сама видела, как выглядел Вадим, когда Зина нашла его в овраге. И самое главное – Кристина. Конечно, она девица обнаглевшая и избалованная, но чтобы все-таки пошла на такое, верить не хотелось. Чем же ей так Вадик насолил? Ох, черт, а ведь и сама Зинаида ей насолить умудрилась! М-да, явно погорячилась. Того и гляди, потом отыщут ее где-нибудь в горбатом платьице! Как Вадика… Стоп!
– Тань, я не поняла… А откуда Кристина твоего сына знает? – вдруг спросила она.
– Да как не знать-то? – фыркнула Татьяна. – Они ж в одной школе учились. Правда, Кристина на пять лет младше. И с чего, ты думаешь, я в этот бар попала?
– С чего я думаю? – послушно повторила Зинаида.
– Да с того, что мы с Ивскими раньше в соседях были. Они через стенку с нами жили. На другую квартиру недавно только переехали, когда Елена развернулась, – возбужденно размахивала руками Татьяна.
Игнатий сидел и методично покачивал головой, будто все это было ему давно известно. Зинаида призадумалась. Татьяна так говорила о визите Кристины, будто он объяснял все. И Плюх еще тоже – скривился, будто сейчас встанет и скажет: «Я тут поразмыслил и, уважаемые господа, преступничка обнаружил. Вот здесь он сидит, в шкафчике». Одна только Зинаида выглядела среди них, умных, полной идиоткой.
– Ты чего головой мотаешь, как медведь на утреннике? – накинулась она на Плюха. – Скажи, если все знаешь, чем так насолил Кристине Вадим, что она его чуть не угробила с помощью своих лысых тракторов. А, молчишь… Значит, не знаешь!
– Ты не поверишь, – вздохнул хирург с детективным уклоном, – знаю. Я тут поразмыслил… Короче, я сразу Татьяне говорил, что на похищение все это не тянет. Ну, и решил присмотреться к Вадиму.
– Нашел когда присматриваться… Когда парень исчез! – фыркнула Корытская.
Игнатий не обратил внимания на мелкие подколки, а методично продолжал:
– В отличие от вас, Зинаида Ивановна, я сразу решил, что надо тянуть за Вадима. Тем более что он еще у вас в руках находился. Ну и потянул…
– Послушайте! А когда вы людей лечите? – хлопнула себя по коленкам Татьяна. – Ведь все успевает! Умница!
Зинаида скривилась:
– Ты лучше спроси, как он их лечит. Стоило ему «потянуть» за Вадика, как тот сбежал. Представляю, что с больными делается.
Игнатий попросту положил свою руку на длань Зинаиды, и та тут же лишилась дыхания, а заодно и речи.
– Так вот, – продолжал Плюх. – Я решил встретиться с ребятами из двора. Мы у Татьяны были, и я понял, что она не только что переехала…
– Правильно! Я там уже лет десять живу, – подтвердила Боева.
– Вот-вот. Поэтому у Вадима, подумал я, во дворе должны были быть если не друзья, то хотя бы знакомые. И они нашлись. Например, рыженький такой, конопатый весь мальчонка…
– У него еще волосы ершиком, да? Это Славка, – уточнила Татьяна. – Ничего себе мальчонка! Ему двадцать уже стукнуло!
Зинаида не проронила ни слова, только злобно сверкнула глазами – чего перебивать, когда человек говорит!