– Ну конечно! Это договор аренды.
– Почему он очутился у Евдокии Акимовны дома?
– Да с ним вообще странная история случилась. Месяца два назад Евдокия попросила спрятать этот договор, чтоб я сама его не нашла. А совсем недавно она приказала достать его и принести ей. Потребовала принести такой же договор за позапрошлый год. Кричала на меня, она часто кричала на подчиненных, очень любила порядок. Я принесла договоры, они так и остались у нее.
– Точнее, когда она потребовала договоры? Число мне нужно.
– Это было… – нахмурила низенький лобик бухгалтер. – Было… да, в тот день, когда уехал Донник с танцорами в Турцию. Она вернулась из порта почему-то нервная.
– Правда? – Руслан вспомнил, как удивленно Евдокия смотрела на них в порту, когда прощались с Дианой и Всеволодом. Вспомнил, что она спрашивала Севку, не встречались ли они раньше. Вспомнил, что прослушивание ее телефонов ничего не дало – у него отличная память. Значит, Дуся тоже вспомнила Севу, потому и потребовала договоры. Только в папке не два, а один договор. – Зачем просила договоры, не говорила?
– Нет, Евдокия не считала нужным объясняться с подчиненными.
– Нам попал в руки всего один договор, за прошлый год. А где второй?
– Не знаю. Я отдала ей оба.
Он опечатал кабинет директора, потом позвонил и приказал, чтобы после квартиры Евдокии все дружно ехали в ДК на обыск в ее кабинете. Попросил также пересмотреть документы, должен быть еще один договор аренды. Едва отключил телефон, как он зазвонил, это был Гриша:
– Руслан, ее запомнили продавцы, она им грубила. Это было вчера, часов в пять вечера. А купила она бутылку шампанского и три бутылки воды – одну минеральную, вторую с колой, с чем третья, продавец не помнит. В другом отделе купила колбасу, ветчину, овощные консервы. В рыбном отделе – соленую семгу, требовала, чтоб ей отрезали сто грамм и не больше, из-за чего полаялась с продавцом. Там же купила икру и рыбные консервы. Еще есть чек, но я не прочел номер магазина, цифры плохо пробиты.
– Этого достаточно. Гони живо в ДК, – сказал Руслан и добавил уже себе: – Значит, ждала. А гость неблагодарный, можно сказать, сволочной. Прижимистая Дунька встречала его на широкую ногу, а он ей петлю на шею накинул. Почему?
Одновременно с Гришей приехала и вся группа, работавшая на квартире Евдокии Акимовны. Второго договора не нашли, что ж, один все-таки есть. Руслан назначил старшего, сам же двинул к выходу, приказав:
– Гриша, за мной!
– А куда мы? – семенил тот следом.
– Курочку приговорил?
– Не всю же, – оправдался тот.
– Значит, не голодный. Мы едем в Краснодар.
– В Красно?.. Так жену надо предупредить.
– Звони, – разрешил Руслан.
– Да нам телефон еще не поставили…
– Тогда не пыли, а лезь в машину.
Диана отправилась на прогулку с дедушкой Гизаром, а Сева атаковал Донника, чтобы тот немного с ним порепетировал. Заметив еще дома, что Донник не равнодушен к лести, Сева льстил ему безбожно: хореография, дескать, безумно сложная, поэтому у Севы некоторые па не получаются. Польщенный Борис возразил:
– Ну-ну, ты преувеличиваешь сложность хореографии. Понимаешь, Всеволод, мне еще не удалось реализовать свои возможности. Сам видишь: у танцовщиков уровень не слишком высок, вот я и выбрал более простой хореографический рисунок. Но должен тебя успокоить, ты справляешься неплохо.
– Да куда, к черту, неплохо! – искренне возмутился Сева, поражаясь собственному умению врать. – Я с таким сложным еще не встречался. Понимаете, я хочу посвятить себя танцу. У меня привычка: учиться у всех, кто может научить меня. А когда попадается мастер, то я от него не отстаю, уж извините.
– Похвально, похвально, – расцвел тот. – А Кларисса? Как она? Как хореограф?
– До вашего уровня не дотягивает, – и мысленно сказал: «Прости меня, Кларисса, иначе этот идиот не будет со мной контачить». – Она хороший репетитор, а постановщик слабый (так говорить научила Диана).
– Но какого мнения о себе! – самодовольно хмыкнул Донник. – Хорошо, Сева, приходи ко мне в номер. У меня кондиционер, не будешь страдать от жары.
Сева рассыпался в благодарностях и явился к Доннику. Жил он в одноместном номере четырехзвездочного отеля, достаточно просторном, чтобы там отработать сложные па. Всеволод переоделся в ванной комнате, начались занятия. Незаметно Сева поглядывал на часы, так как танцульки ему – нож в сердце. Он только и думал, когда можно будет заявить о перерыве, чтобы Донник не заподозрил подвоха. А того разобрало, Боря упивался репетицией, сто раз показывал одно и то же, исполнял роль партнерши. Отвратительно было то, что Донник касался Севы, нежно его поглаживал. «Точно: голубая сволочь», – подумал Сева. Однако не показал виду, что ему не нравятся нежности, не отстранял хореографа, напротив, постоянно кивал, дескать, я понял, и благодарил за замечания. Полтора часа. Пожалуй, хватит.
– Уф, устал, – сказал Сева, плюхаясь в кресло, на всякий случай подальше от учителя, а то вздумает Донник проявить более активные действия, тогда Сева не сдержится и в зубы тому заедет.
– Выпьешь чего-нибудь? – предложил Донник, идя к бару.
– Ну, пива я не прочь хлебнуть.
– Так, посмотрим, что у нас тут есть.
Донник уставился на выпивку. Те, кто бывал за границей, знают, что спиртным в баре номера не стоит пользоваться, иначе придется платить бешеные деньги. Спиртное в гостинице не входит в счет, за него клиент платит отдельно, а в городе оно в два, а то и в три раза дешевле. Вряд ли и Донник пользовался сервисом, а о его жадности среди танцоров легенды ходили, но Севу он решил угостить. Пива в баре не было, зато вина, виски, водки – полно.
– К сожалению… – виновато улыбнулся Донник, но тут его осенило. – Знаешь, я тоже не прочь выпить пива. Я сбегаю, а то ты весь мокрый, даже волосы…
– Ага, – радостно согласился Сева. – Я во время вашего отсутствия повторю сам. Денег дать?
– М… давай, – одумался Боря, побежденный жадностью.
Сева дал ему турецкие лиры, Донник ушел, насвистывая лирическую мелодию. Послушав шаги за дверью, Всеволод решил, что времени не так уж много, потому сразу ринулся делать обыск в номере. Трудно сказать, что именно он искал, но искал. Обшарил карманы рубашек и брюк, перерыл шмотки в чемодане и сумке, пересмотрел полки в шкафу, под подушку заглянул. В пиджаке нашел записную книжку, листал ее у двери, прислушиваясь к шагам в коридоре. Дошел до записей под названием «Краснодар». Так, это, пожалуй, пригодится. Телефонов много. Кинулся к своей сумке, нашел ручку и… ни клочка бумаги! Придется учить наизусть. Шевеля губами после каждого номера и закрывая глаза, чтобы запомнить строй цифр, он по три раза повторял телефоны… Шаги! Донник! Сева метнулся к пиджаку, небрежно висевшему на спинке кресла, и сунул записную книжку в карман. Отскочить не успел – дверь открылась, но Всеволод не растерялся, уперся руками в кресло и нарочито тяжело задышал, мол, только-только закончил повторять па.