– Да ну! Мы так до Нового года его искать будем! – загалдели девушки. – Времени и так столько потратили!
– Значит, единогласно, – фыркнул Левин и обернулся к Марье: – Мне какое полотенце в ванную взять?
– Сейчас принесу! – подхватилась та и кинулась к комоду.
Через минуту Евгений уже направлялся в ванную, прихватив пушистое банное полотенце и махровый халат Варенкова. После него в душ потянулись и дамы.
Вечер прошел для Левина в лучших традициях счастливого многоженца. Марья, как мужняя жена, занималась пришиванием пуговиц: Левин где-то умудрился оторвать пуговицу от рубашки, и Маша теперь старательно пыхтела, завязывая на нитке узелок. Люся мурлыкала на кухне, придумывая многоэтажные бутерброды, а Лина рылась в своих документах, рассматривая, какие еще подписи отделяют ее от счастливой семейной жизни. Сам же Евгений полулежал на диване и пялился в экран телевизора, время от времени похваливая своих радивых спутниц.
– Вот, девчонки, скажите, и чего это у нас запрещено иметь сразу нескольких жен? – фыркал он. – Ведь как славно: столько женщин и все твои!
– Это оттого, – отвлеклась от своих бумаг Лина, – что наши мужички и одну-то жену прокормить не могут, куда уж им несколько.
– А я бы прокормил! Чего вас кормить-то? Ха! Кашка на завтрак, морковка на обед, чай на ужин! И все до старости в фигуре, и бегают вокруг меня, бегают!
– А вот мы такие дуры, да? Чтоб на обед морковки грызть... – буркнула Марья, но крикнула в сторону кухни: – Люсь! Слышь чего! Женя говорит, что он столько зарабатывает, что запросто может прокормить трех жен!
– А зачем трех? – тут же появилась в дверях Люся. – А что ему – одной не хватит?
– Люсенька, вот, к примеру, если такая жена, как ты, так ему тебя и половину с лихвой, – объясняла Марья. – А вот, допустим, если я, так тогда конечно! Я же не могу целый день возле плиты торчать.
– Да! А мне надо, чтобы торчала! – вовсю капризничал Левин. – Мне вот какая жена требуется: красавица, чтобы все у нее в руках горело, умница, работящая, опять же, чтобы меня любила, детей...
– Женечка!! – воскликнула Машка. – Так ведь это точный портрет нашей Людмилы Николаевны!
– А кто это? – всерьез испугался Левин.
– Я! – зарумянилась Люська.
– Точно! – подхватила Марья. – И красавица... ну в крайнем случае хирург поможет, и в руки ей давать ничего нельзя – или стянет, или сожжет, и тебя полюбит, она всех любит, чем ты хуже!
– И умница, – подсказала Люська. – Я чуть в торговый институт не поступила.
– Да, – подтвердила Марья. – Она кал сдала, мочу сдала, а вот математику не сдала, завалила, а так – почти студентка!
– Девочки... – осторожно проговорил Левин, – а у вас спальня закрывается? А то я чувствую, вы меня тут женить хотите. Причем на замужней Люсе, как я понимаю. Проснусь – и уже женатый.
– Нет, у нас не закрывается, – обрадованно засветилась глазами Машка.
– Но если есть желание, можешь забить гвоздями, – подсказала Лина.
– Да нет, ну... я еще не готова... – наконец опомнилась Люся. – Я же так не могу, чтоб раз – и утром замуж!
– А ты за своего Мишаню разве не так выскочила? – напомнила Марья. – Именно – раз, и утром замуж. Даже как следует в его медицинскую карту не посмотрела. А мы тебе нормального мужика предлагаем – здорового!
– Девочки-девочки, – засуетился Левин. – Да с чего ж вы взяли, что я здоров? Я же... я же весь как есть инвалид!
– Ты только что сам сказал – с детьми у тебя полный порядок, а остальное... кто там смотреть будет, – отмахнулась Марья. – Так что, Люся, присмотрись!
Люся раскраснелась и уставилась на Левина немигающими глазами. Тот мгновенно глупо вытаращился, выпятил челюсть и перекосил рот куда-то к уху.
– Ы-ы-ы! – для острастки рыкнул он на «невесту».
– Ой, девочки, да ну... – перекривилась та. – Чего-то он какой-то... страшненький.
– Чуть красивее обезьяны, значит, уже красавец. Не придирайся, – поморщилась Марья и тут же расплылась в слащавой улыбке. – Ну и что? Может, мне вам уже и постелить вместе, да и дело с концом?
Люська снова зарделась. Зато Левин встал на дыбы:
– Вот что!! Вы мне тут невесту под бок не подсовывайте!! Это же надо – не успеешь расслабиться, и уже у мужьях!.. И чтобы я больше подобного не слышал! А то я вообще! Всяких ваших Варенковых искать перестану! А исправной машины у вас пока нет! Так что...
Он вскочил с дивана и улизнул в спальню. Вскоре девушки услышали грохот: Левин подтягивал к двери комод.
Утром дамы проснулись от страшного грохота. В спальне ворочал мебель Левин, пытаясь выбраться наружу, но спросонья у него получалось плохо.
– Женечка, ты там жив? – пискнула Люська прямо в плотно запертую дверь.
– Ч-черт!! Кто меня сюда затолкал?! – вопил из спальни Евгений. – Если сейчас не выберусь... блин! Какой-то сундук!.. Вы там времени зря не теряйте, хоть спасателей вызовите, что ли!
– Женечка, а ты плечиком! – подавала советы Люська.
– Евгений! Не круши мебель! И осторожно с полами, мы их недавно постелили! – волновалась Марья. – Люська!! Не дави на дверь! Вынесешь!
– Ну чисто голуби! – в умилении сложила ручки на груди Лина. – Ты посмотри, как они друг к другу рвутся!
– Мне бы только до туалета добраться! – вопил из-за двери Левин. – Черррт! Отойдите в сторону, а то пришибу!
Он все же вырвался на свободу и кометой рванул в санузел.
– Настоящий мужчина! – горделиво дернула головой Люська.
– Ты про туалет? – растерянно спросила Марья.
– Я про силу! – зыркнула на нее Люська и пошла заправлять кровать за единственным мужчиной.
Дальше Левин не рискнул оставаться с дамами в домашней обстановке – у тех немедленно воспалялся семейный инстинкт, – спешно погрузил всех в машину, и они отправились на поиски неуловимого Варенкова. Теперь уже ехали к катеру.
Катер они отыскали, когда город зажег огни. Только на реке царил полумрак – на пристани горел один-единственный фонарь, свет которого выхватывал белые бока судна и полоску плещущих темных волн возле него. От воды веяло холодом.
Только подойдя поближе, путешественникам удалось разглядеть судно целиком. На самом деле это был не катер, а довольно приличный двухпалубный кораблик.
– Ну ни фига себе катер, – присвистнул Левин.
– Ну не яхта же, – справедливо возразила Марья. – Просто, как мне говорил Петя, это судно раньше ходило по Енисею, а потом его списали. А кто-то купил и открыл здесь ресторан. А потом он разорился, и ресторан купил другой воротила. И сделал из него... гостиницу. А потом... а потом и гостиницу прикрыли, потому что у нее репутация была нехорошая. А сейчас здесь уже по счету черт-те какой хозяин, и он просто устраивает здесь гулянки на заказ, вот.