– Ты его убила? – раздался злобный голос.
Василиса поняла и еще одно – сынок очень рассчитывал на помощь, а теперь ему рассчитывать было не на что, иначе чувствовал бы себя спокойнее. А то вон как рычит.
– Ты его убила?!! – уже орал узник подземелья.
– Ну во-первых, настоятельно прошу мне не тыкать, – кривлялась Василиса. – А во-вторых, зачем это я буду убивать ценного свидетеля? Вы ж ему приказали меня в лесочке прикончить, а я его опередила – он еще только от дач отъехал, а я с заднего сиденья ему на морду тряпочку с эфиром – шлеп! Ой, вы знаете, на этой даче у Маши столько всякой гадости, а вот эфира не было, мы его в городе доставали… А уж когда ваш паренек… того… временно откинулся, я его крепенько скотчем замотала. И ручки с машины на всякий случай все оборвала, чтобы раньше времени не выскочил. Ну, нас же с Люсей научили, как из машины сделать консервную банку.
– Вот сссука…
Инна снова забеспокоилась:
– Ой, Василиса, он так страшно ругается…
– А как ты хотела! – рассудительно объяснила сыщица. – Ему ж не хочется в милицию. Нервничает.
– А ты, я вижу, спокойна, да? – снова раздался голос из подвала.
– Я же просила – не тыкайте мне, молодой человек. Я вам в матери гожусь. Вот мой сын, он, кстати, работает…
Но про сына пленник слушать не захотел, он загоготал и стал кричать совсем уже жуткие вещи:
– В матери?! Мне в матери годится Людмила Ефимовна Петухова, знаете такую?!!
– Ну слава богу, – перекрестилась Василиса. – Последние сомнения отпали. Теперь все нормально. Инна, я же до сих пор сомневалась – вдруг этот сынок вместо себя кого-нибудь сюда отправил. И поймали мы неизвестно кого, а сам злыдень на свободе остался. А оказывается, мы все просчитали правильно. Он это. Серьезную рыбу взяли.
– А уж я-то кого поймал! – дико веселился сынок. – Я ведь тоже все рассчитал верно! Ты думаешь, это зять Люсеньке-то звонил? Это я!! Вызвал бабушку к больной дочери! А сам ее в вашем подъезде по головушке – тюк! И к себе! А она вся такая – никакая, в общем, валялась, а уж потом, когда в себя-то пришла, ух я и повеселился!!
– Врешь!! – кинулась Василиса к самому полу. – Это Володя звонил! Люся бы узнала!
– Да что ты!! Я ж у психолога мно-о-ого времени провел. Кое в чем научился разбираться. Лишь только я сказал, что Ольгу «Скорая» увезла, Люсе было уже не до того, чтобы в голосах разбираться, она уже ничего не понимала, ей надо было бежать, спасать! А я ее в подъезде по головушке и приласкал. Но не насмерть. Не-е-ет. Я ее оставил мучиться. Нет, если бы не ваши эти заморочки с дачей, я бы сидел и любовался. А так – пришлось оставить бедолагу одну, дохлую, с выпученными глазами, с высунутым языком. Погибла она, бедняжка. Я ей специально такую смерть выдумал, чтобы не издевалась, сучка! Чтобы не хохотала! А теперь все – отхохоталась!!
– Врешь, гад!!!
– Зачем? Ой, Василиса Олеговна, ты же понимаешь, что она бы все равно погибла, это лишь вопрос времени. Вот ее время и настало.
У Василисы потемнело в глазах. Ее Люся – маленькая, хрупкая женщина, которая еле таскала тяжеленный баян, которая так смешно смотрелась в своем новом брючном костюме… погибла? Ее больше не будет? А кто станет долбить эти чертовы фуги?.. Господи! Люся и так-то в жизни ничего хорошего не видела – придурочный Таракашин, потом тянула в одиночку Ольгу, потом ей подвернулась она – Василиса, тоже подарочек еще тот, только и знала, что кривлялась да пальцы загибала, а вот спасти Люсю не смогла… С высунутым языком? Как же этот зверь издевался?.. М-м-м… Черт, как под левой ключицей ноет… И Люся еще перед смертью издевалась над этим бугаем?! Хохотала?! Ой, до смеха ли ей было! Уж Люся ли не видела, что от этого ублюдка пощады не дождешься. Хохотала… А что она еще могла сделать?! Но она не просила пощады, она просто… М-м-м-м, да что ж ноет-то так?.. Люся… А маленький Васенька? Она же так его ждала… А кто теперь будет выгуливать Малыша? А кто Финли купать станет? Он же, кроме Люси, никого не подпустит, а ее больше…
С помутившимися глазами Василиса кинулась на крышку подпола. Невероятно, она одна сдвинула сундук вместе с прилипшей к нему Инной и, ломая ногти, рыча по-звериному и выворачивая себе пальцы, стала поднимать крышку.
– Уууубййййюююю, зззадушшшшу… сама, этими руками задушу сволочь… – белая от гнева, страшно шипела она.
– Василиса!! Что вы делаете?!! Он же вооружен! – кричала Инна, пыталась оттащить ее в сторону, но разве какая-нибудь сила могла удержать Василису, когда здесь, в подполе, гоготал живой и здоровый убийца ее Люси! – Инна!! Уйди!! Теперь я сама!!! Одна!! Уйди, сказала!!!
Крышка отлетела. Почти сразу же раздались выстрелы. Что-то ужалило Василису в плечо, кажется, в ногу… а она уже в слепом безумии спускала ноги в черную яму, чтобы только руками… зубами! добраться до шеи этой сволочи…
– Васссяяя!!!
Ей показалось?
– Василисссск! – послышался знакомый голос.
Она обернулась только на мгновение, и тут же сильные руки отшвырнули ее прочь от черной ямы.
– Куда?!!
Василиса заметила, да, она явно видела на пороге старенькой дачи… Люсю! Та едва держалась за косяк, потом пошатнулась и, потеряв последние силы, плашмя рухнула на пол.
– Люся!! Ты живая, Люсенька!! И глаза не выпучены, и язык… – забыв про всех убийц, рванула к ней Василиса.
Она подлетела к недвижимой подруге, кинулась той на грудь… и тут же отпрянула – Люсенька была пьяная в хлам.
Василиса без сил опустилась на пол рядом, растерянно смотрела на то, как возле подпола крутятся парни в камуфляжной форме, как из черной дыры выползает здоровенный, словно медведь, мужик, и только бормотала:
– Люся, это что же? Пока я тут… ты пила, что ли? Вот так сидела и пила? А твоя гибель – это… Розыгрыш? Это шутка такая, что ли?.. Люся… это – розыгрыш?
Люся не отвечала ни слова. Появилась Маша, стала громко охать, ахать, притащила бинт и начала терзать больное Васино плечо. И еще что-то спрашивала, но Василиса ей не отвечала. А зачем? Может, и Маша тоже разыгрывает ее? И вообще – может, ничего страшного и не было весь этот месяц?.. Только сама Василиса поседела на всю голову, она же не знала, что это глупая шутка…
Утро началось часа в четыре дня, тихо и спокойно. Василиса вчера так и не добудилась Люсю, ту притащили в дом здоровенные парни и сгрузили на диван. Василису долго мучили вопросами, правда, мужчина, который все время с ней беседовал – Вячеслав Антонович, – оказался очень приятным, вежливым и каким-то… домашним. Во-первых, он сразу же, еще по дороге домой, сообщил Василисе:
– Ваша подруга такое пережила… пусть отоспится. А потом она сама вам все расскажет.
– Так это что – не розыгрыш был? Мне сказали, что она погибла…
– Это не розыгрыш… – Вячеслав Антонович потер лоб широкой ладонью. – Какой уж там розыгрыш, женщина такого натерпелась! Непонятно одно – отчего это Гурков изобрел такой странный способ убийства?.. Может, он думал, что вино отравлено?..