Праздника опять не получилось – Акакию совсем не удалось купить всего, чего хотелось: за ним по пятам следовала любимая женушка с самым грозным видом и душила все замечательное настроение. Единственное верное решение было – спрятать пачку денег в потайной кармашек на майке и на некоторое время про них забыть. Так Акакий и поступил.
А вот на следующее утро он мог безбоязненно покупать все, что вздумается, потому что в дом ввалился именно тот Жора, которого вчера вспоминали.
– Клавдия Сидрна!! Акакий Игрич!.. Ой! И вы тут, Катерина Михайловна?! Ну, значит, и вы тоже! – торжественно раздувался он в прихожей, собираясь сразить хозяев насмерть. – Я вам принес пригласительные! На свадьбу! Женюсь!
Клавдия, Акакий и Катерина Михайловна вежливо улыбнулись и вымуштрованно захлопали в ладошки.
– Ты подарил нам большую радость, – кисло пробормотала Клавдия.
– Проходи, Жора, расскажешь, кто на этот раз счастливица, – тянула парня в комнату Катерина Михайловна. – Она брюнетка или блондинка?.. Клавочка!! Поставь немедленно чай, у нас гости!!
Клавочка не шелохнулась и никакой чай ставить не торопилась – это был ее гость. Зато засуетился Акакий Игоревич. Жора – вот с кем можно было позволить себе и пиво, и даже кое-что покрепче!
– Жора! Она шатенка? – не унималась Катерина Михайловна.
– Да кто ее знает, – дернул носом Жора. – Она ж красится каждую неделю, кто ж ее поймет, какая она спервоначалу-то была. Да вы в субботу приходите, сами и увидите!
Детство Жора провел в полуразвалившемся бараке, с вечно пустым животом и в курточках с чужого плеча, не баловало его прошлое роскошью. И потому прямо с юности паренек всеми правдами-неправдами стал зарабатывать себе капитал. Теперь, когда ему уже катило к тридцати, он был весьма успешным бизнесменом, крутился в торговле, и с деньгами у него никогда напряжения не случалось. Единственное, что глодало парня, так это скука. Требовался адреналин, а его не хватало. Именно поэтому он накрепко прикипел к семейству Распузонов, у которых отчего-то никак не получалось жить спокойно. Но постоянное проживание в этой семье было бы неуместным, а самого Жору фантазией господь обделил. И потому, когда уж совсем хотелось чего-то новенького, Георгий всякий раз придумывал одно и то же – жениться!
– Значит, в субботу ко мне, там в билетике все написано, – еще раз напомнил Жора и вдруг насторожился. – Или у вас какие-то другие планы?
Катерина Михайловна шустро ухватила билетик и спрятала за пазуху.
– Какие там у нас планы, скучаем, горюем, Лилю вот куда-то задевали… Ой, Жорик, да разве ж это повод, чтоб от свадьбы-то отказываться? Я вообще считаю – взыграло в девчонке ретивое, вот и кинулась от мужа отдохнуть. Я б и сама сейчас ка-а-ак убежала… – всплеснула она руками, но, увидев, с какой надеждой блеснули глаза домочадцев, спешно добавила: – Только не побегу, дома-то оно уютнее… Нет, Жорик, а со свадьбой это ты славно придумал. Я вот уже который день своим твержу: надо устроить праздник, надо устроить, а разве ж меня кто во внимание берет? Клавдия, так ту и вовсе – хлебом не корми, дай в каком-нибудь убийстве поковыряться, Акакию…
Старушка про Клавдию напомнила зря. Она уже сама спохватилась, но сказанного не воротишь. Глаза у Жоры полыхнули азартным огнем, он глубоко задышал и радостно затряс руками:
– Во! Я понимаю! Во! Ну наконец-то, убийство!
– Что значит – наконец-то? – красиво затосковала Клавдия Сидоровна. – У нас, между прочим, Лиля потерялась! Ее какая-то сволочь обвинила в убийстве, девочка испугалась и унеслась со своим чемоданом хрен знает куда!
– Так-так-так… Продолжайте, продолжайте, – уставился ей в рот вытаращенными глазами гость. – Бабушка, да бросьте вы этот пригласительный! Тут такое дело!.. Надо же! Сколько работы – просто непочатый край! – восторженно воскликнул Жора и тут же пригорюнился, блюдя приличие. – С Лилей непременно стряслась беда, да же? Вы, Клавдия Сидрна, прям так ее и чуете, да же?
– Жор, слышь чего, – встрял в разговор Акакий. – Пока тебе Клавочка ситуацию обрисует, может, я того, в магазинчик сбегаю, а?.. Клава! Только пиво! Я ж понимаю – нужен же свежий ум!
Клавдия только махнула рукой – с Жорой жуть до чего хотелось поговорить, а домашние только мешают.
– Еще и мамашу прихвати с Петром Антоновичем, организуй им экскурсию по рыбным прилавкам, пусть утешатся.
После того, как вся троица удалилась, Клавдия рассказала, что стряслось.
– Дык это… В ресторан-то пойдем? – гнул свое Жора.
– Я ему одно толкую, а он другое! – рассердилась Клавдия Сидоровна. – Я ж тебе русским языком говорю – не могу я по ресторанам на свадьбах сидеть, когда у моего сына в семье беда!
– Дык это… Я теперь тоже на свадьбе не могу, – вытаращился Жора. – Мне Даниил ваш тоже не чужой! Он мне как… он же мне близкий родственник! Только несостоявшийся. Я ж на его родной сестре жениться мечтал. Я не могу, какая тут свадьба. Да я вас в ресторан и не к себе зову, а в клуб этот, в бильярдный. Ну сами посудите, как вы там без меня, вы ж в этом ни уха ни рыла! Как, вы говорите, это заведение называется? «Мечты сбываются»? Вот и ладненько, сегодня же закажу столик. Нет, и они еще молчали! Я тут, понимаешь, со скуки чуть было не женился, а они… Так! Я пометелил домой, мне надо еще знакомым позвонить, сказать, что свадьба откладывается, а потом… В клуб!
Клавдия оживилась. Такая активная помощь окрыляла.
– Жорочка, а в этот клуб будет прилично прийти в эдаком блестящем, обтягивающем наряде? Я себе еще на новый год платьице купила, всего один раз надела. – Клавдия прикусила губу. Она вдруг вспомнила, что не носит платьице потому, что просто не может в него влезть. Пришлось тут же переводить разговор на другую тему: – Георгий, я тебя умоляю, ничего не говори Катерине Михайловне! Она непременно потащится с нами, и ее опять кто-нибудь сопрет! А у нас и Лиля не нашлась, когда нам еще бабушек разыскивать!
Такое в семействе Распузонов уже однажды случилось. Тогда бабуся даже не сообразила, что стала объектом похищения, даже была этому рада, поскольку немедленно влюбилась в похитителя, но родным этот случай добавил немало седин.
– Во сколько, ты говоришь, мы сегодня идем в «Мечты идиота»… господи прости, в этих мечтах запутаешься! – наморщила лоб Клавдия.
Жора что-то посчитал в уме и сокрушенно сообщил:
– Сегодня никак не получится. Сегодня меня Машка хвостать будет, ну, невеста моя. Она ж обидится, что я со свадьбой-то так, – закручинился он. – Придется снимать деньги, успокаивать ее материально, платить за подготовку, а потом она меня будет бить, они всегда так делают, когда я свадьбу отменяю. Так что давайте лучше завтра, а то сегодня с багровой физией мне неудобно как-то.
Пришлось согласиться и перенести поход в увеселительное заведение на следующий день.
Всю ночь Клавдия ворочалась и вздыхала – жалко было глупую Лилечку, которая неизвестно отчего наговорила на себя всякой всячины, жалко было Даню, который теперь, наверное, лежит и не может сомкнуть глаз от одиночества. И конечно, нестерпимо жалко было себя – потому что на нее опять навалилась бессонница, а снотворное уже кончилось. С досады тыча в бок храпящего мужа, она с нетерпением ожидала утра. Но и утро особенно не обрадовало. Началось все с раннего звонка в дверь. Позвонили ровно в десять. Конечно, Клавдия уже не спала, какой уж тут сон, когда надо привести себя в боевое состояние, им сегодня предстоит трудный поход в бильярдный клуб. Она с самого утра наложила картофельное пюре на щеки – замечательная маска, если верить журналам, и все придумывала, что бы такое сказать Каке, чтобы он не вздумал их с Жорой сопровождать.