– Очень плохая шутка, миледи! – с достоинством возразил старый слуга.
Амалия сухо улыбнулась:
– Полностью разделяю ваше мнение. Можете идти, Роджерс. И захватите поднос, он нам больше не понадобится.
– Ну, Франсуа? – обратилась Амалия к своему сообщнику, как только Роджерс удалился. – Что ты думаешь обо всем этом?
– Если бы у меня оставался всего один фунт, я бы без колебаний поставил его на то, что Роджерс тут ни при чем, – категорично заявил тот.
– Не бейся об заклад, это дурная привычка, – сказала Амалия. – Впрочем, я вполне разделяю твое мнение. Пойдем-ка осмотрим ту комнату повнимательнее.
– А что мы ищем? – заинтересовался Франсуа.
– Во-первых, мышиную нору. Если Роджерс не соврал, она должна там быть. А во-вторых, следы пребывания убийцы номер один.
– Номер один? – в восхищении переспросил Франсуа.
Дверь скрипнула, пропуская их.
– Да. Неужели ты думаешь, что тот, кто замыслил избавиться от Арчи, просто так ходил с мышьяком в кармане, выжидая удобный случай? Нет. Сообщников было двое. Номер один отвлекал нашего доблестного Роджерса, а номер второй в это время подсыпал мышьяк в кофе. Все было точно рассчитано, единственный риск – что кто-то увидит манипуляции номера второго и заподозрит неладное, но тут уж ничего не поделаешь.
– Вот это голова! – восторженно вскричал Франсуа, тыча пальцем в голову оленя на стене, украшенную ветвистыми рогами. – Ей-богу, английские аристократы умеют жить.
– Франсуа, займись-ка не оленем, а мышью.
– Слушаюсь, мадам!
Франсуа наклонился и стал обследовать плинтусы. Амалия, заметив другую дверь в глубине комнаты, двинулась к ней.
– Ну, что? – спросила она через некоторое время.
– Есть нора! – закричал Франсуа. – И не одна, а даже две, и здоровенные! Похоже, что мыши тут величиной с гиппопотама. Во всяком случае, им тут раздолье. А у вас что?
– Слава богу, прислуга тут давно не вытирала пыль, – отозвалась Амалия.
Франсуа поспешил за своей хозяйкой. Они миновали одну дверь, затем вторую, которая вела в глубь покоев. Отсюда хода уже не было.
– Видишь? – Амалия указала на пятно на дверце шкафа. – Это след чьего-то локтя. Возле шкафа стоял человек и случайно задел его, прочертив полоску на пыли. Знаешь, что тут произошло? Он стоял у входа в эти покои, поджидая Роджерса. Заметив, что тот уже близко, он пошумел в первой комнате, чтобы привлечь его внимание, после чего быстренько пробежал через две остальные и укрылся здесь. Интересно, а нельзя ли будет определить по этой метке рост нашего номера первого? Так, посмотрим. Если бы я задела локтем, то след остался бы вот здесь, ниже. Хм, получается, что наш номер первый довольно долговязый малый. Метр восемьдесят пять, не меньше. Мэри Невилл ниже меня. Брюс Невилл с меня ростом, но не выше. Этель Стерлинг ниже меня. Генри Брайс… Метр семьдесят пять от силы. Не годится.
– Полковник Хоторн! – вскричал Франсуа в озарении. – Мистер и миссис Хардли ведь тоже не очень высокие, так?
– А из прислуги кто подходит? Лакей Скрэмблз, но он попался навстречу Роджерсу и не мог находиться здесь. Горничные? Стряпухи? Нет, среди них нет никого с таким ростом. Получается, что все-таки Хоторн. Но… не может быть!
– Почему?
– Потому что это нонсенс, Франсуа. Бессмыслица.
– Это вам так кажется, – возразил Франсуа обиженно. – Вам бы хотелось, чтобы убийцей оказался Брюс Невилл или его сестра, потому что вы знаете, какой у них мог быть мотив. Но ведь вы ничего не знаете о полковнике Хоторне. Мало ли кем он может оказаться на самом деле!
– Франсуа! – воскликнула Амалия. – Ты молодец! Действительно, что мы про него знаем? Ты совершенно прав! Надо будет срочно навести о нем справки. Я этим и займусь. Может, он в сговоре с Невиллами и действует по их указке, как знать?
– Дались вам эти Невиллы, мадам! А вам не приходит в голову, что использование яда нехарактерно для полковника? Он же все-таки военный, ему привычнее другие методы. Сабля, револьвер, кинжал…
– Франсуа, – фыркнула Амалия, – твоя теория годится разве что для детективного романа в духе месье Габорио. Запомни: существует три способа избавиться от человека так, чтобы у окружающих возникло как можно меньше вопросов. Первый и наиболее испытанный – яд, второй – якобы несчастный случай и третий – якобы самоубийство. Когда лошадь Арчи накормили дурманом – а я теперь уверена, что именно так и было, – это была попытка спровоцировать несчастный случай. Затем злоумышленники попытались использовать яд. – Амалия глубоко вздохнула. – Ладно, хватит философствовать. Больше у них не будет возможности сделать что бы то ни было… Франсуа, позови Роджерса.
– Я не хочу пить это молоко, – говорил Арчи вечером, капризно оттопырив верхнюю губу. – В конце концов, я не теленок!
Он умолк и жалобно воззрился на Амалию. Она взяла стакан с белой жидкостью и отпила из нее.
– Прекрасное молоко, – сказала она. – Пейте, муженек, не то мне придется вас заставить.
– Черта с два вам это удастся! – вспыхнул муженек. – Я…
Дальнейшее пропало в фырканье, бульканье и возмущенных воплях. Амалия одной рукой ловко схватила Арчи за нос, зажав его, а другой поднесла к его губам стакан, так что герцогу Олдкаслу, хочешь не хочешь, пришлось выпить его содержимое.
– Вы омерзительны! – завопил рыжий великан, сверкая глазами.
Амалия поставила стакан на поднос. Арчи злобно отвернулся от нее и стукнул кулаком по подушке.
– А где Эмили, где Оутс, где все? – спросил он. – Что-то они ко мне не заходят.
– Они уехали, – сообщила Амалия.
– Как! Все?
– Да, все.
– Ну, это уже чересчур! – Арчи повернулся к Амалии. – Просто наглость! Что вы себе позволяете, в конце концов? Это мои гости, между прочим!
– Они все уехали, – с металлом в голосе отчеканила Амалия. – Я велела заложить две кареты, которые отвезли Невиллов к себе, а остальных на ближайшую станцию.
– Видеть вас не могу, – проворчал Арчи. – Войдите! – откликнулся он на стук в дверь.
Вошел Роджерс с пачкой писем.
– Почта, сэр. Вам больше ничего не надо?
– Заберите поднос, Роджерс, – сказала Амалия.
– Да, миледи. – Дворецкий взял поднос и ушел.
Арчи вскрыл письмо с гербом принца Уэльского, пробежал его глазами и начал драть в клочья. Процедура эта, очевидно, доставила ему немалое удовольствие, потому что он постарался ее растянуть.
– Ваш поклонник ждет не дождется, когда вы будете в Лондоне… Весь мир сошел с ума! А тут что? Тетушка Элизабет! Надо же, она еще не умерла… Положительно, у некоторых людей нет никакого представления о приличиях. Опять мистер Кардифф по поводу бриллианта… Как будто я не дал ясно ему понять, что он не продается.