На горизонте виднелись горы Сан-Габриэль и Сан-Бернардино. Если бы я добрался до них, то, пройдя южнее, мог отыскать своих друзей кахьюллов. И тогда мне не составило бы труда двигаться дальше по сосновой хвое, да и вода стала бы легкодоступной для меня. Мысль о дороге в тени, без постоянных навязчивых мыслей о воде показалась мне просто фантастической.
А теперь я вглядывался в пустыню, стараясь определить, интуитивно почувствовать, где же коварные враги могут поджидать меня.
Не более чем в пяти милях от того места, где я сейчас отдыхал, находился родник Старуха, рядом с ним — родник Черные Камни, а позади них — горы, куда я так стремился попасть.
В двадцати пяти милях отсюда, в стороне, бил родник Кролик, но, к сожалению, не в том направлении, по которому я шел. Дон Федерико, несомненно, понимал, что я буду стараться добираться до своих друзей-индейцев, живущих у горячих источников неподалеку от гор. Но не у этих гор, а у Сан-Джакинто, которые появятся дальше, южнее. Он мог знать, а может, и нет, о том, что индейцы из долины Моронго, которая гораздо ближе, тоже мои друзья. Но дон Федерико был, конечно, в состоянии поставить людей везде, чтобы наблюдать за всеми этими источниками.
Он понимал, что в любом случае вода будет нужна мне, поэтому мог спокойно выждать. Правда, сейчас я имел значительное тактическое преимущество: местность эту я объездил с индейцами вдоль и поперек.
К тому времени, когда в поле моего зрения попали бы окрестности родника Старуха, уж наверняка я мучился бы от жары и жажды, но все же мог обойти его и отправиться к другому, более скрытому источнику, быть может, даже и с более вкусной водой. Это был родник Каменное Седло, где вода стекала прямо с гранита из почти незаметной трещины в скале. Всего лишь пять миль на юг — и я был бы в безопасности!..
Сейчас я отдыхал. Последний кусочек вяленого мяса уже был у меня во рту. Я медленно пережевывал его, стараясь растянуть процедуру на возможно большее время. За те дни, что я провел в пустыне, мне удалось найти кое-какие семена, они да крохотный запас мяса поддерживали во мне жизнь.
Итак...
Один переход по пустыне — и я в безопасности.
А сейчас... я все еще сидел, страшась того момента, когда мне придется оставить позади себя воду и шагнуть навстречу новым испытаниям.
Я поднялся. На скале, возле которой сидел, были начертаны письмена индейцев, почти занесенные песком и стертые временем. Много лет назад люди приходили сюда за водой. Груды камней, которую некоторые посвященные называют усыпальницей, здесь не было, но я взял два камня и поставил их один на другой. Потом снова повернулся лицом к пустыне.
Гора Сан-Гордонио высотой свыше одиннадцати футов над уровнем моря оказалась на юге от меня. Несколько мгновений я неотрывно смотрел на нее, потом, как всегда, выбрал для ориентира самую яркую звезду. Однажды остановился, чтобы потянуться, стараясь избавиться таким способом от оцепенения, сковавшего мускулы. Я очень-очень устал.
До сих пор все мои усилия были направлены просто на то, чтобы добраться до следующего родника, впадины с водой или озера. Возле каждого я в изнеможении падал. Один родник, на который я возлагал мои надежды, оказался пустым. Озеро, где я рассчитывал найти хоть немного воды, занесло песком.
Впереди отрезка пустыни, который я преодолевал, были горы. Лес, пусть даже и вначале редкий, но с прохладной-прохладной тенью и холодной-холодной водой. Я растянулся бы во весь рост на хвое под деревьями...
Немного вперед, еще чуть вперед... в ночь и прохладу... Я шел и шел. Иногда вдруг обнаруживал, что иду с закрытыми глазами, и, споткнувшись обо что-то, внезапно просыпался, но, как ни странно, даже и тогда не сбивался с намеченного курса. Впереди по-прежнему светила моя звезда и высились горы.
Внезапно я почувствовал запах дыма.
Дыма от костра. Там, в полумиле от меня, а может быть, и меньше, Родник Старуха, и сквозь кусты, окружавшие его, пробивался слабый отблеск огонька.
Костер!.. Значит, мои враги поджидают меня. Отдыхают, пьют кофе. Или воду.
Ну, а предположим, что это не враги?.. Может быть, просто какие-нибудь путешественники, разбившие стоянку возле источника? И они могли бы пригласить меня, дать что-нибудь попить и поесть...
Есть ли у меня шанс? Прошло уже много дней с тех пор, как я последний раз вдоволь наелся и напился. Я колебался, хотелось подойти ближе, но боялся. Я смертельно устал, движения мои стали неуклюжими, я часто спотыкался и не мог уже передвигаться бесшумно, да к тому же лошади могли учуять приближение постороннего. Нерешительно, но все же я стал медленно продвигаться к костру, часто останавливаясь. Кто-то ходил возле огня, отбрасывая неверную колеблющуюся тень. Потом до меня донесся разговор.
— Что за проклятое время! Да наверняка он мертв! Кто это выживет без воды и пищи столько времени? И без лошади?
— Какая тебе разница? Разве мы не получаем деньги за то, что делаем? Сиди себе да отдыхай! Тем более, осталось-то всего несколько дней.
На мгновение я потерял равновесие, пошатнулся от слабости, к горлу подступила тошнота. Медленно повернувшись, я побрел прочь. Один шаг, другой... Нет, не оправдались мои надежды. Враги. Кругом одни враги. Засыпая на ходу, я спотыкался, падал на колени. Родник Каменное Седло должен находиться в десяти... Нет, больше. В двенадцати милях.
Ближе другой источник, но он наверняка тоже под неусыпным оком врагов. И я шел и шел, едва переставляя ноги. Мои ступни опять были сбиты в кровь.
В очередной раз я упал на колени и захотел остаться здесь навсегда. Растянуться бы во весь рост и заснуть!.. Заставив себя усилием воли подняться, я еле-еле побрел дальше.
Каким-то образом я продолжал волочить за собой и свое ружье, поскольку оно помогало мне каждый раз снова подниматься на ноги. Сейчас я хотел одного: воды, любой воды!.. Есть еще родник Две Впадины... Кажется, он ближе, чем Каменное Седло. Без глотка воды мне не выбраться...
Внезапно передо мной выросли горы. Почувствовав снова запах костра, я остановился. Вглядевшись в редкий кустарник, заметил отблески огня и осторожно приблизился.
Опять костер. У костра один человек. Длинный, тощий, скорее всего англичанин. Со спутанной бородой. Жестоким лицом, которое обрамляли длинные редкие волосы. Он подбросил в костер веток. Потянуло запахом кофе, мой желудок зловеще заворчал. А мои ноги словно пошли сами. Медленно приближаясь к костру, я думал только о воде...
Он заметил меня в тот момент, когда начал наливать в чашку кофе.
Медленно, осторожно, не отрывая от меня глаз, человек поставил кофейник на место. Сжимая желтыми зубами окурок сигары, он перекатывал ее во рту.
Встав в полный рост, бандит ухмыльнулся, продолжая держать во рту окурок, потом хладнокровно нащупал оружие. Я тупо смотрел за его действиями, поскольку так устал, что уже плохо соображал. Видел только, как рука схватила ружье, видел, как оно освобождалось от чехла, видел желтые зубы, волчью улыбку и нацеленную на меня мушку. И тогда я выстрелил. Сжимая в правой руке ружье, я выстрелил почти не целясь, не приподнимая его — с бедра. Пуля поразила бандита, и он ошеломленно уставился на меня. Его ружье тоже выстрелило, но пуля, поскольку рука его дрогнула, зарылась в песок. Подойдя ближе, я ударил стволом его руку, и ружье выпало.