На некоторое время воцарилось молчание.
— Все переселенцы, если вам угодно так их называть, которых приглашает Джонатан Приттс, везут с собой только оружие, а не семьи.
Я выпил еще один стакан вина, откинулся на спинку стула и слушал разговор капитана с Томом Санди. Кажется, капитан был выпускником знаменитой военной академии Вест-Пойнт и прочитал уйму книг. Люди редко понимают, как мало они знают, пока не услышат подобный разговор. Там, откуда я родом, была только одна книга — Библия, да порой кто-нибудь привозил газету. Ничего другого мы не видели.
Но у нас в горах очень ценилась политическая деятельность. Любое политическое выступление всегда было крупным событием и собирало всю округу. Люди брали с собой корзины с едой. Там можно было встретить человека, которого ни за что не увидишь в другом месте. В те дни любой парнишка знал о политике столько же, сколько о повадках енотов — и то, и другое вызывало одинаково пылкий интерес.
Мы с Оррином сидели и слушали разговор Тома с офицером. Многое можно понять, если умеешь слушать, и пусть до меня дошло немногое, главное, я начал сознавать, как мало знаю. Мне жутко захотелось учиться, и одновременно я злился на себя за то, что не подумал об этом раньше.
По пути на юг мы собрали еще немало бычков и коров, и у нас выходило, что при теперешнем раскладе каждый получит больше тысячи долларов. На следующий день Оррин с Кэпом пошли на станцию дилижансов, чтобы договориться об отправке на Восток найденного в фургоне золота.
Меня одолевало желание повидать город, поэтому я вышел осмотреться. Местные черноглазые сеньориты способны свести с ума любого мужчину. Если бы Оррин как следует посмотрел на одну из здешних девушек, то сразу забыл бы свою Лауру. Ничего удивительного, что он в нее влюбился. После того, как парень несколько месяцев подряд видит только мужиков, даже самая страшненькая девица покажется ему необыкновенно привлекательной.
Больше всего сейчас мне захотелось помыться и побриться. Кэп пошел со мной.
— Похоже, в этом городе есть что посмотреть, — предложил я ему.
— Вот что я тебе слажу, Тайрел: если ты задумал то, что я предполагаю, как следует изучи местность и не оставляй следов, прежде чем начнешь действовать. Если собираешься приударить за испанкой, готовься заодно подраться с ее парнем.
— Кажется, дело того стоит.
Был полдень, время сиесты [8] . Лежащий на дороге пес приоткрыл один глаз и махнул хвостом, как бы говоря, что он будет очень благодарен, если я его не побеспокою. А я пребывал не в том настроении, чтобы кому-либо осложнять жизнь.
Я не спеша прошелся по пыльной улице. Город затих. Дверь какого-то дома — просторного, со множеством ванн — была распахнута, внутри не было никого. Заглянув, я увидел мыло, изготовленное домашним способом, и колонку для перекачивания воды прямо в доме. Надо же! Люди становятся все ленивее… Не могут выйти на улицу, чтобы набрать воды.
Это, должно быть, общественная баня. Но кому платить за мытье? Я наполнил ванну, разделся и забрался в нее, и когда уже намылился с головы до ног, в дом вошли три женщины со свертками белья на головах.
Вначале я уставился на них, а они на меня. Потом я заорал. И тут до меня дошло, что это не баня, а прачечная.
Мексиканские девушки завизжали, и сначала я подумал, что они испугались, однако они не убежали, а просто стояли передо мной и хохотали.
Хохотали!
Схватив ведро с водой, я опрокинул его на себя и цапнул полотенце.
Они выскочили, на улице послышались их вопли, и, можете мне поверить, никогда в жизни я не натягивал на себя одежду быстрее. Накинув на бегу ремень с кобурой, я со всех ног бросился к своему коню, словно спасал свою жизнь.
Представляю это зрелище — я сижу намыленный в ванне, голый как новорожденное дитя. Серый галопом понесся из города. А меня еще долго преследовал смех. Никто никогда не поймет женщин — это точно.
Но Мне все же удалось помыться.
Утро было яркое и солнечное, как и всегда в горной пустыне. Мы встретились с капитаном и передали ему стадо, ибо в конце концов договорились о цене по двадцать долларов за голову. Хорошая цена для того времени и для того места.
Когда мы въехали в город, нас увидела какая-то девушка. Она показала на меня пальцем, задохнулась от волнения и возбужденно заговорила со своей подругой, а затем они обе принялись хохотать, не сводя с меня глаз.
Оррин был озадачен, поскольку девушки обычно обращают внимание на него и никогда не замечают меня.
— Ты их знаешь?
— Я? Вижу впервые в жизни.
Но тут я понял, что меня ждет. История с прачечной к этому времени, скорее всего, разошлась по всему Санта-Фе.
Прежде чем мы добрались до «Ла Фонды», не менее дюжины девушек удостоили меня вниманием, при этом от души повеселившись.
Том Санди с Оррином не могли понять, что происходит.
В «Ла Фонде» как всегда было прохладно и спокойно, мы заказали вино и еду. Девушка, принимавшая наш заказ, посмотрела на меня и тут же засмеялась. Когда она пошла на кухню передать заказ повару, оттуда выскочили поглазеть на меня еще две или три девицы.
Подняв стакан с вином, я постарался выглядеть самодовольным и искушенным в мирских делах, но на самом деле чувствовал себя последним дураком.
Оррин начинал злиться, не понимая, с какой стати девушки вдруг стали проявлять ко мне такой интерес. Он одновременно испытывал любопытство, интерес и ревность. А мне оставалось лишь терпеть смешливые взгляды или прятаться в кусты.
Санта-Фе — маленький, но дружелюбный город. Приезжие появлялись здесь нечасто, и горожане любили поглазеть на них и посудачить. В те годы этот город находился почти на краю земли, однако основан был достаточно давно, чтобы стать своего рода центром. А девушки обожали фанданго [9] и присутствие американцев.
Здесь жила маленькая симпатичная мексиканочка с огромными черными глазами, которая, увидев меня, всякий раз обдавала жарким взглядом. И, поверьте, кровь у меня волновалась.
На ее фигурку стоило посмотреть. Каждый раз, проходя мимо меня по улице, мексиканка чуть больше, чем обычно, крутила подолом юбки, и, по-моему, мы могли бы познакомиться поближе, если бы я знал, как это делается. Звали ее Тина Фернандес.
Вечером второго дня в дверь «Ла Фонды» постучали, и через секунду на пороге мы увидели Феттерсона.
— Вас хочет видеть мистер Приттс. Всех четверых. Надо поговорить о деле.
Мы поглядели друг на друга, затем Оррин встал, собираясь идти. Мы последовали за ним. Мексиканец, стоящий у бара, повернулся к нам спиной. Друзей Джонатана Приттса в Санта-Фе не жаловали.